— Как видите, не забыл! — мрачно произнес тот.
— А я-то думала, ты ничего не помнишь! Ты ведь тогда почти сразу отключился. Мой Ричард был недоволен — он-то хотел с тобой позабавиться, но ты был как бревно, никакого удовольствия…
— Молчите! — прервал женщину Аласдер. Кейт показалось, что он стал выше ростом. — Собственными устами вы свидетельствуете, что таким, как вы, не место не то что в человеческом обществе, а в могиле с червями! Но вы так и не ответили, зачем вам понадобилось видеть меня в столь поздний час.
Дама колебалась, нервно царапая длинным ногтем стол, словно отскребая на нем какое-то пятно.
— Признаться, — проговорила она наконец, — то, что ты пришел сюда с женой, изменило мои первоначальные планы. Я думала, что уж ей-то ты не собираешься рассказывать про ту вечеринку, и хотела предложить тебе новую сделку — мое молчание в обмен на твое. Но как оказалась, я опоздала — ты сам зачем-то посвятил ее во все это. Вот только зачем, понять не могу. Может, хотел научить ее всему тому, чему мы тогда пытались научить тебя?
Аласдер в бешенстве шагнул вперед, но леди Скалби остановила его, подняв руку:
— Как видишь сам, поводов для новых сделок больше нет. Задам лишь один вопрос — чисто из любопытства. Если, как ты сам признал, ты не считаешь, что твоего отца убили мы, за что ты нас преследуешь? Наша тогдашняя сделка была честной — мы выполнили все ее условия, простили долг…
Кейт хотелось сказать, что уже самих этих условий достаточно, чтобы Скалби заплатили за все сполна, но Аласдер заговорил сам:
— Долг тот, как вы знаете, я вам вернул — мне не нужно ваше прощение. Но я не считаю, что счеты сведены. Есть другой долг, который вы должны выплатить мне. Вы свели в могилу моего отца — я готов сделать то же самое с вами. Не тешу себя тем, что вы попадете на виселицу, с вашими средствами, связями и неистощимой фантазией на всякого рода сделки вам скорее всего удастся ее избежать. Но поплатиться вам все равно придется, и очень серьезно, — скорее всего вас отправят в ссылку, куда-нибудь подальше от Англии. Вы и так пожили в свое удовольствие, всю жизнь ни в чем себе не отказывали…
— Мы уже стары, Аласдер, — тон леди Скалби стал вдруг совсем другим, — и хотели бы дожить остаток своих дней в покое. Хотелось бы умереть по крайней мере на своей земле, а не где-нибудь на чужбине. И хотя бы сохранить свое доброе имя — по сути, это все, что у нас теперь осталось. Сделок я, как уже сказала, предложить больше никаких не могу. Что ж, остается лишь просить о милосердии…
— Бесполезно. — Аласдер был холоден как лед. — Ваша игра в любом случае окончена, господа. Можете убить меня, но и это вам не поможет — после моей смерти останутся бумаги. Так что вы зря старались, подсылая ко мне убийц…
— Убийц? — Леди Скалби была явно удивлена — сыграть такое убедительно не получилось бы даже у такой актрисы, как она. — Да, я небезгрешна — кому, как не тебе, это известно? — но на такое все-таки не способна. Да и сам посуди, зачем мне это, я и сама отлично понимаю, что это мне ничем не помогло бы…
Аласдер призадумался. Слова леди Скалби были не лишены смысла. Все мысли Сент-Эрта были заняты Скалби — неудивительно, что за всем плохим, что бы с ним ни случилось, он в первую очередь был склонен видеть этих двоих, хотя у него и без них полно врагов, взять хотя бы того же Лолли…
— Как бы то ни было, — произнес он, — теперь вам уж это точно не поможет. Будьте уверены, я успел сделать распоряжения на случай моей смерти. После нее вашим делом займутся другие люди, они-то уж вас не пощадят.
— Я вижу, Аласдер, — горько усмехнулась женщина, — ничто не заставит тебя отказаться о твоей безумной затеи? Что ж, если хочешь погубить мое доброе имя, оно погибнет. Но и тебе твое имя тоже, полагаю, небезразлично, тем более у тебя теперь жена, скоро, возможно, появятся и наследники… Я думаю, тебе не хочется, чтобы весь мир узнал, чем ты занимался той ночью?
— Не думаю, что вы об этом кому-то расскажете! — сердито заговорила Кейт, не давая Аласдеру вставить слово. — Это только настроит весь мир против вас. Совращение несовершеннолетних все-таки серьезный грех, леди Скалби!
— Да? — не сдавалась та. — А чем он докажет, что его к этому принуждали, что он принимал в этом участие не по своей воле?
— Но послушайте… — вскипел Аласдер, но Кейт снова прервала его, потянув за рукав:
— Не надо, Аласдер! Не выказывай своих эмоций. Она видит, как ты реагируешь, и пытается сыграть на этом. Сначала говорила тебе правду, потому что не знала, о чем ты думаешь. Теперь она уже это видит — и начинает хитрить. Вот только все-таки не очень ловко у нее получается…
Аласдер остановился и с минуту пристально смотрел на Кейт.
— Умная, однако, мне досталась жена! — с гордостью улыбнулся он. — Ты права, Кейт. Только знаешь, что я подумал? Я начинаю понимать, что все это… уже не имеет значения. С тобой, Кейт, в моей жизни появился новый смысл — и он мне представляется гораздо более достойным, чем месть старым врагам.
Он снова помолчал, глядя жене прямо в глаза.
— А ты чего хочешь, Кейт? — проговорил он. — Что, по-твоему, я должен сделать?
На минуту девушка призадумалась.
— Что ты должен сделать? — переспросила она. — Уйти, Аласдер. Оставить это дело. Все это действительно уже не имеет никакого значения…
Оторвав взгляд от жены, Аласдер посмотрел на леди Скалби.
— Принимаю совет моей жены, — торжественно произнес он. — Кейт для меня важнее мести, важнее всего на свете, важнее самой жизни. Я не святой, чтобы возлюбить своих врагов. Я по-прежнему буду ненавидеть вас до конца своих дней. Но во имя своей любви отрекаюсь от мести. Живите еще хоть триста лет или помирайте — мне нет до вас никакого дела. Не думайте только, господа, что та работа, что я вел много лет, прошла впустую. Если бы не она, если бы не вы, не то, что вы со мной сделали, я никогда бы не встретил мою Кейт. И я, — усмехнулся он, — по-своему даже благодарен вам за это. Прощайте — теперь уже, я надеюсь, навсегда.
Аласдер повернулся, чтобы идти, но вдруг передумал.
— Всего один вопрос, — проговорил он. — Вы позвали меня, предлагаете сделку, угрожаете, умоляете… Решается дело всей вашей жизни, но говорите почему-то все время только вы. Почему он все время молчит?
Леди Скалби рассмеялась смехом, от которого молодоженам стало не по себе.
— Ты хочешь, чтобы он тебя умолял? Он уже на это неспособен. Если хочешь, я покажу тебе все, на что он теперь способен, если, конечно, тебе это интересно… — Женщина повернулась к мужу. — Ричард!
Мужчина повернул голову.
— Пора ужинать, Ричард! Ужинать! Еда, Ричард,
В горле мужчины что-то заклокотало, руки вцепились в подлокотники кресла. Он поднялся и, издавая нечленораздельный рык, двинулся на жену. Кейт инстинктивно спряталась за спину Аласдера. Тот сжал кулаки. Но лорд Скалби, не обращая на них внимания, лишь стоял напротив жены, издавая все тот же животный рев. Леди Скалби позвонила в колокольчик, и через минуту на пороге возник человек гигантского роста.
— Мой муж хочет ужинать, — сказала леди. — Накорми его и уложи в постель.
Взяв Ричарда за руку, слуга повел его прочь из комнаты.
— Спокойной ночи, дорогой! — проговорила им вслед леди Скалби.
Проходя мимо Аласдера и Кейт, Ричард вдруг предпринял попытку вырваться, но великан крепко держал его. Кейт не без содрогания взглянула на багровое лицо лорда, бессмысленные, осоловело выпученные глаза, слюну, текущую с губ…
— Ричард подцепил эту болячку в одном из путешествий, — поведала леди Скалби, когда слуга с хозяином удалился. — Так сказать, небольшой сувенир, расплата за грешок… Говорила же я ему: не связывайся с простолюдинками, бери шлюх из нашего круга или хотя бы проверяй как следует товар, прежде чем купить! Но Ричард вошел во вкус, его невозможно было остановить… Началось все неожиданно — сначала одна болячка, потом больше, больше… Ну да что я рассказываю, при желании все это можно прочитать в любом учебнике по медицине… Однажды он стоял и вдруг ни с того ни с сего упал; затем стал ронять предметы, забывать самые простые вещи, стал раздражителен… Теперь он не помнит ничего, кроме злости и чувства голода. Так что тебе, мой мальчик, тогда еще повезло. А мне вот нет — муженек наградил
