Роберт изящно изогнул руку в запястье, чтобы взболтать бренди в бокале. Он заговорил, глядя на напиток, а не на Рейчел:
– Кэссиди одержим вами, но не волнуйтесь, я ему пригрозил, и он больше к вам не подойдет.
Игра пошла быстрее, чем ей того хотелось. Рейчел обхватила себя за талию, чтобы удержать дрожь рук.
– Благодарю вас.
Роберт внимательно смотрел на нее.
– Видели бы вы его лицо, когда я сказал ему, что вы согласились уехать со мной в Новый Орлеан!
– Что сказали?! Как вы смеете говорить ему такие вещи, ведь я же не давала вам согласия! – Рейчел не могла скрыть ярости и презрения, бушевавших в ней. Сжав кулаки, она сделала шаг к Роберту и тут же поняла свою ошибку.
Он смотрел на нее, улыбаясь, и был похож в этот момент на кошку, которая держит в лапах канарейку. Допив бренди, он поставил бокал и сделал два шага к ней.
– По-видимому, вы все же им интересуетесь?
– Это не… просто… я не люблю, чтобы с правдой обращались так свободно.
Он стоял совсем близко от нее. Протянув руку, он зажал мочку ее уха большим и указательным пальцами. Рейчел похолодела и растерялась, попавшись в сеть, которую сама же и сплела, чтобы защитить любимого человека.
– Что в нем такого, а? Почему он так волнует вас, Рейчел?
– Он не…
– Только не говорите, что это не так. Я ощутил возбуждение, которое исходило от вас, когда он появился из темноты. – Роберт провел пальцем по ее шее, нажал на ямку. – Я ощущал запах этого возбуждения.
Она хотела стряхнуть с себя его руку, но не смела. В его глазах было что-то – что-то темное и угрожающее, приковавшее ее к месту и заставившее молчать.
– Может быть, дело в его известности? Если вы любите известность, я могу дать вам и это.
– Пустите меня, – прошептала она.
– Неужели вас пугает правда, а? – он наклонил голову набок, и на его лице появилась холодная самодовольная улыбка.
Снисходительный взгляд Роберта напомнил ей Стюарта. Слишком Роберт похож на брата! И она опять обрела и способность соображать, и волю, и силу.
–
Она попробовала вырваться, но у нее ничего не получилось – его рука лежала у нее на горле.
– Почему бы нам не быть откровенными, Рейчел?
– Что вы имеете в виду?
– Я достаточно хорошо вас знаю и понимаю, что вы что-то скрываете.
Она вспыхнула.
– Нет, я ничего не скрываю.
– Что же это такое? Что вам рассказал Кэссиди?
– Ничего.
Голос Роберта замолк. Он бросил взгляд в направлении холла, потом притянул молодую женщину ближе, и теперь их разделяло всего несколько дюймов.
– Не имеет значения, что именно он вам рассказал и что могло произойти между вами. К завтрашнему дню он исчезнет навсегда. Ваша репутация разрушена, и у вас нет другого выхода, кроме как уехать со мной в Новый Орлеан.
Ее охватил страх. Она ударила его, и от удивления он разжал руку, сжимавшую ее горло. Пытаясь убежать, она бросилась к дверям, ведущим на веранду, в спешке чуть не сбив стол, на котором стоял один из дорогих канделябров.
Роберт догнал ее мгновенно. Он обхватил ее за талию, и она потеряла равновесие. Туфелька Рейчел запуталась в подоле платья. Она почувствовала, что падает, и протянула руки, чтобы ухватиться за что- нибудь. Падая, она задела за подставку, на которой стояла урна с папоротником. Фарфоровая урна рухнула на пол. Земля и осколки разлетелись во все стороны. Подставка ударилась о дверь веранды, и дверь распахнулась.
Роберт оседлал ее и занес руку для удара. Молодая женщина приподнялась на локте и проговорила с насмешкой:
– Ударьте меня, Роберт. Посмотрим, как вы объясните это родителям.
– С ними я договорюсь, – ответил он уверенно.
На веранде послышался какой-то слабый звук. Рейчел подняла глаза. К ее величайшему облегчению, в дверях стоял Лейн. Его револьвер был нацелен прямо в сердце Роберту.
– А почему бы вам не объяснить это мне, Маккенна?