— напротив них, в нескольких шагах. Убийцы переглянулись и одновременно шагнули вперед, на что путешественник отреагировал совсем уж странным образом: шагнув им навстречу, он поднес руки к лицу, плотно прикрывая ладонями глаза. На внешней стороне его кистей вдруг что-то ярко вспыхнуло, и два бледно-желтых луча ударили вперед, прямо в закутанные в плащ фигуры. Плащеносцы вскинули свои клинки, принимая на них магический удар. Лезвия вдруг потемнели и окутались темной дымкой, поглощая враждебную магию.
— Нет! — отчаянно вскрикнул Риул и снова бросился на врагов.
Айвен сжался в своем углу, стараясь не привлекать внимания сражающихся. Он отчаянно соображал, что ему делать. Кто такой Риул? Что за печать нужна этим двоим, и почему они думают, что она у путешественника? И, самое главное, что будет с ним самим, когда кто-то победит? Впрочем, убийцы были явно в сговоре со стражей, что сильно снижало шансы Риула пережить следующую ночь даже в том случае, если ему удастся одержать верх сейчас. Может, он и был магом, но в катакомбах Боргарда магия бесполезна. Удивительно еще, что он смог создать те лучи! Нет, отсюда ему точно не выбраться, даже если он и способен выкинуть еще пару фокусов, то этого все равно будет недостаточно против сотен тварей и ловушек, таящихся в Лабиринте. Многие как раз и рассчитаны на чародеев…
От мыслей его отвлекла новая перестановка сил. Один из убийц явно был ранен — правая рука его повисла безжизненной плетью, а кинжал теперь он держал в левой руке. Но и у Риула, стоящего возле кровати Айвена спиною к нему, дела шли не лучше — левое бедро его было залито кровью, а в боку торчал метательный нож.
Окончательное решение помог юноше принять взгляд, брошенный им на плащеносцев. Глаза! В узких щелях шлемов вместо глаз горело темно-красное пламя!
'Дарки! Тысяча кабрровых каббров, мрель вам всем в глотку, это же дарки, воины Тьмы!' — подумал он, хватая стоящий неподалеку стул и со всей силы обрушивая его на голову ни о чем не подозревающего Риула.
Тот рухнул, как подкошенный. Один из темных воинов одобрительно кивнул:
— Надо же, какой умный юноша. Умный — и живой. И будет жить еще долго, если и впредь будет таким же сообразительным. Осмотри Риуллана, а я побеседую с этим мальчиком, — приказал он своему напарнику. Тот послушно начал срывать одежду с бесчувственного путешественника и тщательно осматривать его тело, заглянув даже в рот.
— Ну, а мы с тобой побеседуем, — судя по всему, говоривший был главным. Он присел на койку рядом с Айвеном. — Ты ведь не откажешься ответить на пару вопросов, я прав?
— Д-да. Конечно отвечу.
— Вот и славно. Я вижу, ты знаешь, кто я, — дождавшись утвердительного кивка, воин Тьмы вытянул вперед руку. На его раскрытой ладони сидел огромный, в пол пальца, комар, выточенный из хрусталя. — Тогда, быть может, ты знаешь и что это такое?
— Нет, — голос юноши сильно дрожал, и было похоже, что он вот-вот сорвется на визг.
— Он поможет понять, говоришь ли ты правду. Если солжешь, то жало вонзится в твое сердце. Наверное, это будет очень больно, — с этими словами дарк молниеносным движением рванул на Айвене рубаху и прилепил хрустальную фигурку ему на грудь, прямо напротив сердца. Юноша сглотнул внезапно подступивший к горлу ком.
— Итак, вопрос первый: как давно ты знаешь нашего друга Риуллана?
— Меня вчера вечером подсадили к нему. Тогда и познакомились.
— О чем вы беседовали?
— Э-э-э, — Айвен покосился на хрустального комара, готового вонзить жало ему в сердце. — Ну, я ему сказал: 'Привет, меня зовут Айвен'. А он такой говорит: 'Привет. Ты что, жрец что ли?'. Ну а я ему отвечаю…
— Хватит! Избавь меня от лишних подробностей! — воин Тьмы повысил голос, но говорил по прежнему совершенно бесстрастно, — Отвечай на вопрос: что тебе рассказал Риуаллан тор'Дин?
— Сказал, что он путешественник. Изучает древние развалины и легенды. И что сюда его упекли за драку с применением магии, на девять месяцев. Больше ничего, а потом объявили отбой и мы легли спать. А утром сразу вы пришли нас зачем-то будить…
— Второй вопрос. Он тебе передавал что-нибудь? Предмет, записку или на словах?
— Нет. Ничего такого. Да и стража отбирает все перед тем, как пленника в яму бросить…
— В какую еще яму?
— Это следующий вопрос, да? Так мы зовем камеры, где нет окон и решеток. На воровском жаргоне, между своими.
— Ты видел, как он что-нибудь прятал здесь?
— Нет. Ничего такого я не заметил. Хотя, признаться честно, поначалу и не особо-то смотрел за ним. Ну а потом уже и свет притушили.
— И последний вопрос: есть что-нибудь такое, что мне нужно бы знать, но ты это от меня скрываешь?
— Э-э-э… Ну…
— Не забывай про наш с тобой маленький хрустальный секрет, — напомнил ему дарк.
— Я стащил один из ваших ножей! — отчаянно выкрикнул юноша, разжимая кулак. Небольшой метательный нож выпал из ладони и с тихим звоном ударился о каменный пол.
— Ты что, никогда не слышал про селерит? Ты же мог умереть в жутких муках, едва лишь порезавшись! — удивился плащеносец.
— Конечно, я слышал про этот удивительный металл. Потому нож и стащил — он, наверное, больших денег стоит, — уже не сдерживая слез, пролепетал вор. — Я это… Я осторожно очень его держал. Вы меня теперь убьете?
— Сегодня нет, — успокоил его дарк. — Эй, Гесс, что там у тебя? — повернулся он к своему напарнику.
— Он чист. Печати нет.
— Проверь его вещи, а я осмотрю этого щенка. Раздевайся, — снова уставившись на Айвена, скомандовал воин Тьмы.
— Но, но вы же обещали!
— Будешь выполнять приказы — останешься жить.
С трудом сдерживая рвущиеся из груди всхлипы, юноша начал раздеваться. Мельком взглянул он на второго дарка — тот уже закончил осматривать вещи Риула и теперь скрупулезно изучал стены и пол, пытаясь отыскать тайник. Особенно осторожно Айвен снимал робу, стараясь не потревожить присосавшегося к груди хрустального комара. Дарк брал у него одежду, и тщательно ее осматривал.
— Повернись кругом. Встань боком. Подними руки. Правую ногу согни в колене, подними. Теперь подними левую, — командовал воин Тьмы.
— Я так упаду. Можно мне сначала правую ногу опустить? — дословно выполнявший приказы юноша теперь стоял в позе 'атакующего спьяну и совсем не боевого журавля'.
— Идиот. Опусти, конечно. Все, можешь одеваться. Гесс, ты закончил?
— Совсем все? — недоверчиво переспросил вор, который уже основательно закоченел.
— Да. И еще — вздумаешь кому-нибудь сболтнуть лишнего, мы тебя где угодно достанем. Понял?
— П-понял, как не понять, — с трудом ответил юноша, у которого зуб на зуб перестал попадать, — Я вас не видел, вы меня не видели. Если спросят про мальчика, то не было никакого мальчика.
— Молодец. Сиди, отдыхай, — одобрил его рвение дарк и кликнул своего приятеля, — Все. Здесь делать больше нечего. Бери нашего друга и уходим. Побеседуем с ним в более удобной обстановке.
Гесс молча кивнул и совершенно без усилий взвалил на плечо бесчувственного Риула. Айвен робко потянул командира дарков за рукав:
— Господин, господин!
— Ты еще что-то вспомнил?
— Нет, это вы забыли. Ваше украшение, — кивнул воришка на комара, все еще сидящего у него на груди.
— Ах, это. Могу оставить тебе на память, если хочешь.
