тебя.
– Ты меня убедила. Стал даже думать, не послать ли еще одну картину Пирсу, – и он упрямо встряхнул головой. Да, видимо, на сей раз ей не удастся уйти от главной темы. – Значит, денег недостаточно, чтобы соблазнить тебя?
– Совершенно верно.
– В таком случае, может быть, ты попытаешься получить от этого удовольствие?
– Это непросто. Не думала об этом, хотя, наверно, могла бы, – произнесла Сюзанна задумчиво – и тут же поняла, что сказала лишнее.
Глаза Марка заблестели.
– Значит, ты не совсем отказываешься со мной спать. Такое развитие событий мне больше нравится. В общем, ты подумай… – Он помолчал. – На чьей машине поедем к галерее? На твоей или на моей?
Пошли обыденные темы – тем лучше, она сразу почувствовала твердую почву под ногами.
– На моей – она уже на улице.
Марк открыл дверь, чтобы впустить О'Лери в дом. Но пес, поглощенный запахом, исходящим от блюда, совсем не замечал хозяина. Пока люди были заняты разговором, блюдо с пирожками не переставало смущать его; он потянулся к нему, столкнул носом… Марк попытался поймать блюдо, но не успел. О'Лери, не теряя времени даром, принялся жадно заглатывать пирожки.
– Ну вот, говорят, посуда бьется к счастью. Только ты уж сам объясняйся с миссис Холкомб, я не собираюсь нести ответственность за разбитое блюдо.
О'Лери покончил с пирожками, облизнулся и радостно поднял морду на хозяина.
– Не смотри на меня так, неблагодарное животное! – обратился Марк к псу. – Ты заслужил, чтобы тебя посадили на цепь. Проси прощения у Сюзанны – только она может спасти тебя.
О'Лери перевел честные собачьи глаза на Сюзанну.
– Прежде чем сажать собаку на цепь, не мешало бы ее накормить.
– Тебе повезло, дружище, – только ее заступничество, а то бы….
– Знаешь, меня волнует другое – как бы вместе с едой он не проглотил осколки…
– О, нет, только не О'Лери. Вообще-то он ест все подряд, но не до такой же степени. Пойдем, О'Лери, и оставь обувь Сюзанны в покое – она тебе уже ничем не поможет.
Сюзанна подняла осколки и сложила их вместе – кажется, все тут. О здоровье собаки можно не волноваться, а вот о миссис Холкомб… Наверняка это одно из любимых ее блюд.
Она услышала, как за ее спиной Марк закрыл дверь и включил сигнализацию. Потом подошел к ней, сложил осколки в бумажный пакет – и все молча. Наконец Сюзанна не выдержала:
– Что собираешься с этим делать? Сохранишь как сувенир? Предоставишь возможность мне самой объясняться с миссис Холкомб? А может, склеишь осколки в надежде, что она не будет приглядываться?
– Нет, ни одно твое предположение неверно. – Марк направился к машине.
Сюзанна последовала за ним.
– Сегодня, боюсь, не найду времени, но, когда вернусь, обязательно поищу такое же блюдо взамен.
– По-моему, найти нечто похожее удастся далеко не сразу.
– Почему? В любом супермаркете. Сразу как вернусь с Гавайев.
– Оно ручной работы, в супермаркете такие вещи не продаются, скорее в антикварном магазине. – И, не выдержав, спросила напрямик: – Ты что, собираешься провести целый день в галерее? Сомневаешься в моей компетентности?
– Эта мысль мне очень нравится – в галерее нет телефонов, и меня никто не будет дергать. А насчет твоей компетентности – уверен, что за последние две недели она значительно возросла.
Сюзанна промолчала, не желая напрашиваться на дальнейшие комплименты.
Галерея Цируса представляла собой одну бесконечно длинную, узкую комнату, сплошь увешанную картинами разных калибров. Тихо жужжала система климатического контроля, через определенные промежутки стояли пылеуловители. Все располагало к тому, чтобы картины сохранялись в лучшем виде.
К концу дня Сюзанна, однако, не была уже так оптимистично настроена. Несмотря ни на какие пылеуловители, пыль лежала повсюду, свет не самый лучший. Порядком уставшая, она готовилась попросить передышку у Марка, когда наконец он сам изрек:
– Кажется, на сегодня все.
– Слава Богу! – вздохнула она с облегчением. Марк нежно провел кончиками пальцев по ее волосам.
– Бедненькая! Тебе сегодня даже пообедать не удалось – всего один сандвич. Выпьем чего-нибудь?
– Ирландский кофе… – сказала Сюзанна мечтательно. – Горячий, крепкий… И булочка. – Она присела на стул, с удовольствием ощущая, как расслабляются мускулы ног после длительного напряжения.
– Звучит неплохо. Но, черт побери, эта разница во времени… совсем забыл. – Он взглянул на стенные часы.
– Все правильно, шесть часов после полудня – время пить чай.
