несколько миллионов, — все это во имя улучшения нашего чудесного города, разумеется. Мою знакомую зовут миссис Кавальканте. Очень милая пожилая итальянка. Она сказала, что какие-то плохие парни — delinquent — угрожали ей, пытались выжить из дома, чтобы поскорее им завладеть. Ничего удивительного, правда? Уйма денег на кону, люди вроде Зонненшайна обычно не стесняются прибегать к силе. Но вот что интересно: миссис Кавальканте сказала, что среди этих delinquenti были копы.
— Майкл, ты ведь не думаешь, что среди них был твой отец?
— Нет. Не говори глупостей. Папа, возможно, не был суперменом, но он, несомненно, был порядочным человеком, особенно по сравнению с твоим любовником.
— Майкл, только не нужно устраивать здесь заговоров!..
— Никаких заговоров. Я просто говорю о деле. О копах, которые берут на лапу.
— Пара баксов там и сям — это не выходит за рамки.
— Да. И пока это не выходит за рамки, полицейские вроде моего отца смотрят на это сквозь пальцы. Конечно, продажен не весь департамент — лишь половина. Но остальным приходится закрывать на это глаза — или по крайней мере держать рот на замке, — пока продажные копы берут взятки. А если что-то изменилось? Вдруг папа увидел нечто непривычное даже для Бостона и больше не смог терпеть?
— Господи, Майкл, как все это связано с Брэнданом?
— Брэндан способен на такие вещи, которые не стал бы делать папа.
— Майкл, я не знаю, что случилось у вас с Брэнданом, но ты должен понять одну вещь. Что бы ни сделал Брэндан, что бы он ни собирался сделать — твой отец наверняка делал то же самое. Они были не просто напарниками, а друзьями. По-твоему, ангел Джо и дьявол Брэндан. Но это не так. Совсем не так.
— Эми считала по-другому.
Маргарет пожала плечами:
— Она ошибалась. Эми, мир ее праху, была чудесной девушкой, но и у нее имелись свои недостатки. Иногда нужно видеть сердцем, Майкл. Позволь мне кое-что спросить. Как ты думаешь, смог бы отец оплатить твое обучение в Гарварде исключительно на жалованье полицейского?
— Я работал и учился.
— Да, работал, но все-таки семья тебя поддерживала. Как, по-твоему, отец это проделывал? В Гарварде с тобой училось много детей полицейских? Мы не Кеннеди, Майкл.
— Это уж точно.
— У твоего отца было трое детей. Иногда он делал то, что приходилось. Не он изобрел эту систему.
— Я охотно верю. За исключением лишь одного: когда папа погиб, в переулке, кроме него, был лишь Брэндан Конрой. Если папа решил, что он больше не может терпеть, если Брэндан зашел слишком далеко и отец решил его остановить… Я вполне понимаю, какие причины были у Брэндана встать там с пистолетом. А ты как считаешь, мама?
— Я не нуждаюсь в объяснениях.
— Подумай об этом, когда вечером ляжешь с ним в постель.
Маргарет ударила его по лицу.
— Я все еще твоя мать! Что бы ты обо мне ни думал…
60
Джо широко и недоверчиво ухмыльнулся:
— Ты что, с ума сошел?
Майкл пожал плечами.
— А ты, Рик? Ты в это веришь?
— Если Микки говорит…
— А если он скажет, что небо зеленое?
— Я, пожалуй, пойду и посмотрю.
Джо провел рукой по лицу.
— Невозможно. Просто невозможно.
Рики поболтал пиво в стакане и откинулся на спинку кресла. Они сидели в баре под названием «Кактус», где никто не мог их подслушать. Разумеется, Рики не раздумывая отмахнулся бы, но в это верила Эми. Во имя ее памяти Рики должен был по крайней мере задуматься. И чем дольше он думал, тем более убеждался в абсурдности подобной мысли — что Брэндан Конрой убил Джо-старшего. Несомненно, множество людей особенно спокойно спали в ту ночь, когда Эми Райан умерла и унесла с собой свои секреты. Возможно, в том числе и Конрой.
Джо не верил.
— Я знаю Конроя. Знаю его лучше, чем вы оба, придурки. Гораздо лучше. Это невозможно. Я не могу, просто не могу… Ну ладно, ладно, Майкл взъелся на Брэндана. Это твое дело, Майк. Но это безумие. Я не собираюсь бросаться такими обвинениями.
— Я никого не обвиняю. Просто говорю, что мы должны разобраться.
— Кто — «мы»? В чем мы должны разобраться? Это работа полицейских.
— Думаешь, полиция будет копать под Конроя? Он же глава убойного отдела.
Рики горько усмехнулся:
— Не первое дело, которое он не может раскрыть.
— Это не наша работа, Майк.
— Не я это затеял, Джо. Я просто жил обычной жизнью, а потом мне позвонили и сказали, что отец убит. Мы так и не стали прежними. У нас была нормальная семья, а потом внезапно в семье появился покойник. Я никогда не мечтал быть сыном убитого полицейского. Я повернул бы время вспять, будь на то моя воля.
— О чем ты вообще говоришь?!
— Можно спросить, Джо? Если бы ты нашел человека, который убил отца, если бы ты не сомневался, знал наверняка, что он виновен, но если бы это могло сойти ему с рук…
— Если, если, если…
— Да, вот именно — если. Что ты бы сделал?
— Все не так, как ты думаешь.
— Я просто говорю: если… если бы ты знал, кто застрелил отца?
— Не знаю. Убил бы его.
— Убил, — спокойно повторил Майкл. — Убил бы.
— Не знаю. Я просто предположил.
— Я с тобой согласен.
Джо покачал головой:
— О чем ты? «Согласен…» Ты еще ничего не знаешь, а уже согласен кого-то убить. Ты ведь не из таких, Майкл.
— Я имел в виду, что это было бы правильно.
— Майк, по-моему, тебя только что назвали слабаком. Что это значит, Джо, — «не из таких»?
— Что он слабак.
— Ну так скажи прямо.
— Ты слабак, Майк.
— Майкл, он сказал тебе это в лицо.
— Хорошо, я слабак.
— Так я и знал. — Рики оскалился. — Придурок.
Майкл помрачнел.
— Нам нужно подумать…
— Опять… Может быть, заткнешься? Никто тут не собирается никого убивать.
— Нужно подумать, что делать, если это правда.
