должен вспоминать о ней в брачной постели. И Раф решительно запретил себе думать об этой женщине, лежа рядом с уютно прижавшейся к нему женой.
Бренна положила голову ему на плечо и, погрузившись в глубокую дремоту, что-то пробормотала; затем переместила голову на грудь мужа, а руку — на сердце. Раф вдыхал ее аромат, тронутый до глубины души тем, как доверчиво она спала в его объятиях даже в этом ужасном месте.
«Все не так уж плохо, — заключил Раф. — Это не то, о чем я мечтал, но я привык к тому, что мои мечты редко осуществляются. Однако и это совсем неплохо».
Глава 17
Они спали недолго. Раф проснулся на рассвете и тихо вышел из комнаты, не подозревая о том, что Бренна тоже давно проснулась, но притворялась спящей. Ей было странно находиться в постели с мужчиной, и она размышляла, кто должен первым сделать движение навстречу, хотя в таком мерзком месте лучше ничего не предпринимать.
Они быстро и почти молча позавтракали. Бренна видела, что Раф раздражен и поглощен какими-то мыслями.
Она тоже думала о своем. С первыми лучами солнца молодые тронулись в путь.
Выехав на новую дорогу, они вскоре остановились в гостинице на ленч, где поели уже не спеша. Еда была превосходной, в помещении царила чистота, и обслуживали их должным образом.
Подкрепившись, Бренна удобно устроилась в карете на кожаных подушках, и они продолжили путь. Она наблюдала за Рафом, который ехал верхом рядом с каретой, и восхищалась его прямой и гордой посадкой. Одной рукой он держал поводья Блейза, а другая его рука, сжатая в кулак, упиралась в бок. Он высоко держал голову, напряженно вглядываясь вперед, но казался при этом уверенным и непринужденным. Он походил на викинга, обозревающего завоеванные земли. Веки Бренны отяжелели, и она, склонив голову в полудреме, размышляла о Рафе. Бренна очнулась, когда карета остановилась. Раф открыл дверцу, впустив порыв свежего воздуха, наполненного соленым запахом моря. Бренна выпрямилась и улыбнулась ему.
— О, я разбудил тебя? — спросил он, обратив внимание на ее взъерошенные волосы и раскрасневшиеся от сна щеки. — Извини.
— Нет-нет. — Она поспешно поправила прическу. — Я ненадолго задремала. По-моему, мы недалеко от моря, я чувствую его запах.
— Да, совсем близко. Вот почему я и остановил карету. Хочу обратить твое внимание на некоторые вещи, поскольку мы приближаемся к дому моих родителей.
— Мы уже почти приехали? — взволновалась Бренна.
— Да. Через полчаса, свернув с главной дороги, мы окажемся у самого моря.
Бренна посмотрела вперед, удивляясь огромному открытому пространству. До этого они ехали через леса и мрачные болота. Здесь же не было густой растительности, лишь по краям дороги возвышалась живая изгородь. За ней простиралась холмистая местность и виднелась блестящая полоска моря.
Раф сел рядом с Бренной.
— Здесь нет высоких утесов, по крайней мере таких, как на западном или северном побережье. Эрроу- Корт расположен на возвышенности и доминирует над всей деревней. Но это не типичный замок на холме, каким ты, возможно, представляешь его. Мы приближаемся к гавани, и скоро ты увидишь деревню.
— Я хочу осмотреть окрестности. — Бренна повернулась к окошку, когда карета снова тронулась.
Дорога пролегала через холм, и вскоре Бренна увидела блестящую на солнце поверхность воды. Впереди по бескрайнему голубому простору пролегала золотистая дорожка — это садилось солнце.
— Как красиво! — оживилась Бренна.
— Да. — Склонившись к жене, Раф ощутил ее тепло и аромат духов. Его локоть оказался около груди Бренны, а щека почти касалась ее щеки. Он откашлялся и постарался не обращать на это внимания. — Сейчас прилив, — пояснил Раф, — а во время отлива здесь совсем иная картина. Тогда в этих местах пахнет только рыбой и водорослями. Эрроу-Корт обращен фасадом к морю, поэтому там всегда свежий воздух.
— Как чудесно, наверное, вырасти у моря, — сказала Бренна с легкой завистью. — Думаю, ты каждый день наслаждался им.
— Да. — Раф откинулся на спинку сиденья. — И видел, с какой легкостью уплыву отсюда, когда вырасту. — Осознав, что сказал это совсем некстати, он добавил: — Мальчиком я мечтал стать моряком, а в юности мне уже надоело море и захотелось чего-то другого. Как видишь, — продолжил Раф, когда карета въехала в небольшую деревушку, — здесь повсюду сушатся сети и основная часть населения занимается рыболовством,
— Рыболовством… и контрабандой? — лукаво улыбнулась Бренна.
— Нет, контрабандисты действовали в других местах побережья — вблизи болот или крутых утесов, где могли укрыться. Там орудовали шайки Габбина и Хокхерста. Их ремесло представляло серьезную опасность. Но все это ушло в прошлое после того, как окончилась война и солдаты навели порядок на побережьях Англии. Кроме того, контрабанда потеряла всякий смысл, поскольку теперь любой товар можно свободно и дешево купить.
— Ты говоришь об этом со странной грустью.
— Верно. Мальчишкой я часто бродил по побережью в поисках укрытий контрабандистов. Я жаждал приключений, и мне хотелось бежать отсюда.
Бренна смотрела в окошко на маленькую деревушку. Она вполне понимала жажду приключений, но стремление мальчика бежать отсюда удивляло ее. Чудесная деревушка располагалась вдоль побережья, и небольшие каменные дома сгрудились у единственной дороги, пролегавшей через нее. Узкие улочки были вымощены пестрыми, обточенными морем камнями, под стать тем, из которых были построены дома. Все они содержались в порядке, и даже в это позднее время года во всех без исключения палисадниках цвели цветы. Яркие розы краснели не только в крошечных садиках перед домами, но и на окнах, в ящичках и горшках.
Над морем с криком кружили чайки, а в конце главной улицы, выходящей к гавани, виднелись высокие мачты судов. Бренна разглядывала и местных жителей, которые вышли из своих домов и наслаждались закатом. Они си-
дели на ступеньках крыльца или стояли на улице, беседуя и с любопытством наблюдая за проезжающей мимо каретой.
В конце каждого переулка и между домами виднелось море, а впереди открывался изумительный вид на уютную полукруглую гавань.
Бренна обратила внимание на нечто примечательное, пока карета двигалась по мощеной улице через деревушку, и заметила это у рыбака, чинившего сеть, у женщины, стоявшей перед домом, а также у группы маленьких ребятишек, играющих у дороги, и усмехнулась. Это не были отблески .заходящего солнца — почти четверть жителей деревни имели рыжие волосы. У одних они были красными, как гребень петуха, у других — медными, у третьих — бронзовыми. Но у всех волосы ярко блестели в лучах заката.
— Теперь не сомневаюсь, что ты из этих мест! — рассмеялась Бренна. — Эти люди порыжели под действием воды и солнца? Или у них общий предок?
— Поговорим об этом позже, — отрывисто сказал Раф. — Через несколько минут мы прибудем в Эрроу- Корт. Не волнуйся, — добавил Раф, видя, что Бренна, вероятно, неправильно истолковала его тон, отчего лицо ее выразило испуг. — Все будет хорошо. Они любезно примут тебя… По крайней мере не хуже, чем кого-то другого. У них нет оснований быть недовольными тобой. Только это, пожалуй, и может вызвать у родителей раздражение. — Он мрачно рассмеялся.
Бренна видела немало больших поместий и особняков, но Эрроу-Корт, служивший сначала крепостью, а теперь представлявший собой огромный дворянский замок, произвел на нее внушительное впечатление. К нему вела длинная извилистая дорога, позволявшая увидеть его с разных сторон, прежде чем приблизиться вплотную. Перед замком находился узкий прямоугольный пруд, в котором отражалось все здание, построенное из серого камня, с годами поблекшего под воздействием солнца, соли и постоянно дующего морского ветра. Здание имело форму каре. Два его крыла защищали от ветра центральный вход. Бренне замок не понравился, поскольку напоминал огромного страшного сфинкса, между лапами которого к дому пролегала дорожка.
Карета остановилась, Пек спрыгнул на землю и открыл дверцу хозяину. Раф вышел и остановился в
