— Ты должна мне обо всем рассказать.
— Сейчас?
— Ох, нет. — Мерле сжалась в комок и втянула голову в плечи, ибо в этот самый момент Фермитракс промчался мимо одного из трех тупых углов, едва не задев крылом стену. Но когда-нибудь обязательно расскажешь. Хватит ходить вокруг да около.
Королева снова умолкла, и лишь минутой позже Мерле поняла истинную причину ее молчания. Под ними в башне послышался шум и свист: это Барбридж со своими лилимами тоже ворвался внутрь. Тонкое жужжание мелких крыльев и шумное хлопанье крыльев крупных тварей заполнило пространство, стократно отдаваясь гулким эхом от стен и ступеней. Создавалось полное впечатление того, что летучее воинство Барбриджа вдруг получило мощное подкрепление.
— Они нас поймают. — Слова Юнипы не были ни к кому обращены, но Мерле их расслышала.
— Нет, — возразила она, — не думаю.
У нее в самом деле пропал страх перед лилимами. Если не видеть добродушно-зловещей улыбки Барбриджа, все лилимы теперь кажутся скопищем неуклюжих чудовищ, которым далеко до силы и расторопности Фермитракса. Но Барбриджа она в самом деле страшилась. Барбриджа и того Света, которым он пронизан.
Правда, этот же самый Свет был и в Фермитраксе, наполнял и делал его еще сильнее, больше и опаснее. Значит, делал чудовищем? Может быть, и так.
Сет, или сокол, в которого он превратился, скрылся из виду, но не было никаких сомнений, что он ищет кратчайший путь наверх, к выходу, которым пользовались тысячи лет назад те существа, которых Королева Флюирия назвала Властителями Глубин. Они были вратами Океанских цивилизаций, древними предками лилимов, чье господство кончилось в ту пору, когда Каменный Свет обрушился на их город.
Чем выше и дальше от основания Ада поднимался лев, тем становилось холоднее. Может быть, потому, что стены башни не пропускали тепло, а может быть, и оттого, что вспотевшей Мерле встречный воздушный поток казался пронизывающим ветром. Взглянув на худые ручки Юнипы, обхватившие ее за талию, Мерле подумала, что подруга замерзла не меньше ее самой. От Фермитракса, излучавшего свет подобно мощному фонарю, не исходило никакого тепла, как от адского Света под куполом. Лев омылся в том Каменном Свете, и никто не знал, чем это обернется для него и для всех остальных в будущем.
— Не думай об этом, — сказала Королева. — Не сейчас.
«Постараюсь«.
Позади остался еще один угол, сделан еще один круг в лестничном пролете. Ступени оставались такими же разными, одни выше, другие ниже, будто бы сделаны и для больших, и для мелких существ. Мерле представляла себе массу гадов, одни из которых лезли, толкаясь, по ступеням, другие карабкались по ним на своих паучьих ножках, а третьи быстрехонько семенили прямо по стенам.
Она поежилась, но вовсе не от холода.
— Что он с нами сделает, если догонит? — спросила она Королеву, невольно произнеся эти слова вслух.
— То же самое, что со мной, — сказала Юнипа.
Мерле почувствовала, что Королева почемуто удивилась, но ее голос молчал. Словно ждал чего- то.
— Что ты хочешь сказать? — спросила она, обратившись на этот раз прямо к Юнипе.
— То, что он использует тебя так же, как меня.
Свистящий и хлопающий шум крыльев сзади них стал ближе. Или это всего лишь злые шутки эха? Странный обман слуха?
— Я понимаю, — сказала Мерле, — но как именно?.. Если не хочешь прямо сказать, я могу…
— Нет, — Голос Королевы был непривычно тверд. — Она должна сказать.
Повторять свой вопрос Мерле не понадобилось.
Ты можешь сама почувствовать, если захочешь, — тихо сказала Юнипа, сняв одну свою руку с талии Мерле и схватив ее другой за правый локоть, будто желая оторвать Мерле от львиной гривы.
— Почувствовать? — спросила Мерле.
Тут Фермитракс рванулся влево, и девочки сорвались бы у него со спины, если бы Мерле в какую-то долю секунды не ухватилась обеими руками за его гриву. Она изо всей силы сжала коленками бока льва, а сердце едва не выскочило из груди.
- Не сейчас! — бросила она сквозь стиснутые зубы.
Юнипа ничего не сказала. Молчала и Королева.
- Мы скоро будем наверху! — Голос Фермитракса отозвался от стен грозным рычанием, и он понесся холодным сверкающим вихрем вверх по лестничному пролету, словно вождь огненных духов, мятущихся по стенам и стремглав несущихся вместе с ним в поисках выхода из Ада.
Сокол уже давно скрылся из глаз. «Что, если там, наверху, Сет раньше всех доберется до выхода и закроет его у нас перед носом…«
— Не надо так думать, — сказала Королева.
У Мерле зуб на зуб не попадал. Но теперь не от страха, а потому что сделалось холоднее.
— Осталось немного!
Крылья Фермитракса заработали еще мощнее, повороты стали еще быстрее и рискованнее.
— Они нас догоняют, — прошептала Юнипа на ухо Мерле.
Мерле наклонила голову, но сияние льва мешало что-либо разглядеть внизу, в лестничном пролете. Но и за спиной никого не было видно. Однако долетавшие до них звуки подтверждали, что преследователи не отстают.
— Догоняют… — повторила Юнипа совсем тихо.
Мерле тряхнула головой.
— Нет, не догонят.
— Догонят. Уже скоро.
— Ты можешь сама почувствовать… — сказала Юнипа.
Мерле забеспокоилась, ей стало не по себе, но на сей раз не из-за Барбриджа и его лилимов.
Порыв ледяного ветра ударил девочкам в лицо, разметал волосы, тысячами иголок впился в тело сквозь платье. Позади них в глубине послышался яростный вой.
— Что это?
— Всего только ветер, — сказала Королева.
— Нет, что за крик?
— Лорд Свет.
— Почему он орет?
— Видимо, его лилимы не выносят холода.
— Неужто правда?
— Видно, в Аду не бывает холодно. Они к холоду не привыкли.
Ледяной ветер дул, не переставая, теперь откуда-то сверху.
— Фермитракс! Нам еще далеко?
— Становится светлее. Где-то наверху — выход.
Светлее? Она видела только тот свет, который исходил от льва. Будто они с Юнипой мчатся верхом на комете во мгле башенного ствола, свет кометы скользит по стенам и оживляет все щели и трещины: так и кажется, что щели, как те твари, что остались сзади, начинают шевелиться и на тоненьких паучьих ножках метаться по стенам.
Когда Мерле задержала взгляд на стенах, она увидела, что свет от них отражается, будто они прикрыты стеклом или льдом.
И в самом деле, каменные глыбы были теперь украшены морозными узорами.
Холод между тем становился все острее.
В своих мыслях Мерле обращалась к Королеве: «Я думаю, ты тоже не знаешь, куда мы попадем, если выйдем отсюда?«
— Не знаю.
— Надеюсь — не в вечную мерзлоту?
