такой характер, что тебе непросто найти то, чего ты хочешь, но что, стоит тебе отыскать близкого себе человека, ты сразу изменишься. Семья будет счастлива, решив, что ты нашел свою половину, и не их вина, что все это обман.
Черные глаза неожиданно вспыхнули.
— Неужели? Что ж, неудивительно, это в их репертуаре. Они всегда очень заботились обо мне. Мне интересно, что говорила по этому поводу ты. Держу пари, ты сказала, что даже небеса не помогут мне найти женщину, которую я искренне полюблю.
— Я не помню, чтобы произносила подобное. Хотя не исключено, что такие мысли приходили мне в голову. Не потому, что я сомневаюсь в твоей способности любить, — слукавила она. — А потому, что не могу представить женщину, способную всколыхнуть твою душу.
— Как удобно, да? Не понимаю, почему ты считаешь себя неподходящей партией. Мне очень нравится то, что я вижу. Нам просто необходимо отпраздновать наше решение. У твоего отца есть шампанское?
— Нет. — На самом деле Таша не знала этого, так как очень давно не была в отцовском доме.
— Хорошо, и виски сойдет. — Он вновь наполнил стаканы и предложил тост: — За Джереми. Слово «непорядочность» вышло из моды, но, к сожалению, не из поведения людей. Надеюсь, он получит по заслугам.
— Какой ужасный тост! — сказала Таша.
— Зато искренний. — Чейз сказал это, приложив руку к груди, и чарующе улыбнулся.
— Не хочу пить за это. — Таша покачала головой и состроила недовольную гримасу.
Чейз улыбнулся.
— Предложи свой.
— Отлично, — согласилась она, озорно улыбаясь, и подняла стакан. — За лучшую в мире женщину, и да поможет ей Бог.
— Хорошо, я выпью за это. За лучшую в мире женщину, и да поможет ей Бог, — повторил он, подняв стакан и осушив его одним глотком.
Глава третья
В последующие дни Таша долго думала о том вечере, тысячу раз перебирала в памяти слова, которые ей говорил Чейз, слова, которые произносила она сама, и, конечно, все их поступки. Была ли она расстроена? Естественно, да, а в каком состоянии может быть человек после того, что пережила она? Зачем она тогда позволила себе столько выпить? Почему так легко поддалась собственному влечению, ведь Чейз никогда не был объектом ее желаний. Она все еще не могла объяснить себе, почему ей так понравились его поцелуи. Самое подходящее всему объяснение — временное помешательство, результат опьянения, и все свалившиеся ей на голову проблемы. Сложность заключалась в том, что она приняла решение в трудный для себя момент, а теперь поворачивать вспять было уже поздно.
Как и было решено, они начали изображать перед всеми влюбленную парочку. Чейз занялся организационными вопросами и проделал огромную работу: он переговорил со священником, решил с ним множество вопросов, договорился, чтобы венчание прошло на высшем уровне. Хотя Таша все равно была уверена, что сделать это намного сложнее, нежели пообещать. Затем Чейз изучил список приглашенных и оповестил всех об изменениях. Гостей интересовало все: и причины отмены той, ранее назначенной свадьбы, и как невесте удалось в столь короткий срок найти себе нового жениха. Чейз, вопреки своим правилам, спокойно и вежливо разъяснял каждому все интересующие детали.
Таша вновь и вновь убеждалась, что свадьба — это не только праздник, но и тяжелый труд. Она лишь сейчас поняла, что все не так просто, как может показаться на первый взгляд. В тот момент, когда Чейз делал ей предложение, она не думала об этом. Тогда самым главным было, что сказать папе, как все объяснить гостям и, конечно, как избежать позора.
Результат всех трудов и переживаний — свадьба, которая лишь внешне напоминала обычные свадьбы. Таша не стала ничего менять, даже платье оставила прежнее — из тончайшей, как паутинка, белой ткани. Лиф был расшит маленькими жемчужинами, длинная юбка подчеркивала ее точеную фигурку. Надевая это белое воздушное облако, Таша не могла не вспомнить тот день, когда с подругой пошла выбирать свадебный наряд. Господи, эти бесконечные примерки! Сколько платьев она тогда перебрала, и всего лишь для того, чтобы понравиться Джереми. Таша вспомнила, как он смотрел на нее влюбленными глазами. А сейчас всю эту красоту предстоит увидеть Чейзу, который, конечно же, не оценит ее.
В церкви вдоль скамеек расставили бледно-желтые и белые нарциссы — так захотела Таша. Все было со вкусом, но строго, никаких излишеств.
Эта церковь видела много новобрачных. Не каждый венчавшийся здесь и дававший клятву верности сумел сохранить счастливую семью. И цинизм Чейза в некоторой степени был Таше понятен, но все-таки ей это было неприятно, потому что она очень трепетно относилась к свадебной церемонии, верила в вечную и чистую любовь, хотя самой ей встретить ее пока не удалось.
Когда началась церемония, Таша с дрожью в ногах начала свой путь к алтарю, где ее ожидал Чейз. Следом за ней шли ее подружки в платьях, которые они вместе выбирали и которые переливались всеми цветами радуги. Шествие замыкали две девочки с цветами. Пока Таша шла по длинному проходу церкви, она думала о том, сколько работы проделано лишь для того, чтобы всех убедить в правдивости этого фарса. Через вуаль она осторожно поглядывала на гостей. Судя по лицам, они поверили их игре.
Таша дошла до алтаря и взглянула на Чейза. Его взгляд был далек от взгляда влюбленного жениха. Таша всегда мечтала о свадьбе, но даже в страшном сне не могла представить, что когда-нибудь будет выходить замуж за нелюбимого человека. Лишь одно успокаивало: это заговор во имя спасения.
Священник приступил к выполнению своих обязанностей.
— Если есть здесь человек, которому известна причина, по которой эти двое не могут сочетаться браком, пусть скажет это сейчас или не скажет никогда.
Таша сжала губы, одно только слово может все изменить. Но после небольшой паузы священник продолжил. И вот Чейз начал произносить клятву:
— Я… — Под сводами церкви повисла тишина. После некоторого молчания он продолжил: — Я, Чейз Эдам Закари Таггарт, беру в законные супруги Наташу Сюзанну Мерил.
Пришел черед Таши.
— Я, Наташа Сюзанна Мерил, беру Чейза Эдама Закари Таггарта в законные супруги, — произнесла она машинально, но твердо.
— Объявляю вас мужем и женой, — сказал священник, — теперь вы можете скрепить ваш союз поцелуем.
— Все, пути назад нет, свершилось, — мягко сказал Чейз и быстро коснулся ее губ. Вскоре они уже направлялись к выходу. И оба прекрасно знали, что вся эта церемония чистой воды ложь.
После маскарада в церкви началось еще одно испытание: час позирования перед фотографом, поздравления и пожелания, слащавые улыбки, объятия и смешки. И все это ради того, чтобы альбом для новобрачных был забыт в конце концов где-нибудь в шкафу. Фотограф, конечно, не виноват, ведь он всего лишь выполняет свою работу. Но он даже не догадывается, что в этом альбоме никогда не появятся фотографии детей. И никогда счастливое семейство не склонится над выцветшими снимками.
Чейз смотрел на ее мрачное лицо под вуалью, а в это время фотограф пытался сфотографировать родителей. Молодожены сумели наконец улучить минутку и поговорить.
— Ты в порядке? — спросил Чейз. Таша кивнула. — Хорошо, если это действительно так. Даю пятьдесят фунтов, что ты в данный момент думаешь о прелестных детишках, разглядывающих всю эту ерунду… если, конечно, они появятся.
— Это не ерунда, — прошипела Таша.
— Таша, дорогая, — его голос сверлил уши, — никакой сентиментальности. Неужели ты можешь думать, что наша пара выглядит искренней? Все здесь присутствующие, может быть, и поверили в этот маскарад, но мы-то знаем истинную цену всему.
Она не успела ответить на это оскорбление, так как на них снова налетели с поздравлениями гости.
