Ближе к новому году дядя стал настойчиво зазывать меня к себе в гости. В результате я приехал к нему перед новым годом и остался в гостях почти на две недели. Кстати сказать, купил дядюшке в подарок ноутбук и подключил старика к интернету. Пользоваться электронной почтой учить дядю не пришлось, оказалось, что в компьютерах он разбирается получше, чем я. В дальнейшем, мы уже переписывались по- современному, что было куда удобнее: бумажные письма быстрее, чем за неделю не доходили.
— Не тяни! Я чувствую, что ты хочешь рассказать что-то важное. Что там у вас случилось?
— Случилось следующее: дядя рассказал, что владеет чем-то вроде волшебства, позволяющим изготовить копию чего угодно, и в доказательство, при мне произвел копию тысячной бумажки. Обе купюры — копия и оригинал были абсолютно одинаковыми, совпадали не только номера, но и детали узоров и водяных знаков, включая микродефекты. Дядя Персик показывал мне купюры под микроскопом. Они различались только тем, что представляли собой зеркальные копии друг дружки. Впрочем, похоже, что тебе это известно. Ведь ты мне показала именно те две банкноты, что изготовил дядя?
— Иван, давай рассказывать по очереди, — Алена решила уклониться от ответа. — Что было дальше?
— Дальше дядя мне долго доказывал, что это не фокус, а что-то вроде волшебства. По образованию, да и по работе дядя был физиком и, как понимаешь, был очень далек от всякого рода мистики. В частности, он говорил, что «волшебство» — это условное название, на самом деле весь мир подчиняется законам природы. Просто мы имеем дело с проявлением не известных нам законов.
— Физик, говоришь? А он пытался исследовать пирамидки?
— Пирамидки? — удивился Иван, — тебе известно о пирамидках?
— Известно, — подтвердила Алена, немного досадуя на себя за несдержанность. — Я тебе всё расскажу, но сначала ты.
— Дядя исследовал пирамидки у себя в институте. Подробностей я не знаю, но, как я понял, изготовлены они были, в зависимости от цвета, из различных материалов, а внутри некоторых имелись полости, чем-то заполненные. Дядя Персик сказал, что при желании смог бы изготовить такие пирамидки сам. Еще он говорил, что, скорее всего, окраска пирамидок не имеет значения и служит только, чтобы правильно составлять фигуры.
— А откуда у него взялись пирамидки?
— Дядя их получил в наследство от своего друга, а тот их, вроде бы, привез с войны.
— Из Чечни?
— Нет, из Германии — это было давно: друг был лет на двадцать старше дяди Персика.
Внезапно Иван остановился и попросил: — Алена, не перебивай, пожалуйста. Я подхожу к самому главному. Мне про это и так тяжело рассказывать, — и продолжил:
— Дядя Персик сказал, что хотел бы поделиться со мной секретом этого фокуса.
— Так в чём же дело? — не выдержала Алёна.
— А дело вот в чем, — лицо Ивана сделалось напряженным, — дядя пообещал своему родственнику никому не выдавать секрета. Не перебивай! — остановил он открывшую было рот девушку. — По его словам, это было не просто обещание, а какой-то ритуал, который, как бы сказать, имеет сущность, близкую к этому, назовем его так, волшебству. Насколько я понял, в этом обещании, или, точнее сказать, клятве, также принимали участие пирамидки. Дядя прочитал текст обещания с листа бумаги. Текст клятвы, я думаю, составил завещатель. Когда дядя произнес клятву, его родственник объявил, что теперь, если дядя клятву нарушит, он тут же умрет.
— Что значит, умрет? — не поняла Алена, — от чего умрет?
— Не знаю от чего, но, кажется именно это и произошло. Дядя оставил мне конверт, содержащий описание секрета, а я, как только дядя меня покинул, просмотрел бумаги из конверта, и он вскоре же исчез.
— Конверт исчез? — уточнила Алена.
— Не конверт, а сам дядя. Мне так сказал следователь. Машина скорой помощи приехала за окровавленным телом, а тело исчезло. Осталась только одежда. Причем, без малейших следов крови.
— Странно, мне следователь, Дмитрий Сергеевич, рассказал, что одежда была найдена на чердаке.
— Этот Дмитрий Сергеевич тебе просто соврал. Мой следователь сказал, что случайно проходил мимо, обнаружил тело в окружении пары прохожих и сам вызвал «скорую» и милицию. Пока ждали милицию, тело исчезло, а одежда осталась. А еще твой Дмитрий Сергеевич забыл рассказать тебе о довольно важной вещи. Дело в том, что дядя Персик, Персострат Валерианович Попцов, две недели назад погиб при довольно странных обстоятельствах.
— Умер две недели назад, а вчера заявился к тебе?
— Именно так. Как ты догадываешься, я тоже был, мягко выражаясь, удивлен.
— А откуда ты узнал о смерти?
— Звонили из Боголюбска. Нотариус. В завещании дядя объявил меня своим единственным наследником. Квартира и довольно серьезные сбережения. На похороны я не поехал. Собственно и похорон-то нормальных не было. Тела не нашли, но в том, что он погиб никаких сомнений нет. Нашли, кстати сказать, паспорт на месте происшествия.
— Нотариус сказал, как именно погиб твой родственник?
— Нет. Какая-то авария в институте. Дядя, по его словам, занимался чем-то, связанным с обороной. Разработкой какого-то оружия, другими словами. Причем, оружия совершенно нового принципа. Из недомолвок звонившего я понял, что как раз это оружие и послужило причиной смерти.
— А почему ты до сих пор не съездил в этот Боголюбск?
— Смысла не видел. На похоронах, как я говорил, закопали пустой гроб. А с наследством разобраться успеется.
Ну, не знаю, — задумчиво произнесла девушка. — Я бы, наверное, всё равно съездила.
— А еще дядя успел мне рассказать одну вещь. В последнее время кто-то его настойчиво преследовал. Вламывались в его отсутствие в квартиру, что-то искали, угрожали по телефону.
— А зачем угрожали, что им было нужно?
— По словам дяди, кто-то хотел получить рецепт секвенции.
— Секвенции? — переспросила девушка.
— Да, секвенции. Именно так дядя назвал те действия, с помощью которых он при мне скопировал купюру.
— Я не так давно, кажется, встречала это слово. Около года назад, прошлым летом, про секвенции вдруг стали много рассказывать по телевизору. Только речь там, кажется, шла о каком-то открытии, объясняющем мировые кризисы, дрейф материков и другие масштабные явления.
— Да, ты совершенно права. Где-то в Швейцарии недавно открыли, что специальные последовательности, секвенции, вызывают нарушение законов природы. Этими секвенциями пытаются объяснить необъяснимое, в том числе экономические кризисы и всяческие чудеса.
— А почему они нарушают законы природы? Если известно, что какая-то последовательность событий вызывает что-то странное, то это и есть закон природы. Раз явление воспроизводится, значит никакое это не чудо.
— Секвенция не сразу воспроизводится, ей после чуда нужно какое-то время отдохнуть.
— Как интересно! А почему же о секвенциях перестали говорить?
— Понятия не имею, — мрачно буркнул Иван, — может, никаких секвенций и нет вовсе. Обычная утка, вроде Лох-Несского чудовища или летающих тарелок. А возможно, просто хапнули государственных денег на организацию Секвенториума и тем удовлетворились.
— Секвенториума? Что это?
— Как можешь сама догадаться по названию, организация, занимающаяся изучением секвенций. Разумеется, некоммерческая, — последняя фраза была произнесена с сильным сарказмом.
— Но ведь секвенции существуют, я сама удвоила купюры!
— Сейчас для нас не это главное, — перебил Иван. — Главное и самое неприятное состоит в том, что дядя описал мне, как выглядел его преследователь. И тот человек, который приходил ко мне в больницу, полностью подходит под это описание. Как выглядел твой Дмитрий Сергеевич?
