первого франкского вторжения: безостановочная война с арабами, беспощадный грабёж и убийство, завоевание новых территорий. Для него всякое примирение, всякий компромисс был изменой. Он не считал для себя необходимым соблюдать договора и клятвы. Чего стоит обещание, данное неверным? — говорил он цинично.

В 1180 году между Дамаском и Иерусалимом было подписано соглашение о свободном передвижении в этом районе имущества и людей. Через несколько месяцев Рено напал на караван богатых арабских купцов, шедший через сирийскую пустыню в Мекку, и завладел товарами. Саладин пожаловался Бодуэну IV, но последний не осмелился выступить против своего вассала. Осенью 1182 года случилось нечто ещё более худшее: Арнат решил совершить рейд на саму Мекку. Высадившись в Эйлате, тогда маленькой рыболовной гавани, расположенной в заливе Акаба, экспедиция, имевшая в проводниках нескольких пиратов Красного моря, прошла вдоль берега и атаковала Янбу, порт около Медины, а затем Рабиг, неподалёку от Мекки. По дороге люди Рено потопили судно с мусульманскими паломниками, шедшее в Джидду. «Все были ошеломлены, — говорит Ибн аль-Асир, — поскольку люди этой области никогда прежде не видели ни одного франка — ни купца, ни воина». Опьянённые успехом, грабители, не теряя времени, наполняли свои суда добычей. В то время как сам Рено вернулся по воде в свои земли, его люди продолжали ещё долгие месяцы бороздить просторы Красного моря. Брат Саладина, аль-Адель, правивший Египтом в его отсутствие, снарядил флот и отправил его преследовать разбойников, которые были уничтожены. Некоторые из них были сопровождены в Мекку для публичного обезглавливания. «Это была показательная казнь тех, кто посягнул на святые места». Весть об этом безумном деянии, разумеется, разошлась по всему мусульманскому миру, в котором Арнат отныне олицетворял всё самое гнусное, что можно было ожидать от франкских врагов.

Саладин в ответ совершил несколько рейдов по землям Рено. Но, несмотря на свою ярость, султан сумел остаться великодушным. Например, в ноябре 1183 года, когда он установил катапульты вокруг крепости Крак и стал бомбардировать её обломками скал, защитники сообщили ему, что в это время внутри крепости проходила княжеская свадьба. И хотя новобрачной была невестка Рено, Саладин попросил осаждённых указать ему дом, предназначенный для молодых супругов, и велел своим людям пощадить этот сектор[44].

Но, увы, подобные жесты никак не могли повлиять на Арната. Временно нейтрализованный мудрым Раймоном, он, по восшествии на престол короля Ги в сентябре 1186 года, вновь мог править балом. Уже через несколько недель, невзирая на перемирие, которое могло бы продолжаться ещё два с половиной года, князь, как хищная птица, набросился на крупный караван арабских паломников и купцов, спокойно шедший по дороге в Мекку. Рено перебил всех вооружённых людей, а остальных увёл в плен в Крак. Когда некоторые из них осмелились напомнить Рено о перемирии, он ответил им презрительно: «Так пусть ваш Магомет придёт и освободит вас!» Когда несколькими неделями позже эти слова были переданы Саладину, он поклялся убить Арната собственными руками.

Но пока что султан сделал паузу. Он послал эмиров к Рено с требованием освободить пленников и на основании договора возместить им ущерб. После того как князь отказался принять послов, те направились в Иерусалим, где с ними встретился король Ги, который был шокирован неблаговидными поступками своего вассала, но не осмелился вступить с ним в конфликт. Послы настаивали: неужели заложники князя Арната будут гнить в подземельях Крака вопреки всем договорам и всем клятвам? Бессильный Ги умыл руки.

Перемирие было прервано. Саладин, хотя и был готов соблюдать договор в течение всего срока, нисколько не опасался возобновления боевых действий. Разослав депеши эмирам Египта, Сирии, Джазиры и других мест с извещением о предательском глумлении франков над их обязательствами, он призвал союзников и вассалов объединить все силы, которыми они располагали, и принять участие в джихаде против захватчиков. Из всех стран ислама в Дамаск потекли тысячи всадников и пеших солдат. Город стал чем-то вроде корабля, сидящего на мели посреди моря колеблемых ветром шатров: маленьких палаток из верблюжьей шерсти, в которых солдаты прятались от ветра и дождя, и обширных княжеских шатров из богато расцвеченных тканей, украшенных старательно вышитыми стихами Корана и поэтическими строками.

Пока продолжалась эта мобилизация, франки погрязали в своих внутренних распрях. Король Ги счёл этот момент особо благоприятным для того, чтобы избавиться от своего соперника Раймона, которого он обвинил в потворстве мусульманам. Армия Иерусалима приготовилась к нападению на Тибериаду, маленький город в Галилее, принадлежавшей жене графа Триполи. Последний, будучи предупреждён, отправился на встречу с Саладином и предложил ему союз, который султан тотчас же принял и послал отряд своих войск, чтобы укрепить гарнизон Тибериады. Армия Иерусалима отступила.

30 апреля 1187 года, когда в Дамаск волна за волной продолжали прибывать арабские, тюркские и курдские воины, Саладин отправил в Тибериаду послание, в котором просил Раймона в подтверждение их союза позволить разведывательному отряду мусульман осуществить рекогносцировку берега Галилейского озера. Граф был смущён, но отказать не мог. Его единственное условие состояло в том, чтобы мусульманские солдаты покинули его территорию до вечера и чтобы им не было разрешено нападать на его подданных и их имущество. Дабы избежать любых инцидентов, он известил все населённые пункты в округе о прохождении мусульманских отрядов и попросил жителей не покидать дома.

На следующий день, в пятницу 1 мая, на рассвете семь тысяч всадников под командованием одного из соратников Саладина прошли под стенами Тибериады. В тот же вечер, возвращаясь тем же путём обратно, они неукоснительно соблюдали требование графа: не нападали ни на деревни, ни на замки, не отбирали ни золото, ни скот, и всё-таки не смогли избежать инцидента. Получилось так, что в одной из местных крепостей накануне, когда гонец Раймона прибыл с извещением о приходе мусульманского отряда, случайно оказались вместе два великих магистра тамплиеров и госпитальеров. Кровь монахов-воинов взыграла. Для них пакт с сарацинами не существовал! Поспешно собрав несколько сотен всадников и пехотинцев, они решили атаковать мусульманскую конницу около городка Саффурия, к северу от Назарета. Франки были уничтожены за несколько минут. Ускользнуть удалось только великому магистру тамплиеров.

Устрашённые этим разгромом, — сообщает Ибн аль-Асир, — франки послали к Раймону своего патриарха, своих священников и монахов, а также много рыцарей. Все они горько упрекали Раймона за его союз с Салахеддином. Они говорили ему: «Ты, верно, принял ислам, иначе бы ты не смог вынести того, что случилось. Ты бы не допустил, чтобы мусульмане прошли по твоей земле, чтобы они перебили тамплиеров и госпитальеров и чтобы они ушли, уводя пленников, не опасаясь, что ты им помешаешь». Собственные солдаты графа из Триполи и Тибериады бросали ему те же упрёки, а патриарх грозил отлучить его от церкви и аннулировать его брак… Испытывая это давление, Раймон испугался. Он покаялся и попросил прощения. Его простили, помирились с ним и потребовали предоставить свои отряды в распоряжение короля и участвовать в сражении с мусульманами. И граф пошёл с ними. Тогда франки объединили свои силы, кавалерию и пехоту около Акры и потом направились к посёлку Саффурия.

В лагере мусульман разгром военно-религиозных орденов, которых одновременно и страшились и ненавидели, создал предвкушение победы. Теперь эмиры и солдаты спешили скрестить оружие с франками. В июне Саладин собрал все свои войска на полпути между Дамаском и Тибериадой: двенадцать тысяч всадников прошли перед ним, не считая пехотинцев и добровольцев. Сидя на своём боевом коне, султан выкрикнул клич, тотчас же повторённый как эхо тысячами восторженных голосов: «Победа над врагами Аллаха!» Вместе со своим командным составом Саладин хладнокровно проанализировал ситуацию: «Нам открывается случай, который может никогда больше не представиться. По моему мнению, армия мусульман должна сразиться с неверными в тесном бою. Нужно решительно вести джихад, пока наши отряды не рассеялись». Главное, чего хотел избежать султан, это чтобы его вассалы и союзники не разошлись со своими отрядами по домам ввиду осеннего окончания военных действий, до того как он сможет одержать решающую победу. Но франки — очень осторожные воины. Что если они захотят избежать сражения, увидев, что мусульмане вновь объединились?

Саладин решил устроить им ловушку и просил Аллаха, чтобы они в неё попались. Он направился к Тибериаде, взял город за одни день, приказал поджечь много домов и приступил к осаде цитадели, где находилась графиня, супруга Раймона, с горсткой защитников.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату