имел какую-то прибыль от деятельности Фрэнка Скаличе по продаже членства «Коза ностры». Убийство же Скаличе было не чем иным, как попыткой спрятать концы в воду после того, как информация об их бизнесе дошла до других членов мафии.
В связи с этим на обсуждение было вынесено два предложения, принятие решений по которым так или иначе потребовало бы созыва совещания. Первое предполагало исключение из мафии всех новых «солдат», которые продемонстрировали свою бесполезность. Было решено, что исключение должно осуществляться под угрозой неминуемой смерти новобранца в случае разглашения им тайн «Коза ностры». Если верить Валачи, предполагалось, что лишение членства будет проходить под формулировкой «бесполезности и несоответствия требованиям». С момента возобновления записи в «книги» в мафии велась статистика всех неудавшихся убийств, запланированных «Коза нострой». «Всего, — рассказывает Валачи, — было двадцать семь операций, которые закончились промахами, легкими ранениями и трупами, оставленными прямо на улице». Другое предложение, вынесенное на обсуждение, предусматривало сохранение статус-кво в «семьях» и, соответственно, предотвращение новых неприятностей посредством прекращения записи в «книги».
Наконец, совещанию предстояло решить, что делать с Бюро по борьбе с наркотиками. Кое-кто высказывался за убийство известных мафии сотрудников Бюро. Но большинство выступало за введение во всех «семьях» запрета на торговлю наркотиками, нарушение которого каралось бы смертью. Выражалась точка зрения, что стоило испробовать такую сдерживающую меру, хотя, если рассуждать реалистически, введение подобного запрета имело бы на отдельных членов «Коза ностры» эффект не больший, чем принятие сухого закона на американскую нацию.
Предполагалось, что перечисленные выше вопросы будут детально обсуждены в Апалачине. Сделать этого, однако, не удалось. Судя по многочисленным сообщениям, эта деревушка оказалась далеко не идеальным местом для проведения конференции — как раз наоборот. Бдительный полицейский, сержант Эдгар Д. Кросвелл, обратил внимание на появление в округе необычного количества черных лимузинов, набитых подозрительными личностями. Сразу после полудня 14 ноября ему удалось проследить, что все они съехались к дому Барбары. Прибывшие туда короли преступного мира едва успели перекинуться друг с другом несколькими фразами, как их пригласили на лужайку с расставленными на ней жаровнями для шашлыка и бифштексов (совещанию должен был предшествовать обед). Тем временем сержант Кросвелл, действуя с всего лишь тремя помощниками, решил перекрыть ведущую к дому дорогу, чтобы посмотреть, как на это прореагируют гости Барбары. «Коза ностру» обуяла паника.
Всего в «Коза ностре» насчитывается 25–30 «семей», различных по размеру и контролирующих всю территорию Соединенных Штатов. Общее количество членов мафии оценивается в пять тысяч человек. Точное число «семей» неизвестно, так как трудно определить подлинную независимость отдельных маленьких «семей», насчитывающих по 20–30 членов. Как бы то ни было, в Апалачине были представлены (прямо или косвенно) все «семьи» мафии. Через несколько минут после того, как была перекрыта дорога, в круг присутствующих ворвался подчиненный Барбары и сообщил им эту новость. Часть собравшихся, в том числе Дженовезе, попытались прорваться через заграждение на своих автомобилях. Все они были без труда остановлены и задержаны для допроса и обыска. Остальные бросились в ближайший лес. Некоторые из них в смокингах, несколько потерявших товарный вид после пробежки сквозь заросли куманики, были также арестованы подоспевшим полицейским подкреплением. Многим, однако, удалось скрыться.
Всего Кросвеллу и его людям удалось задержать в Апалачине пятьдесят делегатов. Они оказались состоятельной публикой: при арестованных было обнаружено триста тысяч долларов наличными. По оценкам Министерства юстиции, по крайней мере пятидесяти участникам совещания удалось бежать. Некоторое количество задержанных пошло под суд за «попытку воспрепятствовать правосудию путем отказа от дачи показаний относительно цели своего присутствия в Апалачине». Их признали виновными и оштрафовали. Решение суда, однако, было отменено на том основании, что проводившаяся встреча сама по себе не составляла преступления.
(Почти все участники совещания объяснили свой визит к Барбаре желанием приободрить хозяина дома, страдающего от инфаркта. Все другие вопросы немедленно отвергались со ссылкой на Пятую поправку к конституции, запрещающую самообвинение. Было, впрочем, одно примечательное исключение. В особенно неудобное положение события в Апалачине поставили Джона С. Монтану, «лейтенанта» из «семей» Магаддино. Он попал в число тех, кого выловили по местным лесам и полям. В 1956 году Монтана, фактически установивший монополию над таксомоторным бизнесом в Буффало, был объявлен клубом Эри «человеком года». Этот клуб являлся официальной общественной организацией полиции Буффало. Поэтому, вместо того, чтобы ссылаться на Пятую поправку, Монтана сочинил историю, согласно которой он ехал на своей машине в Нью-Йорк, и у него отказали тормоза. Оставив автомобиль, он отправился к Барбаре, чтобы выяснить, не смогут ли там ему помочь с ремонтом машины. По рассказу Валачи, «после Апалачина Монтана попросил своих ребят держаться от него подальше, чтобы те его не скомпрометировали». Но как только это дошло до Магаддино, «лейтенантской» карьере Монтаны пришел конец. «Если у тебя нет времени на своих «солдат», — заявил босс, — то уходи со своего поста!»
В то время появились обозреватели, поверившие тому, что совещание в Апалачине было не чем иным, как приятельской вечеринкой, на которую собрались старые друзья, ранее странным образом попавшие в полицейские картотеки. Это выглядело невероятным даже до того, как заговорил Валачи. Если придерживаться их версии, то получалось, что доселе малоизвестный Барбара был одной из наиболее популярных фигур в «Коза ностре». Казалось, расстояние не играло никакой роли для тех, кто приехал его навестить. Из южной Калифорнии прибыл Фрэнк де Симоне, босс «Коза ностры» Лос-Анджелеса. Трудно сказать, имел ли Барбара удовольствие принимать у себя Джеймса Ланца, босса из Сан-Франциско; Ланца не был арестован в Апалачине, однако накануне он зарегистрировался в отеле, находящемся в пятидесяти милях от этого селения. Хотя задержано было чуть более половины всех делегатов, в их число входили Джеймс Чивелло, босс из Далласа, и Джеймс Коллетти, представляющий, как ни странно, такой удаленный район, как Колорадо. С юга страны в Апалачин приехал Луис Траффиканте-младший, босс Флориды, и всемогущий представитель интересов «Коза ностры» в игорных заведениях докастровской Кубы. Одним из немногих попавшихся представителей Среднего Запада был Фрэнк Зито, лидер мафии штата Иллинойс. Детройтская «Коза ностра», возглавляемая Джозефом Зерилли, не прислала своих делегатов, да это было и необязательно: вполне достаточным являлось присутствие на совещании бруклинского босса Джозефа Профачи, чьи две дочери вышли замуж за влиятельных мафиози в организации Зерилли. Другой лидер из Бруклина, Джозеф Бонанно, имевший процветающую преступную сеть также и в Аризоне, был арестован наряду с Дженовезе, кливлендским боссом Джоном Скэлишем и боссом из Филадельфии Джозефом Ида. Высказывалось мнение, что чикагский босс Сэм Джианкана ушел лесом и тем самым благополучно избежал ареста.
Учитывая, какое большое значение в мире «Коза ностры» придается чести и достоинству, самым ужасным для участников всей этой истории стало их неприкрытое унижение. «Легко догадаться, какая была реакция у нас, «солдат», когда мы узнали об облаве, — рассказывает Валачи. — Если бы на подобной встрече арестовали «солдат», нетрудно себе представить, как к этому отнеслись бы их боссы. И вот они сами разбегаются по кустам, как кролики, выбрасывают из карманов деньги, чтобы их не взяли с наличными, некоторые из них выбрасывают и револьверы. Да мне просто смешно, когда я слышу, что мы должны уважать своих боссов».
Управление по организованной преступности и рэкету, подчиняющееся Министерству юстиции, выяснило, что после описанных выше событий по стране прошла серия небольших собраний, на которых были рассмотрены все пункты повестки дня совещания в Апалачине, включая утверждение Карло Гамбино на посту, прежде принадлежавшем Анастазия. Все это, однако, не принесло никакого проку самому Вито Дженовезе. У всей «Коза ностры» глаза вылезли на лоб от изумления, когда меньше чем через год он был обвинен в торговле наркотиками и осужден на пятнадцать лет лишения свободы. Этот срок от отбывает до сих пор. Дженовезе оказался первым боссом, после Лючиано, которого убрали с преступной сцены.
Глава 12
