то, к чему стремился, лелея свою ненависть. – «Ненависть? О Боже!» – в ужасе подумала Морайя. – Ты же не пьяница, да в сущности и не игрок. Меня это изумило, и когда мы говорили с тобой сегодня, чуть раньше, я понял: ты что-то скрываешь.
– Дядя, прошу вас, позвольте мне…
– Послушай меня, Джастин, и сядь, черт возьми! Виконт не двигаясь стоял напротив графа, напрягшись всем телом.
– Я ничего не понимал, пока не увидел эту трогательную сцену. Ты никогда не хотел по-настоящему завладеть Уикемом, не так ли? Все это было просто приманкой?
«Приманкой? Что он…»
– Что вы, черт возьми…
– Помолчи, Джастин! Я хочу сказать все! – воскликнул граф. – Поместье было лишь средством для достижения цели, которую ты действительно перед собой поставил, желая одного – уничтожить дочь Томаса Лэндона. Око за око. Внучку старого барона за твою мать. – Морайя, задыхаясь от горя и унижения, ухватилась за ветку. – Разве это не так? – громко спросил граф.
– Нет, уверяю вас! Я никогда…
– Ты нарушил семейный кодекс чести, племянник. Мне стыдно за тебя. Я совершенно потрясен. – Граф поник и опустил, голову.
– Вы ошибаетесь, дядя, – тихо промолвил Джаетин.
«О! – взмолилась Морайя. – Сделай так, чтобы он ошибался».
– Все началось не так, и вы ошибаетесь в моих чувствах к…
– Не лги, Джаетин. – Граф бросил на него гневный взгляд. – Ты можешь морочить голову несчастной девочке, что ищет покоя в твоих объятиях, но не мне! – Морайя вспыхнула от унижения. – Я слишком давно и хорошо тебя знаю, племянник. Я помню, как в детстве ты норовил исподтишка стащить кусок фруктового торта на кухне. О нет, тебе меня не провести. – Усталый голос графа отнял у нее надежду. – Ты так тщательно планировал все это, Джаетин. Ты никогда не расстался бы с Уикемским аббатством, получив его, если бы не стремился к чему-то
– Довольно, дядя! Вижу, защищаться бесполезно. Благодарю вас за искренность, – с горечью проговорил Джаетин и сжал кулаки.
Граф шагнул вперед.
– Завтра мы еще поговорим об этом. Спокойной ночи, племянник. – Он повернулся и ушел.
Джастин посмотрел ему вслед, опустился на скамью и обхватил голову руками.
«О Джастин, – Морайя содрогнулась, – как вы могли?» Но при этом сознавала, что он действительно смог. Увы, слишком поздно она вспомнила о том, как удивляло ее, что отец проиграл Уикем именно их соседу. Но прежде Морайя не понимала, почему он пожелал ее вместо аббатства. Теперь она все поняла. Девушка не могла уйти, пока Джастин сидел в беседке, а уж тем более встретиться сейчас с ним. Она не хотела видеть никого.
Глава 27
Морайя едва добралась до бального зала. Отыскав там Тэсс, она сказала ей, что, наверное, заболела. Так оно и было. Девушка не помнила, как оказалась в своей спальне одна, с распущенными волосами и в ночной рубашке.
Но в постель Морайя не легла, а села у окна и уставилась в пространство. Она не могла ни заплакать, ни уснуть. Теперь, когда небо осветили первые лучи солнца, девушка сидела все там же, оцепеневшая и опустошенная, и пыталась осмыслить случившееся. Неужели он, такой нежный и страстный, настолько переполнен ненавистью, что поставил целью разрушить ее семью? Морайя содрогнулась. Нет, она не поверила бы этому, если бы не слышала все своими ушами.
Но, увы, все именно так. Он притворялся, пытаясь убедить ее при первой встрече больше к нему не приходить. Он играл с ней минувшей ночью. Все ложь: его нежный шепот, каждое ласковое прикосновение руки… «О, какой талантливый актер», – в отчаянии думала Морайя. Но она же и прежде догадывалась об этом! Искренним в нем было, возможно, только желание обладать ею… И как это
Морайя уткнулась лицом в ладони. Чувствуя себя совершенно опустошенной, девушка не могла даже заплакать. Какую же непростительную глупость она совершила! Дело не в том, что она отдалась Роану, покоренная его сатанинским очарованием. Но полюбить его! Где практичная, благоразумная мисс Лэндон, управлявшая своим хозяйством с такой спокойной деловитостью? Ее больше нет. Роан изменил все. Он распалил пламя в ее сердце и оставил Морайю с горсткой пепла.
Будь проклят Джастин Троготт! Будь проклята его злодейская душа! Как он смеет играть жизнью людей! И ради чего? Чтобы отомстить за кого-то давно умершего? Ведь это грех! Она поняла лишь то, что ее дед обесчестил его мать, замужнюю, хотя и не слишком знатную женщину. Неужели это единственная причина его мести? Морайя внезапно вспомнила, как встревожил Роана ее вопрос о его семье. Она знала, что родители его давно умерли, и что у него была сестра. И теперь спрашивала себя…
Но какое отношение
Что ж, лорд Роан отомстил, обесчестив ее и заставив полюбить себя. Морайя вспомнила, как ясно осознала свои чувства к нему минувшей ночью, и ее охватила злоба к себе и к нему. О, как он, должно быть, смеется над нею! Проклятый мерзавец! Морайя наконец подавила эти мучительные мысли. Она разберется во всем позднее. Теперь же надо заняться делами наступающего дня и, что еще важнее, грядущей ночи. Для Джастина, конечно, ничего не изменилось, Он будет ждать ее в охотничьем домике.
«А может, вовсе не идти туда?» – подумала Морайя, но тут же отвергла эту мысль. Нет, она не должна показывать, что узнала о его кознях, иначе он еще больше навредит ей и ее семье. Она обесчещена, но пока это никому не известно. Однако теперь нельзя полагаться на его обещание сохранить это в тайне. Морайя вздрогнула, вспомнив, как граф спросил Джастина о его дальнейших намерениях. Боже, неужели он
