толпе. Тусклое солнце коротко блеснуло на лезвии. Он повернулся спиной к публике и принялся резать.
Толпа затихла. Воцарилось мертвое молчание, лишь изредка прерываемое приглушенным шепотом. Казнь не допускала никаких возгласов. Она требовала благоговейной тишины. На нее можно было лишь завороженно смотреть и ужасаться.
«Такой она и задумана».
Поэтому на площади царила тишина, и лишь время от времени слышался булькающий хрип — дыхание осужденного.
«Так как ошейник исключает вопли».
— Наверное, это достойное наказание для убийцы кронпринца, — прошептала Арди, глядя, как окровавленные внутренности посланника выскальзывают из его тела.
Глокта наклонил голову и прошептал ей на ухо:
— Я совершенно уверен, что он никого не убивал. Я подозреваю, что вся его вина заключается лишь в том, что он был храбрым человеком, который пришел к нам со словами правды и протянул руку дружбы.
Ее глаза расширились.
— Тогда почему его казнят?
— Потому что кронпринца убили. Кого-то необходимо казнить.
— Но... кто на самом деле убил Рейнольта?
— Кто-то, кто не хочет мира между Гуркхулом и Союзом. Кто-то, кто хочет, чтобы наша вражда продолжалась, ширилась и никогда не кончалась.
— Но кто может такого хотеть?
Глокта не ответил.
«И в самом деле, кто?»
«Этот тип Фаллоу совершенно не вызывает восхищения, но одно несомненно: он умеет подобрать хорошее кресло».
Глокта со вздохом откинулся на мягкую обивку, вытянул ноги к огню и принялся разминать ноющие ступни.
Арди, похоже, чувствовала себя не столь уютно.
«Ну, утреннее развлечение вряд ли можно назвать утешительным зрелищем».
Она стояла в глубокой задумчивости, хмуро глядя в окно и нервно теребя одной рукой прядку волос.
— Мне надо выпить. — Она прошла к буфету, открыла его, достала бутылку и бокал. Помедлив, взглянула на Глокту через плечо. — Разве вы не хотите сказать мне, что сейчас слишком рано?
Глокта пожал плечами.
— Вы сами знаете, сколько времени.
— Мне просто необходимо немного выпить после всего этого...
— Ну так выпейте. Вы не должны передо мной объясняться. Я не ваш брат.
Она резко повернула голову и мрачно посмотрела на него, открыла рот, словно собиралась заговорить, затем сердито поставила бутылку вместе с бокалом обратно и захлопнула дверцы буфета.
— Вы довольны?
Он пожал плечами.
— Насколько это возможно для меня — да, раз уж вы спросили.
Арди плюхнулась в кресло напротив него и угрюмо уставилась на свою туфельку.
— И что теперь?
— Теперь? Теперь расслабимся и поболтаем, а потом, может быть, прогуляемся по городу? — Он поморщился. — Не спеша, разумеется. Ну а после, пожалуй, пообедаем. Я подумываю о...
— Я имела в виду, кто теперь будет наследником?
— Ах вот вы о чем, — пробормотал Глокта.
Он пошарил рукой, подтащил к себе подушку, пристроил ее поудобнее и вытянулся с удовлетворенным вздохом.
«Пожалуй, в этой теплой и уютной комнате, в такой приятной компании можно даже вообразить, что у меня еще есть какая-то жизнь».
Когда он продолжил, он почти улыбался.
— Это определит Открытый совет. Что означает, без сомнения, разгул шантажа, подкупов, обманов и предательств. Карнавал сделок, измен, интриг и убийств. Хоровод подтасовок, фальсификаций, угроз и обещаний. Все это будет продолжаться до тех пор, пока не умрет король. И вот тогда будет голосование в открытом совете.
Арди улыбнулась своей кривой улыбкой.
— Даже деревенские кумушки толкуют о том, что король не проживет долго.
— Вот как? — Глокта приподнял бровь. — Ну-ну. Если деревенские кумушки о чем-то толкуют, можно не сомневаться, что это правда.
— И кто претенденты?
— Может быть, вы сами назовете мне претендентов?
— Ладно, если вы хотите. — Она откинулась на спинку, задумчиво потирая пальцем подбородок. — Ну, Брок, конечно.
— Конечно.
— Затем, наверное, Барезин, и еще Хайген и Ишер.
Глокта кивнул.
«Она не глупа».
— Это большая четверка. А кто еще, как мы полагаем?
— Думаю, Мид отпадает, поскольку он позволил северянам себя победить... Может быть, Скальд, лорд-губернатор Старикланда?
— Очень хорошо. У него, конечно, мало шансов, но он наверняка будет в списке...
— И если голоса за кандидатов от Срединных земель разделятся поровну...
— Кто знает, что тогда случится?
Какое-то время они сидели и улыбались друг другу.
— Отныне это может быть кто угодно, — сказал он. — Кроме того, нужно учитывать каких-нибудь незаконных детей короля...
— Бастардов? А они есть?
Глокта поднял бровь.
— Полагаю, я мог бы назвать парочку.
Она засмеялась, и Глокта поздравил себя с этим.
— Слухи, разумеется, ходят, как всегда бывает. Карми дан Рот — когда-нибудь слыхали о ней? Она была придворной дамой и считалась исключительной красавицей. Король в свое время уделял ей много внимания, это было давно. Потом она внезапно исчезла, и говорили, что умерла — возможно, при родах, но кто может сказать наверняка? Люди любят сплетничать, а прекрасные молодые женщины время от времени умирают, но это еще не значит, что все они носили королевское дитя.
— О, это верно, как это верно! — Арди захлопала ресницами и притворилась, будто падает в обморок. — Мы воистину слабый пол.
— Это так, моя дорогая, это так. Похоже на какое-то проклятие. Я каждый день благодарю мою звезду за то, что избавлен от всего этого. — Он разверз перед ней свою беззубую ухмылку. — Члены открытого совета десятками наводняют город, и осмелюсь сказать, что многие из них до этого ни разу в жизни не переступали порог Круга лордов. Они чуют власть и желают хоть как-то приобщиться к ней. Они хотят выгадать хоть что-то, пока это возможно. Вполне вероятно, что впервые за десять поколений дворянам выпал случай принять настоящее решение.
— Но что за решение, — пробормотала Арди, покачивая головой.
— Вот именно. Гонка может оказаться долгой, и соперничество у финиша будет жестоким. — «Можно сказать, смертельным». — Я бы не стал сбрасывать со счетов возможность того, что в последний
