из его уст вырвался только какой-то хриплый звук. Над ним склонилось озабоченное лицо Лилиан:
— Тсс, не пытайся говорить. Побереги силы. Скоро мы приедем в Уддеваллу.
Он неохотно бросил попытки сопротивляться. На это у него не хватало сил. Боль по-прежнему не отпускала и стала злее, чем когда-либо.
Все произошло так быстро. С утра он чувствовал себя очень бодро и даже согласился немного поесть. Но потом боль начала все больше усиливаться и под конец стала нестерпимой. Когда Лилиан около полудня поднялась к нему с чашкой чая, он уже не мог говорить, и она от испуга выронила поднос. И тут завертелась эта карусель — вой сирен за окном, топот ног на лестнице. Чьи-то руки бережно переложили его на носилки и погрузили в машину «скорой помощи». Затем езда на полной скорости, но это он уже слабо сознавал.
Страх перед больницей, где он все-таки очутился, был даже хуже, чем боль. В мыслях все время вставала картина лежащего на больничной койке отца, ставшего таким маленьким и жалким, совсем не похожим на того шумного, веселого мужчину, который подбрасывал его до потолка, когда он был маленьким, и шутливо боролся с ним, когда он немного подрос. Стиг знал, что теперь он умрет. Если уж попал в больницу, то это только вопрос времени.
Он хотел протянуть руку и погладить Лилиан по щеке. Как недолго им выпало прожить вместе! Конечно, между ними случались разногласия, а однажды дошло и до крупной ссоры, тогда он даже думал, что они расстанутся, но все обошлось и они помирились. Теперь ей придется искать кого-то другого, с кем доживать свой век.
По Шарлотте и детям он тоже будет скучать. По ребенку, тотчас же поправил себя Стиг и почувствовал, как к сердцу подступила новая боль, уже не телесная. Это было единственное светлое пятно, которое он видел в происходящем: Стиг твердо верил в жизнь после смерти, которая будет лучше, чем на земле. Там он снова встретит девочку и узнает наконец, что же на самом деле случилось тем утром.
Его щеки коснулась рука Лилиан. Сознание покидало Стига, переходя в беспамятство, и он с чувством благодарности закрыл глаза. Хорошо, по крайней мере, уйти от боли.
Эрнст шел к домику Моргана, борясь с порывистым ветром. Энтузиазм его поостыл по дороге, но сейчас пробудился с новой силой. Добыча была уже почти у него в руках.
Властный стук в дверь возвестил о начале победоносного похода, и его решимость была вознаграждена, когда через несколько секунд послышались шаги и наружу выглянуло худое лицо Моргана.
— Что тебе надо? — спросил он странным, монотонным голосом.
Этот прямой вопрос озадачил Эрнста, и ему потребовалось некоторое время, чтобы мысленно перестроиться.
— Ты должен поехать со мной в участок.
— Зачем? — спросил Морган, и Эрнст почувствовал, как в нем поднимается раздражение. Надо же, какой чудной тип!
— Нам нужно с тобой кое о чем побеседовать.
— Вы увезли мои компьютеры. У меня нет больше компьютеров. Вы их забрали, — забубнил Морган, и Эрнст увидел выход из положения:
— Именно потому. Поэтому ты должен поехать со мной. Для того, чтобы получить назад свои компьютеры. Мы с ними закончили. Ты понимаешь? — Эрнст был страшно доволен своей необыкновенной находчивостью.
— Почему вы не можете сами их привезти? Вы же забрали их.
— Хочешь ты получить назад свои компьютеры или нет? — рявкнул Эрнст, терпение которого было уже на исходе.
Немного поколебавшись и обдумав услышанное, Морган решил согласиться: надежда получить назад свои игрушки перевесила нежелание отправляться в незнакомое место.
— Я поеду с тобой. Чтобы забрать мои компьютеры.
— Молодец! Хороший мальчик! — сказал Эрнст, в душе смеясь над идиотом.
Тот отправился надевать куртку.
Всю дорогу до участка они ехали молча: Морган упорно таращился в окошко на своей стороне, Эрнст тоже не видел особой надобности развлекать его разговорами, сберегая энергию для допроса. Уж там-то он заставит придурка разговориться.
Подъезжая к участку, он понял, что есть маленькая проблемка: как провести задержанного в помещение для допроса, чтобы их никто не заметил? Если его затея будет раскрыта, это нарушит ход столь блистательно придуманного плана, чего нельзя было ни в коем случае допустить. В конце концов ему пришла в голову замечательная идея. Он позвонил по мобильнику на пост дежурного и, изменив голос, сообщил Аннике, что привез пакет, который должен отдать ей с заднего хода. Переждав после этого несколько секунд, он крепко схватил за руку Моргана и, затаив дыхание, пробрался с ним через парадную дверь, надеясь, что Анника ушла в другой конец здания. И все получилось по задуманному — Анники не было на месте. Он быстро провел Моргана мимо стола дежурного и затащил в первый попавшийся пустой кабинет. Закрыв за собой дверь, он запер ее на замок и, прежде чем усадить Моргана на один из стульев, позволил себе победоносно ухмыльнуться. Кто-то оставил в комнате полуоткрытое окно, чтобы впустить свежего воздуха, свободная створка хлопала под порывами ветра, но Эрнст не обратил на это внимания. Он хотел как можно скорее приступить к делу, пока никому не пришло в голову сюда заглянуть.
— Итак, мой друг, вот мы с тобой и сели. — Эрнст демонстративно включил магнитофон.
В глазах Моргана появилось беспокойство: какое-то чувство подсказывало ему, что здесь что-то не так.
— Ты мне не друг, — убежденным тоном констатировал он. — Мы же не знакомы, так разве ты можешь быть моим другом? Друзья всегда бывают знакомы.
Помолчав немного, он продолжил:
— Я приехал за своими компьютерами. Поэтому я сюда приехал. Ты сказал, что можно забрать компьютеры.
— Ну да, ну да! А как же! — ухмыльнулся Эрнст. — Но, понимаешь ли, я солгал. Ты прав в одном: я тебе не друг. Сейчас я твой злейший враг, — несколько театральным тоном заявил он, однако остался страшно доволен своей репликой, которую, кажется, слышал в каком-то фильме.
— Я не хочу больше тут оставаться, — забубнил Морган, начав поглядывать на дверь. — Я хочу получить свои компьютеры и уехать домой.
— Об этом лучше забудь. Свой дом ты теперь увидишь не скоро.
Это же надо, как хорошо у него получается! Впору, черт возьми, писать сценарии для американских фильмов.
— Понимаешь, мы уже знаем, что это ты укокошил девочку, — продолжал Эрнст. — Мы нашли ее куртку в твоем доме, и у нас есть куча других технических улик, которые доказывают, что это ты ее убил.
Последнее утверждение было чистой ложью, но Морган-то этого не знал! Что поделать, тут идет игра без правил.
— Но я не убивал ее. Правда, иногда мне хотелось, — тихо признался Морган.
Эрнст почувствовал, как его распирает от радости. Черт! Да дело пошло даже лучше, чем он рассчитывал.
— И не думай морочить нас этими выкрутасами. У нас есть технические доказательства, у нас есть куртка, а большего и не требуется. Но для тебя, конечно, будет лучше, если ты сознаешься и расскажешь, как все произошло. Тогда, может быть, тебя посадят в тюрьму все-таки не на всю жизнь. А уж в тюрьме ты точно не получишь свои чертовы компьютеры.
И тут на лице идиота впервые отразилось живое чувство. Отлично! Значит, он запаниковал и вот-вот дозреет. Чтобы ускорить процесс, Эрнст решил воспользоваться уловкой, почерпнутой из «Полиции Нью- Йорка» и других американских детективных сериалов, которым он рабски подражал. На время надо оставить идиота одного, пускай попотеет! Когда он немножко поразмыслит над своим положением, то признается быстрее, чем Эрнст успеет произнести «Энди Сиповиц»![21]
— Я только схожу по нужде, и мы продолжим нашу беседу.
