Альбус Поттер и Тайна Слизерина

эта неприятность закончилась, как за спиной раздался профессорский голос, который хоть и звучал мягко, но ясно давал понять, что его обладатель вовсе не шутит: — Минус 5 баллов со Слизерина, мистер Поттер... – на слове «Поттер» профессор замялся, словно ему было неловко произносить такое сочетание, как «Слизерин» и «Поттер». «Самое главное в зельях: научиться сочетать несочетаемое», — вдалбливал в их малолетние головы зельевар. «Вот и сочетайте, профессор!» — мстительно заметил про себя Альбус, который, конечно же, почувствовал неуверенность мистера Лонгботтома. — Сегодня у нас парная работа, Альбус. Будь внимателен, пожалуйста, — профессор чуть похлопал ученика по плечу ободряющим жестом, и Альбус ощутил его жалость. Невилл Лонгботтом жалел его — странного Поттера, что попал не на Гриффиндор, чьими синонимами всегда были храбрость и справедливость. На смену вялой апатии пришла злость. Альбус чуть повел плечом, сбрасывая профессорскую руку – никому не заметный жест — и осмотрел класс в поисках пары на сегодняшний урок. Роза уже нарезала что-то вместе с Ирбисом Роллом — гриффиндорцем, конечно. Скорпиус Малфой, внимательно следивший за ним с того момента, как он шагнул через порог, оказался один. Он чуть сощурился, окатил Альбуса ледяным взглядом «я – Малфой, а все остальные побоку» и вдруг приглашающе махнул рукой, чуть улыбнувшись. Улыбка, которую мог разглядеть только Альбус Поттер. А может, он ее себе выдумал, эту улыбку? В любом случае, выбора у Альбуса не было, и он отправился к единственному свободному месту в классе. Скорпиус уже нарезал какие-то высушенные стебли и теперь собирался приняться за что-то более отвратительное, что ждало своего часа на самом краю стола. — Вскипяти котел, — сказал Малфой, спокойно двигаясь, давая Альбусу место у стола. — Почему ты меня не разбудил? – спросил Поттер, чувствуя, что закипает от одного только вида спокойной, уравновешенной рожи Малфоя-младшего. — Не понял, — проговорил тот, не теряя ни капли невозмутимости. — Я, кажется, не нанимался к тебе домовым эльфом. Научись ставить будящие чары, уже давно все умеют, а не научился или забыл – терпи. — Но ты же мог… — Мог. Но не стал. Теперь не забудешь. Столкнувшись с железной и неоспоримой логикой Скорпиуса Малфоя, Альбус притих и занялся тем, чем, собственно, и было положено заниматься прилежному ученику на уроке зельеварения. Из-за плохого настроения, недобрых взглядов однокурсников, которые явно точили на него зуб за снятые баллы с факультета, Альбус сильно нервничал и путал ингредиенты, Малфой пытался спасти ситуацию, но, видимо, здесь он был абсолютно бессилен. Декан Гриффиндора, добравшись до их стола — последнего в классе, задумчиво изучил содержимое их котла, загадочно хмыкнул и провозгласил: — Минус еще пять, Слизерин, за невнимательность некоторых студентов. А вас, мистер Малфой и вас, мистер Поттер, я жду сегодня к семи на отработку. Все свободны. Гриффиндорцы покидали класс в приподнятом настроении, умница Уизли снова отличилась и заработала баллы для факультета. А вот слизеринцы выходили, кидая говорящие взгляды на Поттера и Малфоя. Больше на Поттера, конечно, ведь 10 баллов ему не простят. Уже сейчас побегут жаловаться старшим и вечером устроят разбор полетов. Если дождутся с отработки, конечно. Альбус криво усмехнулся. Уж лучше честно отмывать лонгботтомовские котлы до мозолей, чем попасться на растерзание разъяренным одноклассникам, которые разорвут его на кусочки. С некоторых пор слизеринцы весьма щепетильны во всем, что касается чести их факультета. Альбус плелся за Скорпиусом и настроение его сменилось с плохого на мрачное. Очень мрачное. Зайдя в кабинет, где должен был начаться урок новейшей истории, Альбус проигнорировал Скорпиуса, который вроде замялся, словно решая, куда ему сесть, и плюхнулся рядом с Розой. Здесь были все. И рэйвенкловцы, и хаффлпаффцы, и слизеринцы, и гриффиндорцы. Весь первый курс школы чародейства и волшебства Хогвартс. Что-то новенькое — раньше их не объединяли, да и столы поставлены странно: сдвинуты в несколько рядов. В итоге Малфой все равно оказался рядом, только с другой стороны. Глядя в спокойные, насмешливые голубые глаза, Альбус понял, что больше не обижается, но какой-то неприятный осадок все же остался. Профессор Дэвид Бейлс, декан Рэйвенкло, улыбнулся и загадочно подмигнул. — Сегодня особенный день, ребята, — он выдержал торжественную паузу. — Дело в том, что раньше не преподавали подобным методом, так как изобретен он сравнительно недавно. Вы, наверное, знаете, что такое омут памяти? – спросил профессор и обвел всех внимательным взглядом. Студенты неуверенно кивнули. Некоторые переглянулись и пожали плечами. — В любом случае, это вы должны изучать на магических предметах, а мое дело - донести до вас информацию о событиях, которые произошли совсем недавно по историческим меркам, но которые достойны попадания в историю. Продолжаем тему Хогвартса наших дней, и сегодня мы вернемся к событиям третьей магической войны. А точнее, поговорим о разрушениях этой войны. А рассказать я вам хочу о Выручай-комнате, которая существовала ранее, но была разрушена. О, это было поистине уникальное помещение. Комната подстраивалась под желания находящегося в ней волшебника и могла быть использована для разных целей. К сожалению, она была уничтожена. Как именно, вы узнаете уже сегодня, а точнее увидите, благодаря новейшим разработкам министерства Магии. Герой Третьей Магической войны, обладатель ордена Мерлина высшей степени, Главный аврор Гарри Джеймс Поттер любезно поделился с нами своими воспоминаниями, чтобы вы могли не только услышать, но своими глазами увидеть некоторые моменты той страшной войны. А поможет нам в этом модифицированный омут памяти, который позволит увидеть все воспоминания на этом полотне, — преподаватель указал на нечто перед ними, что больше всего походило на огромную белую простыню. Альбус шумно вздохнул, и ему показалось, что он сделал это в первый раз за последние несколько минут. Он, конечно, слышал о Выручай-комнате, но отец рассказывал про нее неохотно, вернее, о ее разрушении он не любил говорить, но зато рассказывал о ее чудесах и о том, как они собирались подпольным отрядом, чтобы помогать сопротивлению. Именно в Выручай-комнате. Стало интересно, любопытно и немного обидно, что он увидит воспоминания отца вместе с кучей студентов. Вряд ли отец доверил бы на всеобщее обозрение что-то личное – он очень хорошо умел контролировать свои мысли, но все же Альбус предпочел бы увидеть это дома, в кругу семьи. Однако он понимал, что скорее всего технология массового показа воспоминаний уникальна и, возможно, существует только в Хогвартсе. Рядом так же шумно вздохнул Малфой. Опустив взгляд, Альбус увидел, как длинные пальцы подрагивают от волнения, а голубые глаза закрыты. Скорпиус что-то шепчет про себя. Не разобрать, что. Альбус чувствует его волнение. Он ощущает его как плотную завесу, что накрыла их обоих. Почему? Что-то связанное с его отцом? Альбус ничего об этом не знал. Он машинально протянул руку и успокаивающе сжал напряженно сведенные пальцы. Скорпиус вздрогнул, но руки не выдернул, и глаза не открыл. — Не нервничай так, — прошептал одними губами Альбус. — Ты не знаешь, — выдавил сквозь зубы Малфой-младший. — Нет. Но, закрыв глаза, от этого не убежишь. Это история. И мы должны знать, — Альбус еще раз сжал узкую ладонь и отпустил. Скорпиус медленно пошевелил пальцами и, наконец, открыл глаза. Чуть нервным жестом заправил за ухо выбившуюся платиновую прядь и уставился на полотно, не моргая. — Итак, представляю вашему вниманию печально известный эпизод разрушения Выручай-комнаты, – мистер Бейлс сделал несколько плавных пассов палочкой над небольшим флаконом с чем-то белесым внутри, потом повторил жест над полотном. И спустя несколько секунд стало проступать изображение. Чуть подернутое дымкой, но все-таки четкое. Молодой парень в круглых очках, испачканное лицо, безумный взгляд зеленых глаз. Он пристально смотрит на что-то перед собой, — Альбус чувствует, что воздух стремительно испаряется из комнаты. Ему становится невыносимо душно. — Что там у тебя, Поттер? – голос, как две капли воды похожий на голос Скорпиуса. Малфой-младший сжимается и пытается съехать вниз, под парту. Альбус хватает его за шкирку и возвращает на место, в первый раз чувствуя себя уверенней, чем его высокомерный приятель. На полотне три человека. Впереди высокий худощавый блондин, за ним, с палочками наизготовку, еще двое парней. Один огромный, почти квадратный, другой чуть поменьше, но все равно смотрится крепче болезненно худого блондина. Они держат палочки, направленные на Поттера. — Я хочу вернуть свое,— тягуче произносит Драко Малфой. — Моя палочка. Она нужна мне. — А та, что есть, тебя не устраивает? – голос Гарри Поттера спокоен, хотя он и находится под прицелом трех палочек. Драко Малфой почему-то чуть наклоняет голову (точь-в-точь Скорпиус!) и начинает сбивчиво объяснять, почему ему нужна именно его палочка. Молчаливые спутники, что тенью стоят за его спиной, удивленно переглядываются. И, правда, непонятно – с чего врагу объяснять свои действия, когда желаемое можно просто отобрать превосходящей силой. Поттер прерывает его на полуслове: — Почему, Малфой? – спрашивает он, пристально всматриваясь в лицо Драко. — Почему ты не сказал ей? Беллатрисе. Ты же знал, что это был я… Малфой меняется в лице, его взгляд становится растерянным и чуточку обиженным, словно взгляд ребенка на взрослого, который не понимает очевидных вещей. Кончик палочки, что направлена на Поттера, дрожит, выдавая сильное волнение. Cовершенно ясно, что Малфой не сможет убить Поттера. Его губы дрожат, серые глаза словно кричат о чем-то, поднимая неведомые доселе тайны со дна искореженной войной души. Альбус слишком мал, чтобы осознать это, но, благодаря своей