Постепенно Деннису удалось ее успокоить. И когда он пытался найти подходящие слова, то вдруг с удивлением понял, что они поменялись ролями. Всю жизнь со всеми своими неприятностями он бежал к Саре, и она выручала его. Она была для него второй матерью, особенно когда Стефани куда-то уезжала по делам. Теперь ему приходилось утешать ее. Что же ему сказать?
— Все будет хорошо, не волнуйся, — начал он. — Том не дурак, он не разлюбит тебя из-за такой ерунды.
Сара подняла голову.
— Ты так считаешь? — с сомнением в голосе спросила она.
В это время зазвонил телефон. Этот внезапно раздавшийся резкий звук словно парализовал их, и на какое-то мгновение они застыли, глядя друг на друга. Затем Сара бросилась к телефону.
— Да? Сара Харпер, я слушаю. Да.
Она долго стояла молча и слушала, бледнея на глазах. Наконец, положив трубку, она повернулась к Деннису:
— Вчера утром мама уехала с Орфея на соседний остров, чтобы позвонить оттуда. Они с Дэном поехали на катере и пропали.
Лучи утреннего солнца осветили маленькую кухню роскошной квартиры на Элизабет-Бей. «Однако в воздухе уже чувствуется прохлада, — подумал Филип. — Приближается осень». Он торопливо занялся приготовлением завтрака для Джилли: свежевыжатый апельсиновый сок, крепкий черный кофе и сдобные рогалики, за которыми он специально ездил в лучшую французскую булочную Сиднея. Все должно быть именно так, или он рисковал попасть в немилость к Джилли с самого раннего утра.
Почти готово. Филип достал из ящика чистую салфетку и положил ее рядом с тарелкой Джилли. Она как раз появилась в дверях, только что встав с постели и томно, по-кошачьи потягиваясь. Такой она и нравилась Филипу больше всего — непричесанная и без косметики. Как и многие другие мужчины, он чувствовал себя немного неуютно с холеной и тщательно накрашенной женщиной. А утренняя Джилли была его настоящей Джилли, принадлежавшей только ему. Это все, что он хотел от нее и на что считал себя вправе рассчитывать.
— Кофе, дорогая?
Кивнув, она плюхнулась на стул и взяла апельсиновый сок. Он смотрел, как она с жадностью накинулась на рогалики: сначала разламывала каждый пополам и потом, отщипывая по кусочку, отправляла в рот.
— Какие у тебя планы на сегодня? Она пожала плечами:
— Парикмахерская, магазины, может быть, схожу в кино. А у тебя?
— Боюсь, ничего особо интересного. Мы занимаемся сейчас контрактом одного из наших основных клиентов, и сегодня целый день будет совещание по этому вопросу…
Но она уже не слушала его.
— Давай сегодня вечером вместе пообедаем, — неожиданно предложила она, — в этом новом ресторане, о котором я прочла в газете.
— В индонезийском?
— Ага.
— Тебе же не нравится индонезийская кухня, Джилли.
— С каких это пор? — оторвавшись от завтрака, она сердито посмотрела на него.
— С тех пор, как мы в последний раз пробовали ее около месяца назад, — мягко ответил Филип.
— Ах, Филип, порой ты бываешь просто глуп. Речь шла о том, где мы ели, а не что мы ели. Мне не понравился сам ресторан в коричневых и лиловых тонах, а с едой все было в порядке.
Филип четко помнил, что на самом деле все было наоборот, но благоразумно промолчал.
— Ты ведь не дуешься на меня, Фил?
— Конечно же нет, дорогая.
— Я просто подумала, может, ты обиделся на меня… из-за того… прошлой ночью.
«Прошлой ночью». Филип грустно улыбнулся. «Может, этого и следовало ожидать. Мужчина, семь лет проживший без женщины, неизбежно становится… как бы это покультурнее выразить… неспособным. Утратившим силу». Он допускал, что это может случиться, особенно в его возрасте. Но он никак не думал, что положение не исправится. В конце концов, он же еще не старый. Он любил свою жену, и даже очень. Она любила его. Ему казалось унизительным, что он так часто не оправдывает надежд жены в их новой совместной жизни. Похоже, она прощала его. Значит, она любит его.
Изящным движением Джилли отправила в свой алый ротик последний кусок сдобы и вытерла салфеткой руки. «Господи, как я его ненавижу, — со злостью подумала она. — Как же я смогу все это вынести? После Джейка теребить противный мягкий старый член Филипа, отчаянно пытаясь заставить его встать, — это все равно что попробовать возбудить фаллос из зефира. Может, я и купаюсь здесь в роскоши, но вся это роскошь честно заработана мною! Знает ли хоть один мужчина, насколько отвратительно женщине видеть, что у него не встает? Вероятно, нет, — цинично думала она, — потому что ни одна женщина не признается им в этом. Наш долг — дать им почувствовать себя увереннее и сильнее после всего этого, успокоить их, лежа при этом и умирая от разочарования. Если бы вся моя сексуальная жизнь ограничивалась Филипом, я с таким же успехом могла бы жить в монастыре!»
— Прошлой ночью! — Филип слегка покраснел. — Кажется, я опять должен извиниться перед тобой, дорогая.
— Забудем об этом, — небрежно ответила она. «Я именно так и сделаю, как только доберусь до Джейка».
В прихожей зазвонил телефон. Филип, извинившись, поспешил взять трубку. Потягивая кофе, Джилли начала планировать свой день: «Сначала прическа, потом к косметологу, затем ленч…»
Филип появился на кухне с бледным, натянутым лицом.
— Дорогая моя, — нервно начал он. — Приготовься выслушать плохие новости. Это касается Стефани. Она, кажется, пропала… Ах, Джилли, мне страшно подумать, как ты переживешь это…
Глава двадцать вторая
«Этого не может быть. Здесь какая-то ошибка. Это невозможно», — Мейти вновь и вновь повторял про себя то, что уже говорил Саре, цепляясь за эти слова как утопающий за соломинку. Он машинально поставил на поднос кофейные чашки, банки из-под пива и недоеденные сандвичи, оставленные в гостиной Сарой и Деннисом как свидетельство их ночного бдения. Комната вдруг показалась ему похожей на морг. Подойдя к окнам, он раздвинул тяжелые бархатные шторы и открыл застекленные двери, выходившие в сад. Поднявшееся солнце уже согрело воздух, и этот день уходящего лета обещал быть теплым. Мейти прошел по комнате, расставляя стулья, поправляя подушки и наводя порядок. «Нужно принести цветов, чтобы освежить гостиную, — рассеянно подумал он, — лучше всего розы, они наполнят ее приятным ароматом…»
Словно в забытьи он взял поднос и направился на кухню. Стоя у плиты и поглядывая на сковородку с яичницей, кухарка готовила завтрак.
— Зря стараетесь, миссис Бэкстер, — мрачно сказал Мейти. — Они не будут есть. Мисс Стефани пропала!
— Как? На этом острове? — ошеломленная миссис Бэкстер застыла с вилкой в руке.
— На острове, не на острове — какая разница? Сегодня они собираются лететь туда, узнать в чем дело.
— Какой ужас! — она с испугом посмотрела на Мейти. — Мистер Годфри, уж не думаете ли вы?..
— Нет, — громко сказал он. — Этого не может быть. Здесь какая-то ошибка. Это невозможно.
Когда после ночи тревог и ожиданий позвонила Сара и сообщила дурные новости, Рина испугалась за Билла. Но он взялся за дело с такой энергией, как будто был вдвое моложе. Наконец-то они могли за что-то ухватиться, у них была хоть какая-то информация вместо этой тягостной неопределенности. Продумывая план действий, давая указания, взяв инициативу в свои руки, он вдруг вновь стал похож на прежнего Билла Макмастера, способного найти выход из критической ситуации, как он это уже не раз делал.
В первую очередь надо было связаться с летчиком компании «Харпер». Билл отдал краткое распоряжение подготовить самолет к срочному вылету в Таунсвилл. Пассажиров будет двое.
— Все санкционирование, Боб, — говорил он в трубку, — все расходы оплачены. Только доставь их туда.
