Элизабет. Все-таки ты пережила такие ужасные события!
— Я в порядке, — ответила Элизабет. — Но сейчас мне надо немного побыть одной и помедитировать. Вы меня извините?
Не дожидаясь ответа на свой вопрос, Элизабет поспешила выйти из комнаты. Хейл выбежал за ней, даже не потрудившись объясниться с родственниками.
— Что с тобой? — спросил он.
Элизабет даже не взглянула на него. Он выразительно поднял бровь:
— Не хочешь говорить со мной?
— Оставь меня!
— Эй, разве я не тот мужчина, который спас тебе жизнь? Скажи, что не так?
— Все! Все не так, как должно быть!
Он шел за ней, пока она не вышла из дома.
— Мне казалось, ты собираешься медитировать.
— Я и собираюсь.
Она почти бежала по направлению к конюшне.
— Может, я присоединюсь к тебе? Научи меня!
Она остановилась.
— Нет! Просто оставь меня одну!
Ему нравилось, как румянец заливает ей щеки. Ему нравилось, как в гневе сверкают ее красивые глаза. Хейл знал, что не надо бы улыбаться, раз она так сильно чем-то расстроена, но не смог сдержаться. Он уже знал, что любит ее.
Но на сей раз его улыбка ей не понравилась. Ее обычно нежные голубые глаза смотрели на него холодными льдинками. Голос прозвучал угрожающе, она едва разжимала губы:
— Спасибо, что спас мне жизнь. Но это ничего не меняет. Ты просто эгоист, и ничего больше.
— Я что-то сделал не так?
— Если ты думаешь, что можешь заставить меня потерять голову от твоей обворожительной улыбки, то сильно ошибаешься! — Она быстро повернулась и побежала прочь, пока Хейл не догнал ее.
— Лиз, что случилось? Объясни же мне!
— Думаешь, все можно купить за деньги? Я не продаюсь!
— О чем ты? — Хейл все больше и больше терялся в догадках.
— Я знаю, что ты купил торговый центр, в котором я арендую помещение для своей школы. Ведь это ты владелец той самой фирмы «Лэндкорп», я это очень быстро поняла! Арендная плата будет оставаться низкой, пока я буду твоим постоянным телохранителем, да? Пока я тебе не надоем, да?
— Нет.
— А эта журналистка — Синди? Весь мир видел, как она сидела рядом с Лео… и, наверное, он лично провел ее в твой номер?
— Я был вынужден пригласить ее на концерт и предоставить лучшее место. Она узнала тебя по фотографии, понимаешь? За места в Нэшвилле и эксклюзивное интервью она обещала молчать.
Элизабет тряхнула головой и вновь побежала от Хейла.
— Послушай меня! С Синди у меня не было выбора, она угрожала скандалом. Только места в первом ряду и интервью, клянусь! Я хотел, чтобы вы со Сьюзен чувствовали себя в безопасности, вот и все!
— Ты купил целый торговый центр, чтобы угодить мне? — холодно прервала она. — Мне не нужна твоя щедрость.
— Подожди! — Хейл бросился за ней, схватил ее за руку и притянул к себе. — При чем здесь щедрость? Я люблю тебя! — прокричал он.
Слезы потекли по лицу Элизабет. Он сильнее притянул ее к себе, сжимая в объятиях.
— Отпусти меня! — Изо всех сил рванувшись, она высвободилась из его рук и побежала к конюшне,
— Лиззи! Подожди!
В тот момент, когда Хейл вбегал в двери конюшни, Элизабет уже вскочила на одну из лошадей.
— Черт побери! — пробормотал он, сорвав свою шляпу и бросив ее на землю.
— Она украла лошадь! — воскликнула девушка, работавшая в конюшне.
Хейл фыркнул. Элизабет украла не только лошадь, но и его сердце. Он пытался доказать ей свою любовь, но это никак не получалось. Что бы он ни делал ради блага Элизабет, все выходило ему боком. Черт побери, да она была первой женщиной, которой он признался в любви! И что же он получил в ответ? Она просто убежала.
— Седлай мою лошадь! — прокричал он.
— Сынок! — В конюшню вошел Боб Бриджес:
— Привет, папа.
— Поссорились?
Хейл поднял шляпу и отряхнул ее.
— Можно и так сказать.
— Она хорошая женщина. Она будет тебе хорошей женой и подарит мне симпатичных внучат. Ты уже сделал ей предложение?
— Да она слова не дала мне сказать! — резко ответил Хейл. — А сейчас я уже не знаю, стоит ли ломать копья из-за нее. Даже если я и влюблен… — Хейл оборвал себя.
— Свадьба придает любви новый смысл, сынок.
- Но я видел как ты страдал, когда умерла мама.
— Но ты же видел, как тридцать пять лет мы жили в радости и согласии! Я бы ни на что не променял эти счастливые годы! — Боб нежно похлопал сына по спине. — Теперь я вновь в седле. И мои прекрасные воспоминания всегда будут со мной.
Верхом на лошади Элизабет мчалась туда, где провела столько счастливых, спокойных часов вместе с Хейлом. Ей хотелось немного побыть одной. Она остановилась, оставила лошадь возле ручья, поднялась на холм и растянулась на земле.
С появлением Хейла в ее жизни многое изменилось. Как могло случиться, что она совсем потеряла голову и без памяти влюбилась в этого мужчину.
В воздухе витали запахи лета, свежей травы, сосновых иголок и диких цветов. Пытаясь восстановить душевное равновесие, Элизабет глубоко вздохнула и прислушалась к звукам ленивого летнего полудня. Но казалось, даже птицы и пчелы спрятались от жары.
Элизабет сняла ботинки и начала традиционные упражнения тхеквондо. Она исполняла каждое упражнение тщательно и внимательно, чувствуя поток силы, проходящий сквозь тело, силы физической и духовной.
Но вся эта работа пошла насмарку, как только Элизабет услышала стук копыт, — приближался Хейл. Ей даже не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что это он. Она могла чувствовать мощь, исходящую от этого человека. Человека, спасшего ей жизнь. Человека, заставлявшего кровь быстрее бежать по венам, а сердце — отбивать бешеный ритм.
Хейл гнал лошадь во весь опор. Он был заворожен грациозными движениями девушки. Она двигалась, как танцовщица на мягкой теплой сцене техасских равнин, а волосы ее были похожи на лучи яркого солнца.
Хейл спешился и привязал лошадь к сосне. Глаза Элизабет были закрыты, слабая улыбка блуждала по манящим губам. Грациозная магия ее движений заворожила Хейла, и он стоял не двигаясь.
Наконец Элизабет открыла глаза и остановилась. Хейл медленно направился к ней, будто боясь спугнуть. Он сжимал в руках шляпу и думал о том, что еще никогда не чувствовал себя так неуверенно.
Она оставалась на месте, пока расстояние между ними не сократилось до нескольких шагов. Хейл остановился. Элизабет неотрывно смотрела на него широко открытыми глазами.
— Прости меня. — Как давно он никому не говорил этих слов! — Мне нужно было рассказать тебе о «Лэндкорпе».
Ее щека нервно дернулась, но девушка ничего не ответила.
