– Этот вздорный старик? Он не вернется. Ему мои ребята по соседству предложили посмотреть дешевую подпольную типографию – чтоб листовки печатать, и он не устоял. – И далее визитер вдруг стал совершенно серьезным. – Кроме того, этот шляхтич на тебя стучал направо и налево все эти два года. Думаешь, так просто он сегодня срыл? Ему американский пролетариат настоятельно посоветовал. Пришла пора, нехорошие дяди на завтра тебя гасить назначили. Так будем, гадать?
– Будем! – решился Андрей Юрьевич, веря и не веря последнему предсказанию.
Гость ловко переплел и еще раз переплел половинки карточной колоды. Снова на физиономии заиграла азартная улыбочка. Карты, будто сами собой, запрыгали из ладони на стол рубашкой вверх и выстроились на столе три по трое.
– Сначала прошлое. Прошлое пасмурно и туманно. Перестройка. Эйфория. – Сергей перевернул первые три карты картинками вверх, но говорил, совершенно на них не глядя. – Ну работяги на радостях давай выбирать директора. Старого турнули на волне, и поделом турнули – проворовался, чуть репа от жира не треснула. И громче всех за то, чтоб прежнего директора турнуть, инженеришка один хрюкал – Эдуард Александрович Гусев. Пардон, это ноне он Эдуард Александрович, потому что выбрали его на место старого директора, а тогда он был всего-навсего Гусь Лапчатый. Завод распилили по акциям и каждому честному работяге выдали пачку акций в соответствии с деяниями и заслугами их. Гадать дальше?
– Любопытно, – подобрался Андрей. Он смекнул, что этот Сергей Храмов явился к нему с неким заманчивым предложением. Что за этим визитом последует? Или пилюля, еще более горькая, чем ныне, или что-то хорошее и почетное.
– Теперь – день сегодняшний. – Гость перевернул лицевой стороной вверх следующие три карты. – А на сегодня Эдуард Александрович Гусев помаленьку подмял завод под себя. Сначала опустил завод до- простоев, а потом где хитростью, где лаской собрал за бесценок пятьдесят один, процент акций. И теперь объявляются нефтяные короли из штата Алабама, которые хотят завод взять в прикупе. И ведь Эдуард Александрович, подонок, наш любимый завод им хочет с превеликой радостью слить. Потому как сам он оказался хозяин хреновый, а бабки ему суют такие, что внуки на Гаити беспечно состариться смогут. Даже когда крыша отстрижет свою долю. Переходим к будущему?
– Переходим, – облизал пересохшие губы Андрей.
– А будущее тоже во мгле. Со всех сторон король трефовый с пиковым интересом. – Сергей не глядя опрокинул последние три карты, и средней действительно оказался король треф. А по бокам две пики. – Перспективы черные, и вроде бы нет никакой силушки, чтобы черной масти хребет переломать. Это если играть по правилам. Но мы попробуем пригласить еще одну карту. Вытяните, уважаемый Андрей Юрьевич, карту, и мне не показывайте. – Сергей протянул колоду профсоюзному лидеру.
А тот так увлекся гаданием, что даже не усек, что гость назвал его по имени-отчеству. То есть гость, уже входя, прекрасно знал имя-отчество.
Андрей вытянул туза бубен. И, подчиняясь жесту Сергея, положил рубашкой вверх первым в колоде. Сергей медленно начал тасовать колоду, пристально глядя в глаза Андрея, будто пытаясь загипнотизировать:
– Ты, яхонтовый, что сейчас всем сердцем пожелаешь, то и исполнится. Только не забудь, какую карту вытянул. – Гость наклонился над столом с разложенными картами ближе к профсоюзному лидеру. – Теперь назови ее.
– Бубновый туз, – хмыкнул над цыганскими штучками гостя Андрей.
Гость с колодой отклонился назад и ткнул в разложенный пасьянс:
– Эта? – Действительно на столе вместо трефового короля каким-то шулерским образом между пик лежал бубновый красавец. – Это ты, – хрипло сказал гость. – Но пока еще тебе до бубнового туза далеко. Хотя, если правильно поведешь себя, им и станешь. – Тут лицо гостя нахмурилось. – А что ж нам делать с окружающим тебя пиковым интересом? – Он типа на секунду задумался и типа придумал: – А мы его козырями покроем! – Из сжатой в руке колоды Сергей поверх пик положил по карте. Это тоже оказались бубновые тузы. Еще два бубновых туза!
Андрей растерянно раззявил рот.
– А это – я, – ткнул в правою туза Сергей. – Я и мои товарищи, – ткнул пальцем он и в левую бубну.
Впервые с самого момента получения задания от генерального папы Шрам признал, что завершил сбор команды. Пусть кто-то себе смеется. Дескать, вот тульский пряник – привлек не знающего жестокости боксера, инвалида, старого кидалу, шустрящего, где что плохо лежит, и ширяющегося чахлого хакера. Но верховный папа выдал Шраму нереальное задание, а значит, и расколоть такой орешек можно только самым фантастическим способом. И обыкновенная братва здесь не канает.
Обычными бандитскими наездами, типа стенка на стенку, Вирши подмять можно, однако комбинат, ясен пень, не зацепить, а с нестандартной командой и свежим подходом к делу – шанс есть. Пусть самый бздовый березовым соком.
Тут под скрип двери в кабинет вступила Надя с двумя чахлыми чашечками на подносе.
– Слышь, Надь… – Андрей сам удивился, насколько бодро завибрировал его голос. – Ты эти миниатюры в унитаз спусти, а нам целый кофейник давай. Нам с гостем, кажется, обсудить надо многое.
Глава 8
Сначала Антон решил, что к его совести взывает будильник, и глаза не открыл. Ведь Антон честно проторчал за компьютером полночи – вылизывал последние намеки на Шрамова во вскрытых преступным хакерским способом эмвэдэшных, гувэдэшных, обэповских и руоповских электронных базах и вроде бы имел моральное право послать все подальше.
Через двадцать сладких секунд Антон сквозь нирвану догнал, что это не будильник. Будильник орет без перерыва: «Дзи-и-и-и-и-и-и-инь!!!» А тут звук другой: «Дзинь! Дзинь! Дзинь!» Хотя тоже отвратный до зубной боли.
Ешкин кот! Сообразил вдруг Антон – телефон! А по телефону сюда мог звонить только один человек. Вырвавший неосторожного Антона из жадных хачиковских лап Сергей Шрамов, то есть нынешний работодатель Антона – Шрам.
Худосочный Антон из-под нагретого одеяла кувырнулся на студеный пол, не стал тратить силы на
