закрытым: прекрасная возможность незаметно оглядывать присутствующих. Вот несколько смутно знакомых лиц… Пожалуй, никто здесь не подходит на роль наследника; никто не выражает сильных чувств. Возможно, Пирс ошибся, и тот, кто назначен быть наследником, здесь не появится.
Служба кончилась быстро; на расстоянии, за холмом, раздался залп прощального салюта; в глубоком молчании флаг с монограммой Цируса опустили.
Сюзанна поймала себя на том, что с интересом наблюдает за стоящим неподалеку мужчиной. Взору ее была доступна только спина, красивая голова с ухоженными волосами, белоснежный воротничок сорочки на фоне темно-серого костюма… Не черного, отметила она про себя. Этот джентльмен вроде ничем не выделяется, но почему взгляд ее возвращается к нему снова и снова? Что-то в нем отдаленно знакомое, притягивающее… Никак не удается вспомнить – где же она его раньше видела?..
– Это, скорее всего, и есть наследник, – шепнул Пирс ей на ухо, тихонько кивая в сторону человека, от которого она не отводила глаз. – Разглядеть бы его получше…
Пастор произнес заключительные слова молитвы и, окинув толпу взором, неожиданно оповестил:
– Последнее желание Цируса таково: все присутствующие на похоронах после церемонии отправляются в его дом на вечеринку.
Сюзанна не выдержала – прокомментировала:
– Какая чушь!
– Да уж! – пробормотал Пирс. – Вот использовать бы остатки денег для оборудования музея – я понимаю. А вечеринка – как вульгарно.
Пирс попытался вывернуться из кавалькады машин, следующих к дому Цируса в западном пригороде Чикаго.
– Подожди-ка минутку, – остановила его Сюзанна. – Конечно, ты не испытываешь особого желания идти на эту вечеринку, да и я тоже, – оба мы, видимо, расцениваем это как проявление дурного вкуса, но…
– Мда… оборотная сторона медали, – мрачно перебил ее Пирс. – Кто действительно проявляет плохой вкус, так это наследник – не сумел противостоять желанию старика.
Сюзанна думала об ухоженной темной голове, на которую смотрела.
– Я что-то не очень хорошо его разглядела.
– Он, наверно, ума не приложит, что делать с картинами Цируса. Может, даже не знает их настоящей ценности. Если с ним познакомиться, это шанс добиться своего малой кровью.
– Пирс, время еще не пришло.
– В конце концов, чего ты опасаешься? Мы ничего не теряем, зададим два-три вопроса. А вот если коллекция достанется кому-то другому, я буду считать себя идиотом: пошел на поводу у условностей и не высказал своей заинтересованности.
Что ж, пожалуй, Пирс прав, решила Сюзанна; в любом случае, уйти оттуда можно в любое время.
Дом Альберта Цируса был не просто времен королевы Анны. Едва перед ними раскрылись узорчатые чугунные ворота, Сюзанна сразу поняла – этот замок намного древнее. Башенки, террасы, балконы и балкончики всюду, куда ни посмотришь; запущенный сад добавлял дому своеобразной красоты.
– Из этого домика вполне можно соорудить дом с привидениями. Не хватает для полноты картины только полной луны, паутины и страшных пауков. Но я никак не могу представить здесь музей: стены слишком низкие. Ты говорил про целую галерею, что-то здесь не сходится, как ты думаешь?
Пирс недоуменно пожал плечами.
– Ну, мы могли бы построить еще одно крыльцо. Но сейчас вопрос не в этом. Буду считать подарком судьбы, если этот дом достанется нам. А там разберемся, что с ним делать.
Сюзанна помолчала некоторое время.
– Картины тоже подарок судьбы?
– Да, любой поймет, что дом предназначен к скорой продаже. Нам это только на руку. При таком раскладе ценность картин заметно снизится.
Сюзанна собиралась ответить, но они уже стояли перед дверью – пришлось отложить разговор до лучших времен. Прошли через террасу в плохо освещенный зал. Несмотря на свою шляпу, Сюзанна на мгновение ослепла от резкого перехода от света к тьме. Не успела она как следует оглядеться, как Пирс уже тащил ее куда-то за руку, пытаясь одновременно привлечь еще чье-то внимание.
– Мне жаль, что мы встретились в такой печальный день. Я был другом вашего… точнее, Цируса и, так же, как и вы, в какой-то мере интересуюсь искусством.
Сюзанна попыталась оправиться от шока, вызванного словами «в какой-то мере интересуюсь».
– В самом деле? – донесся ответный голос из темноты.
Для Сюзанны он прозвучал как выстрел. Подобно деревянной марионетке, она повернулась от Пирса в сторону говорящего, глядя из-под полей шляпы. На глаза ей прежде всего попалась монограмма на манжете рубашки – МДХ: Маркус Давид Херрингтон. Марк, самая большая ошибка в ее жизни! Медленно, боясь увидеть того, о ком подумала, Сюзанна подняла глаза…
ГЛАВА ВТОРАЯ
Какое-то мгновение ей не удавалось сфокусировать взгляд на говорящем – перед глазами все плыло; но, даже увидев его ясно, она едва поверила глазам. Марк Херрингтон, которого она знала, никогда не носил галстуков, не говоря уже о костюмах; ярый приверженец «свободного стиля», он не вылезал из свитеров, джинсов и тому подобного.
То, что она видит, просто невозможно: наверно, память сыграла с ней злую шутку. Сегодня на кладбище она вспоминала о нем, и вот теперь – монограмма, тон голоса… Просто случайное совпадение – похож, конечно, на Марка, но изысканно одет, ухожен: нет, она помнит его совсем другим. Сюзанна
