стукачами, которые темы в «Истину» и «Авангард» сливают, что-то делать, как-то их выявлять. Ты знаешь, сколько даже за последний месяц конкуренты у нас тем потырили?
– А я о чем все время говорю! – возбужденно зашептала Уля. – У меня одной тем двадцать на сторону ушло! Давно пора этих сук вычислить, но как?
– Я тут со специалистами посоветуюсь. Есть у меня один доверенный человечек в органах. Генерала, между прочим, недавно получил. Контрразведчик от Бога, он точно что-нибудь дельное предложит. Кстати, это он все редакционные телефоны на прослушку поставить посоветовал. Только зря я тогда об этом на «летучке» объявил. Затаились, сволочи, осмотрительнее стали. Теперь, видимо, исключительно по мобилам сигналят. Одного только Водопьяного и поймали, когда он пытался в «Истину» своего дружка пристроить. А почему не к нам? Потому что сам туда, к врагам намылился! Да, надо что-то серьезное, конструктивное предпринять. Для начала я хочу видеокамеры с микрофонами над каждым рабочим местом повесить. Службе безопасности делать все равно не хрена, пусть сидят и в экраны пялятся: кто чем занимается. А то, понимаешь, некоторые пашут, вот как ты (Уля скромно опустила глаза), а другие не знают, куда себя деть от безделья.
– Но это ж огромные деньги, Алиджан Абдуллаевич, – подсказала шефу редактор.
– А на безопасности фирмы, девочка моя, экономить нельзя, – нравоучительно потряс пальцем у виска Габаритов. – Безопасность – это все. Я вот сейчас подумал: надо такие камеры и в курилке, и в туалетах повесить. Не над самыми толчками, конечно, а там, где раковины. Мне тут охрана доложила, что некоторые в клозете уж очень подолгу задерживаются. Может, оттуда и звонят?
Уля пожала плечами. В ее памяти всплыл рассказ Пепиты о стеклянном городе, но Асеева отогнала неприятные воспоминания.
– Да, а еще я хочу, чтоб ты Булкину с Тюриным позвонила. Вы ж вроде друзья… Сама видишь, как без них фотоотдел оголился. Ты только смотри не говори, что это я их зову, а скажи что-то вроде: Алиджан Абдуллаевич всегда вас считал крепкими профессионалами и, кажется, готов простить. Придите, покайтесь за дурацкие заявления, и он вас назад возьмет…
– Не пойдут они, Алиджан Абдуллаевич, – с горечью заявила Уля. И для убедительности даже головой помотала: – Ни за что не пойдут.
– Это почему же? – подозрительно прищурился Габаритов.
– Не знаю, мне так кажется.
– Мало ли что тебе кажется. Сказал: позвони – значит, позвони.
– Хорошо, я позвоню, только…
– Иди и прямо сейчас звони. Когда поговоришь – доложишь!
В своем кабинете Уля вытащила из сумки сигарету и спустилась вниз. В курилку не пошла – отправилась на улицу. Набрала номер Булкина. Тот откликнулся сразу, после первого звонка:
– Асеева, здорово! Что, к нам с Тюриным присоединиться хочешь? Мы тут на Пушкинской пиво у фонтана пьем. Погода класс, настроение – кайф. Свобода!
– Алиджан с вами поговорить хочет, – не приняла веселого тона друга Асеева. – Если прямо сейчас в редакцию придете – обратно возьмет.
– А с какого это прибабаху ему привиделось, что мы вернуться хотим? Передай ему, чтобы шел на хрен!
Робик весело заржал, и Уля отключилась.
Немного посидела и поплелась к Габаритову. Докладывать, но не закладывать. Пересказ диалога с Булкиным в ее планы не входил. В глубине души Уля надеялась, что Робик, с которым ей так хорошо, так комфортно работалось в паре, когда-нибудь все-таки вернется.
– Я позвонила, Алиджан Абдуллаевич, – сказала Уля. – Только они оба пьяные, как не знаю кто. Разговаривать с ними сейчас бесполезно.
– Пьяные, говоришь? – обрадовался Габаритов. – Значит, поняли, какую глупость совершили, теперь водкой горе заливают. Ничего, протрезвеют – на карачках приползут! Приползут, приползут! Где им еще такие бабки платить будут! Ты, Асеева, если все сделала, домой иди. Тебе вчера вроде нездоровилось – вот и езжай. Завтра суббота – отлежись, отоспись.
Асеева благодарно кивнула: дескать, тронута вашей заботой, попрощалась и ушла. Юрик обещал подъехать к редакции через двадцать минут (еще удивился: «Чего это ты сегодня рановато?»), и Уля, чтоб не зависать в редакции, решила заглянуть в расположенный по соседству книжный магазин.
Пошарив глазами по полкам с классической литературой, зачем-то спросила у девушки- консультанта:
– А у вас Оруэлл или Замятин есть?
– Есть и Оруэлл, и Замятин. А какие конкретно произведения этих писателей вас интересуют?
– А они что, много написали? – вскинула выщипанные брови Уля.
– Достаточно, – улыбнулась девушка.
Уле показалось, что в ее улыбке скользнула снисходительность.
– А чего вы ухмыляетесь? – разозлилась она. – Не все ж такие, как вы, умные! Сидите тут целыми днями, ни черта не делаете, раз в неделю пыль с корешков смахиваете! Небось сами ничего и не читаете, только авторов и заголовки.
– Названия, – поправила Асееву девушка. – Вы не правы: у нас тут все читать любят. Жаль только, домой нам книги брать не разрешается, а на работе особенно не почитаешь – целый день покупатели.
– А купить себе книжонку зарплата не позволяет? – съехидничала Асеева. – Денег только на дорогу туда-обратно и кефир с батоном хватает? Разжалобить хотите?
– Да нет, что вы! – искренне изумилась такому повороту Улиных извилин консультант. – И в мыслях не
