дружище. И ничего плохого им не сделал!»
Я погладил собаку. Псу это понравилось, и он наклонил голову набок.
И вдруг внезапно, за одну секунду, я понял, что имел в виду папа, когда говорил о любви с первого взгляда. Я хотел, чтобы эта собака была моя!
— Пойдём со мной! Пошли! — поманил я его.
Пёс понял, бросился вперёд, вернулся ко мне и опять убежал. Он явно хотел, чтобы я его догонял. Я подобрал с земли палку и, размахнувшись, швырнул её через весь двор. Он кинулся за ней, поймал, принёс и, опустив передо мной на землю, выжидательно на меня уставился.
Я совсем забыл про папу, господина Эдгара и чудо- удобрение. Я играл с собакой, бросал палку, и пёс неизменно приносил её мне, а ещё мы бегали наперегонки. В конце концов палка невзначай попала в лужу, и собака бросилась за ней. Потом пёс вернулся, отряхнулся, я оказался с головы до ног в грязи и окончательно понял, что хочу именно эту собаку, и никакую другую!
Я зашагал к сарайчику, где папа с господином Эдгаром замешивали удобрение. Немного голубой жидкости ещё оставалось на дне, остальное папа вылил в воду.
— Господин Эдгар, этот пёс принадлежит тебе? — спросил я.
— Макс, не мешай, пожалуйста, — раздражённо ответил господин Эдгар. — Сейчас наступает самый интересный момент. Мы будем вносить новое удобрение.
— Папа, можно я возьму себе этого пса?
— Макс, отстань от нас с этой собакой, — оборвал меня папа. Он тоже очень волновался. — Её сейчас придётся запереть в доме, а то она будет мешать.
Господин Эдгар запер собаку в прихожей, завёл трактор и поехал на лужайку за домом. Там он включил какой-то рычаг, и жидкое удобрение тонкими струйками брызнуло из ванны на траву. Он проехал таким манером вдоль всей лужайки, оставляя за собой влажную тёмную полосу, потом повернул обратно, оставил рядом вторую влажную полосу, потом третью, и в конце концов ванна опустела. Господин Эдгар аккуратно поставил трактор в один из отведённых для парковки прямоугольников и бегом бросился к папе, который ждал его вместе со мной на краю лужка.
— Странно! Ничего не происходит, — сказал папа господину Эдгару. — Вероятно, ты слишком сильно разбавил эликсир.
— При чём тут я? — переспросил тот. — Это ведь была твоя идея — разбавить!
Но не успели они поссориться всерьёз, как от лужайки разнёсся глухой шорох. Очень похожий на тот, что поднимается при сильном ветре, колышущем колосья. Трава начала расти. Правда, она не достигла человеческого роста, но на метр выросла. Самое удивительное было в том, что на ней появились колоски с мелкими розовыми зёрнами.
— Оно действует! — воскликнул папа и хлопнул господина Эдгара по плечу.
— Да ты посмотри, что там происходит! — взвился господин Эдгар и показал пальцем на траву.
Стебли её поменяли цвет. Они стали голубыми. Но это было ещё не всё. Они как-то подсохли и дугой наклонились вниз, пока их верхушки не коснулись земли.
— Ничего себе действует! — воскликнул господин Эдгар. — Бутылку с остатками своего так называемого чудо-удобрения, будь добр, забери домой. Сначала трава с локонами, теперь — голубая трава…
— Я… Я, право, не знаю, — робко бормотал папа. — Наверное, причина в концентрации. Вероятно, это средство не нужно разбавлять. Мне очень жаль, господин Эдгар.
— Да ладно уж, ничего страшного, — успокоил друга господин Эдгар. — Вероятно, и голубую траву можно будет скормить. Во всяком случае, у меня теперь в четыре или даже в четыре с половиной раза больше травы, чем раньше.
И мы с папой собрались домой. Только теперь он взглянул на меня.
— Что у тебя за вид? — спросил он. — Ты что, упал в лужу?
— Это пёс упал, — ответил я. И поскольку мы затронули «собачью» тему, я решил напомнить: — Папа, а ведь ты обещал мне подарить на день рождения собаку!
— Верно, — подтвердил папа. — Но ты ведь не нашёл такую, какая бы тебе понравилась.
— А вот и нашёл! Я хочу ту дворняжку, которую вы заперли в доме у господина Эдгара.
— Но она принадлежит ему! — Папа нашёл аргумент «против».
— Нет-нет, пёс приблудный. Господин Эдгар сказал, что будет только рад, если мы его заберём. «Вот уж мои куры обрадуются!» — заявил он.
— Ну хорошо. Раз обещал, надо выполнять, — вздохнул папа. — Итак, с сегодняшнего дня у тебя есть собака.
У Макса появляется пёс по кличке Белло
Судя по всему, собака не имела ничего против того, чтобы жить с нами. Она сразу вскочила в машину, как только я открыл перед ней дверцу и позвал:
— Ну, иди же! Залезай!
По дороге она, правда, ещё раз отряхнулась. Причём довольно основательно.
— Ну и чистюля! — воскликнул папа.
Если бы он воскликнул: «Ну и грязнуля!» — это бы больше походило на правду, потому что теперь наша машина была вся в пятнах, как и моя футболка.
Когда мы приехали домой, папа поставил бутылку с остатками голубой жидкости на лабораторный стол, серьёзно взглянул мне в глаза и сказал:
— Макс, слушай меня внимательно! Ты больше никогда не дотронешься до этой бутылки. Обещаешь? Почём знать, что ещё может произойти!
Я кивнул. Но папа не удовольствовался этим и ещё раз спросил:
— Так ты обещаешь?
— Да, обещаю! — ответил я.
— Ну, хорошо. Тогда мы можем подняться наверх и засунуть твою собаку в ванну.
Я обрадовался. Папа назвал собаку моей!
Мы налили в ванну теплой воды и вежливо предложили собаке искупаться. Однако она не пошла нам навстречу. Либо не поняла, либо не захотела. Поэтому пришлось схватить её в охапку, погрузить в воду и основательно отдраить. Поначалу она сопротивлялась и даже хотела сбежать, но мы сумели этому воспрепятствовать.
— Твоей собаке надо дать имя, — заявил папа. — Как мы её назовем?
Я зачерпнул полную мыльницу воды, вылил её на мокрую собачью спину и провозгласил:
— Нарекаю свою любимую собаку Белло!
Белло энергично встряхнулся, брызги полетели во все стороны, так что теперь и папа был мокрый с головы до ног. Я подумал, что он разозлится. Но папа рассмеялся и сказал:
— Белло! Прекрасное имя!
И я почувствовал, что папа тоже полюбил собаку.
Потом мы досуха вытерли Белло и скормили ему спагетти и мясной соус, оставшиеся от вчерашнего обеда.
— Завтра купим ему хороший собачий корм и корзинку для сна, — пообещал папа. — А сегодня он поспит на полу в твоей комнате. Положи ему старое одеяло, иначе весь ковер будет в его шерсти.
— Ошейник и поводок тоже купим, — добавил я.
Папа кивнул:
— И ещё нужна книжка о собаках. Ни у тебя, ни у меня нет никакого опыта. Она, наверное, совсем
