на четырех ногах, у которых есть голени над ступнями, чтобы скакать по земле, их них вы можете есть: саранчу по роду ее, сольама по роду его, харголя по роду его и хагава по роду его… всякое же другое летающее насекомое, у которого четыре ноги, – мерзость для вас…“ (Левит, 11:1- 23).
На самом деле, слово «мерзость» в данном отрывке является не очень удачным переводом ивритского слова «шекец». Переводчики Торы попросту вынуждены были пойти на такой перевод, так как аналога слова «шекец» ни в русском, ни в каком-либо другом языке попросту нет: оно обозначает нечто запретное, находящееся вне рамок установлений Бога, от чего следует всячески отстраняться. Но вот фраза «мерзость они для вас», безусловно, повторяется вновь и вновь не случайно – тем самым Пятикнижие подчеркивает, что данные запреты распространяются только на евреев и никак не касаются представителей других народов. Неевреи свободно могут есть любые виды живности, запрещенной евреям, – если, конечно, они этого хотят.
Евреям же из всех млекопитающих Пятикнижие разрешает употреблять в пищу только жвачных парнокопытных животных, то есть тех, которые обладают обоими этими признаками – жвачной системой пищеварения и раздвоенными копытами.
Список животных, которые попадают под определение кошерных, как видим, получается довольно обширным: помимо хорошо знакомых всем коз, овец, коров, в нем оказываются и все их дикие родственники, и практически все виды оленей, и жираф.
Однако и список запрещенных в пищу евреям животных тоже оказывается необычайно велик. Помимо той же верблюжатины, свинины, зайчатины и «даманятины», религиозному еврею в равной степени запрещено полакомиться считающейся деликатесом у сибиряков медвежатиной, разделить с японцем его восторг по поводу вкуса мозга молодой обезьяны или присоединиться к разделывающему пса тайцу…
Талмуд сообщает еще один признак кошерности животного: при разделывании туши мясо такого животного разделывается как вдоль, так и поперек, и исключением из этого правила является лишь мясо дикого осла – оно тоже расслаивается, хотя сам осел является некошерным. [7] Но еще более любопытно то, что Талмуд в качестве определяющего признака кошерности животных указывает на наличие у него рогов. Если у животного есть рога, указывали мудрецы Талмуда, можно быть практически уверенным в том, что у него имеются раздвоенные копыта и жвачная система пищеварения.
Израильский зоолог Менахем Дор решил проверить это утверждение талмудистов, и совершенно неожиданно для себя обнаружил, что оно истинно: животные, у которых есть рога, и в самом деле имеют раздвоенные копыта и жвачную систему пищеварения. Между тем с точки зрения науки три эти фактора – рога, копыта и жвачная система пищеварения – никак не связаны между собой, и такая закономерность попросту необъяснима. Каким образом жившие почти две тысячи лет назад и никогда не выезжавшие за пределы своей крохотной родины еврейские мудрецы были посвящены в столь глубинные тайны животного мира планеты? У Менахема Дора не было ответа на этот вопрос, и сам он не скрывал, что в немалой степени был шокирован результатами своего исследования. Однако ряд крупных израильских раввинов заявили, что ничего удивительного в этом нет: ведь Талмуд – это та часть Торы, которая была передана Моисею Творцом устно, а уже затем тоже из уст в уста передавалась по цепочке из поколения в поколение. Таким образом, сведения, представленные в Талмуде, являются таким же Божественным откровением, как и сведения Торы. Ну, а кто лучше знаком с материальным миром, чем его непосредственный Творец?!
Обратим также внимание, что Пятикнижие называет четыре вида животных, запрещенных в пищу евреям потому, что они обладают лишь одним из признаков кошерности – либо жвачной системой пищеварения, либо раздвоенными копытами.
Рамбан[8] в своих комментариях утверждает, что обычно оба эти признака – расщепленные копыта и жвачная система пищеварения – сопутствуют друг другу, что во всем мире есть лишь четыре исключения из этого правила и именно о них говорит Пятикнижие.
Любопытно, что с того момента как Пятикнижие стала достоянием человечества, произошло немало событий – были открыты новые материки, и, само собой, список известных людям видов животных увеличился в десятки, если не в сотни раз. Но при этом не было найдено ни одного вида животного, который обладал бы только одним признаком кошерности, кроме тех, что указаны в Торе – верблюд, заяц, даман и свинья. И этот список, кстати, показывает, насколько важна традиция при передаче кошерности. В приведенном нами отрывке Торы под даманом понимается зверек, которого само Пятикнижие называет «шафаном». Однако истина заключается в том, что сегодня мы уже не знаем точно, какого именно зверя Пятикнижие называло шафаном. В известном переводе Торы на английский язык р. Арье Каплана под шафаном понимается Хиракс сирикаус. «Это маленькое млекопитающее длиной около полуметра живет в горах Негева, – пишет р. Каплан. – У него гибкое тело без хвоста и короткие ноги, причем ступает он на эластичные подушечки… Поскольку у него, как у жвачных, есть сычуг, его называют „отрыгивающим жвачку…“
«Знают все, что осетрина – это рыбная свинина…»
Признаки кошерных, то есть разрешенных в пищу евреям рыб также определены в вышеприведенном отрывке предельно точно:
«Из всего, что в воде, есть можете тех, у кого есть плавники и чешуя, в воде, в морях и реках, – их можете есть. Все же те, у кого нет плавников и чешуи, в морях или в реках, из всех гадов водяных, из всех живых существ, которые в воде, – мерзость они для вас. И так как они мерзость для вас, то мяса их не ешьте и трупа их гнушайтесь. Все, у кого нет плавников и чешуи в воде, – мерзость для вас…».
Талмуд спешит внести уточнение: «Если есть чешуя, то обязательно есть плавники. Если у меня кусок рыбы с чешуей, но не видно плавников, то его можно есть».
И снова скептически настроенный Менахем Дор решил проверить это утверждение мудрецов. Логика, которой он руководствовался, была проста: в реках, морях и океанах обитают тысячи видов рыб. Наличие у них плавников никак не связано с наличием чешуи, и наоборот. А значит, всенепременно должны найтись рыбы, у которых была бы чешуя, но не было бы плавников! Но все изыскания Дора вновь оказались безрезультатными: в мире не оказалось рыбы, обладающей чешуей, но не имеющей плавников. А значит, либо мудрецы Талмуда и в самом деле были куда более сведущи, чем современные зоологи, либо… иудаизм несет в себе некие знания, которые действительно были почерпнуты им из некого Сверхъестественного источника.
Как видим, несмотря на то, что Пятикнижие разрешает есть довольно большое число видов рыб (и, соответственно, их икру), немало видов рыб и так называемых «даров моря» оказываются вне этого списка. Всевозможные раки, креветки, крабы, устрицы, омары, кальмары и т. д., увы, являются для соблюдающего заповеди Торы еврея «шекецом».
«Шекецом» же из-за отсутствия необходимых признаков кошерности являются для него такие рыбы, как угорь, сом и, увы, осетрина. Правда, находились евреи, которые пытались утверждать, что у осетрины в районе головы все-таки есть чешуя, однако она находится в таком зачаточном состоянии, что подавляющее большинство раввинов отказываются считать ее чешуей. Ну, а вместе с осетриной евреям, соответственно, запрещена и натуральная черная икра. У многих соблюдающих кашрут евреев этот запрет вызывает вполне понятное сожаление, и именно об этом написал в своих «Заметках о кашруте» самодеятельный еврейский поэт Виктор Шапиро:
С признаками кошерности рыб связан и один смысловой казус. В современном иврите кит обозначается словом «ливьятан». Но, согласно еврейским источникам,
