Малик-шах нетерпеливо сдвинул брови:
– Как мне определить, какому из шпионских доносов верить? Тутуш клянется и божится своей головой, будто у ассасинов нет ни главаря, ни цитадели. Если этот Хасан ищет власти, то он ничем не отличается от многих в моем государстве. Ты можешь идти.
Склонившись в прощальном поклоне, престарелый Низам осознал, что стоило Малик-шаху только однажды взглянуть на своего Великого визиря с подозрением, как он утратил все свое влияние.
– Было бы разумно, – воззвал он, – проверить руины на горе Диз, господствующей над Исфаханом, поскольку ассасины обычно обосновываются на укрепленных высотах, господствующих над всеми твоими крупными городами, а на горе Диз их уже видели.
Во время очередной охоты Малик-шах обратил внимание на крутую гору, лишенную всякой растительности. На ней просматривались развалины древнего укрепления. Поговаривали, будто укрепления принадлежали когда-то великанам, утверждали также, что они принадлежали и поклонникам огня.
– Да, – решился он, – я и сам хотел использовать это место, потому что у меня есть намерение построить там крепость для моих воинов.
Вместо того чтобы послать командира воинов или хотя бы Тутуша, Малик-шах приказал Омару выехать из Исфахана с отрядом всадников на инспекцию отдельно стоявших развалин. За какое бы дело ни брался Омар, а султан в это верил, ему сопутствовала удача, и к тому же султану доложили, как Омар лично разрушил гнездо этих странных еретиков, превзойдя своей магией их возможности. Малик-шах поверил бы любому слову Омара.
На вершине горы Диз обитали лишь чабаны и семьи странников, нашедшие убежище в этих развалинах. Хотя воины султана осмотрели каждый закоулок этих развалин и простучали своими копьями все ниши, они не нашли никаких признаков присутствия ассасинов.
Не нашли они и спрятанного в подвалах оружия, а перепуганные люди божились, что никогда не слышали ни об Аламуте, ни о лжепроповеднике Хасане ибн Сабахе.
Все-таки Омара не покидало смутное сомнение. Здесь обнаружился алтарь для поклонения огню, как в Аламуте. И местом встреч с ассасинами в Исфахане служил дом ибн Аташа. В расщелине с гулким эхом, отражавшимся от стен скалы, брал начало поток воды.
Место чем-то напомнило ему Аламут. Еще он отметил наличие большого количества молодых людей среди странников. Хотя он внимательно всматривался в их лица, но никого не узнал.
– Если ходжа позволит сказать, – начал один из воинов, обращаясь к нему, – по периметру замка полно разных фигурок. Они похожи на статуи богов неверных или магические символы.
Когда Омар спешился и подошел к подножию замка, воин показал ему резные фигурки, установленные по периметру на высоте человеческого роста. Они разместились вдоль всей наружной стены, опоясывающей древнюю крепость, таким образом не образуя ни начала, ни конца. И Омар узнал их.
Огромный Скорпион, Стрелец, Овен – налицо все двенадцать знаков зодиака, вырубленных из камня неизвестным мастером. Под каждой фигурой стояла бронзовая подставка с острием вверх, словно с нее что-то сняли.
– Это символы созвездий, – успокоил он воина, – но сделали их еще до появления ислама.
– Значит, господин, – сделал вывод один из воинов, обнаруживший фигуры, – они должны быть идолами неверных или дьявола. Давайте разрушим их боевыми молотами?
– Не надо… они не могут принести вреда.
Каким целям служили они? Безусловно, они не могли быть столь тщательно вырублены по единому фризу вверху ровных стен только в качестве украшения. Их поместили там по какой-то причине, возможно поклонники огня, построившие эту крепость. Несомненно, они играли определенную роль в обряде, ныне забытом.
Выйдя на центр крепости, он медленно повернулся на каблуках, не отрывая глаз от знаков зодиака. Да, они начинались с Овна и заканчивались Рыбами. Возможно, над стенами крепости солнце освещало их в определенной последовательности, знаменуя времена года… Он продолжал медленно поворачиваться на каблуках, а его люди смотрели на него, тяжело дыша, полагая, что Повелитель Звезд поглощает сверхъестественную энергию. Неожиданно Омар рассмеялся.
– Что открылось тебе, ходжа? – нетерпеливо спросил воин, обнаруживший изваяния. – Это послание? Под нами зарыты сокровища?
– Послание Всевышнего, – подтвердил Омар. – И не следует о нем говорить сейчас.
С благоговейным лепетом «Аминь, аминь» они попятились. Омар тоже большими шагами покинул крепость. Он понял, как он может убедить даже догматика муллу во вращении Земли.
С этого момента он перестал с тоской размышлять о смерти Джафарака или об ассасинах. Он начал думать о том, как убедить Малик-шаха освободить его от должности, чтобы он мог вернуться в «Обитель звезд», где попытался бы опытным путем доказать свое новое открытие.
Медленно вращались колеса судьбы. Жизни людей, достигших своего предела, задувались подобно пламени свечи на ветру. На их место нарождались дети.
Султан совершал путешествие в Нишапур. Каждый вечер императорские феррашезы устанавливали шатер, где ему предстояло провести ночь, каждое утро убирали его и упаковывали для перевозки.
Низам писал новые главы своей книги. Медленно вращались колеса судьбы, но каждый миг люди боролись, добивались успеха или испытывали горечь поражения, они ловили за хвост птицу удачи или падали в грязь… Комета пронеслась в небе над лагерем султана, и султан срочно послал за Омаром, дабы тот разъяснил это предзнаменование.
Астроном отметил это как знак опасности. Огненно-красная, она пришла с запада в созвездие Дракона. Малик-шах и так понимал это. И, обдумав все, он приказал эмиру выдвинуться вперед с частью армии, чтобы разыскать и сровнять с землей замок Аламут в горах к северу от Касвина.
По мнению Малик-шаха, ему сейчас угрожала только эта опасность. И без сомнения, Хасан пришел из Египта, с запада. Поскольку в данный момент непоколебимый турецкий паша был слишком напуган, он расположил свой лагерь на равнине под видом охоты и не собирался двигаться в Нишапур. Не разрешил он и Омару удалиться.
Умерла луна, и, прежде чем на смену ей появилась новая луна, как серебряная кривая турецкая сабля, кинжалы ассасинов обнажились в лагере.
Это случилось в полночь. Юноша, одетый в одежды дайламита, подошел к шатрам высших придворных, причитая, как попрошайка. Он увидел Низам ал-Мулка и, прежде чем кто-либо сумел что-то понять и помешать ему, воткнул кинжал в старика. Его скрутили стражники и изрубили на куски, но он только благоговейно кричал что-то о жизни в раю.
– Вот, – изумился Малик-шах, – беда и пришла к нам, предзнаменование сбылось.
Он искренне оплакивал Низама и направил нарочных к своей армии в горах, уже осадивших крепость, где возвышался Аламут, с приказом не жалеть сил и стереть с лица земли гнездо убийц. Он прочитал секретные страницы из книги Низама и уверовал в то, что новая религия представляет угрозу для его империи.
– Низам ал-Мулк, – поведал он Омару, – был преданным слугой. В течение месяца я буду молиться за него здесь.
И он освободил Омара от необходимости пребывания при нем на этот месяц, зная о его страстном желании посетить Нишапур.
Направляясь домой в сопровождении Айши, Омар написал четверостишие о власти султанов, сменяющих один другого:
Со стороны высокогорья, где стоял Аламут, доносился грохот мощных машин. Огромные камни срывались с вершин и падали вниз. Разбиваясь вдребезги, кусками падали в водяной поток. Железные чаны с горящей нефтью взлетали в небо, обрушиваясь на крыши и сады.
Со стен Аламута защитники кидали вниз дротики, оттуда неслись тучи стрел и камней, которые разрушали метательные машины внизу. Армия султана потеряла до половины своего личного состава, но причинила мало вреда горным укреплениям.
Время от времени Хасан ибн Сабах лично появлялся на стенах крепости. Какими-то неведомыми путями
