Это было в 1990-х годах. Через восемь лет Билл отказался от своей работы по уходу за безнадежно больными. Он чувствовал себя совершенно опустошенным тяжелыми переживаниями, связанными с вынужденным прощанием со своими подопечными. Поэтому вернулся к своей прежней работе механика, сначала на вертолетном заводе, а после того, как прошла новая волна сокращений, – на кораблестроительном заводе. Однажды в пятницу владелец завода пришел в цех и сказал: «Дела идут очень плохо, хуже некуда. С понедельника все, кто носит бороду, считаются уволенными». Казалось бы, совершенно нелепое решение, но хозяин не шутил. Он терпеть не мог людей с бородой, а в штате Вашингтон вас запросто могли уволить только потому, что боссу не нравится ваша прическа.
Билл пришел домой и все выходные думал, как быть. Во Вьетнаме он получил серьезное ранение, о котором до сих пор не хочет говорить, и провел на лечении в госпитале три месяца. Когда с него наконец сняли все повязки, он посмотрелся в зеркало и увидел, что у него выросла борода. Он больше не хотел иметь ничего общего с армией, которой он тоже не был нужен, но борода ему понравилась, и он не сбривал ее больше двадцати лет. И решил, что и сейчас не станет этого делать. В понедельник утром его уволили – из-за бороды! Но и те, кто сбрил бороду, в течение месяца тоже были уволены.
Спустя несколько дней как-то вечером он разговорился с барменшей местного охотничьего клуба, объяснил свое положение, и она предложила ему несколько месяцев пожить в ее доме. Она уезжала на лето, и ей нужен был кто-нибудь, кто стал бы кормить ее коз. Уже через два дня Билл, Спуки и Зиппо перебрались в красивый дом на северо-западе штата Вашингтон. А еще через два дня неожиданно вернулась его хозяйка. Она поссорилась с мужчиной, у которого думала погостить, и теперь не собиралась никуда уезжать, а Биллу с его котами предложила убираться вон.
К несчастью, в самый разгар спада производства найти новое жилье было непросто. Билл не мог снимать квартиру, не имел постоянного заработка или счета в банке, и его собственный квартирный кризис затянулся. В течение двух недель Билл мотался по окрестностям в поисках работы, а хозяйка с каждым днем злилась все больше. Наконец он нашел место медбрата по ухаживанию за тяжелобольным. В условиях спада это была хорошая работа, и Билл испытал огромное облегчение. Придя домой после первого дня новой работы, Билл первым делом позвал Спуки, чтобы отпраздновать это событие.
Спуки не появился.
Не пришел он и к ужину, и к тому времени, когда Билл обычно ложился спать.
Билл понял: что-то случилось. Он искал его в ближайших окрестностях, но Спуки нигде не было. Хозяйка дома предположила, что его могли схватить койоты. Но у Билла не было ощущения смерти друга. Он думал, что Спуки по ошибке заперли в гараже или в рабочем сарае, и, когда он вырвется на свободу, обязательно придет домой. С наступлением темноты Билл выходил на крыльцо и долго стоял, прислушиваясь, не идет ли Спуки. И каждый раз ему казалось, что он слышит вдали мяуканье своего любимца. Зиппо тоже всюду искал Спуки, так что, возможно, ветер доносил его мяуканье. Но Билл так не думал. Он просыпался среди ночи, уверенный, что слышал Спуки. Он стал думать, что Спуки упал в заброшенный колодец или провалился в какую-нибудь яму, и начал обходить задние дворы и часами бродить по лесу в поисках кота. За свою жизнь Биллу много приходилось ходить пешком, но ни разу в поисках Скупи.
Но проходили день за днем, а Спуки все не было. Хозяйка требовала, чтобы Билл с Зиппо ушли, она уверяла, что Спуки наверняка стал добычей койотов. Но вообще этот паршивый старый кот ей был безразличен, она хотела снова стать хозяйкой в своем доме. Билл каждый день ссорился с ней, убеждал, что он просто не может уйти без Спуки.
Спустя три недели хозяйка появилась на пороге его комнаты и с криком потребовала, чтобы Билл убирался к черту. Билл снова отказался, объясняя, что без Спуки он не уйдет. Ведь Спуки может оказаться живым. Разъяренная женщина отвернулась, взглянула на задний двор и, побелев как мел, схватилась за косяк, чтобы не упасть. По двору шел Спуки. Он вконец отощал и был невероятно грязный, но живой!
Билл схватил его на руки и зарылся лицом в его клочковатую шерсть.
– Спуки, Спуки! Я знал, что ты вернешься!
В тот же вечер они покинули негостеприимный дом. Им некуда было идти. Билл просто забрал своих друзей, изможденного Спуки и толстого, как сарделька, Зиппо, немногочисленные пожитки и ушел. Пока Билл не получил первую зарплату, они ночевали в его автомобиле.
Примерно через год он сидел в баре, и между ним и соседом по столику завязался случайный разговор. Сосед выслушал историю о пропаже Спуки и воскликнул:
– Постой, так ты и есть тот парень, что жил у моей матери! Так она же отвезла твоего кота на свалку, приятель! Помню, ее едва удар не хватил, когда кот вернулся…
Свалка находилась в двадцати милях от городка. Целых три недели понадобилось Спуки, чтобы преодолеть это расстояние, но он не сдался и все-таки дошел до дома! Он пережил схватку с совой, сумел вырваться из хищной хватки четырех койотов, уцелел после мощного удара медведя! Да, Спуки был истинным борцом и стоиком!
Однако со временем наступает момент, когда мы уже не можем вернуться. Зиппо первым достиг этого момента в июне 2001 года, в возрасте восемнадцати лет. Рано утром Билл отвез его в ветеринарную клинику для заурядной операции по удалению новообразования и днем позвонил узнать, как там Зиппо, совершенно уверенный, что с ним все в порядке. Доктор Колл занимался Зиппо и Спуки уже в течение пятнадцати лет, когда они только переехали в штат Вашингтон. Вскоре после переезда на глазах у Билла машина сбила собаку. Он выбежал на дорогу, поднял собаку и отвез в ближайшую клинику для животных. Собака кусала себя и визжала от жуткой боли. Когда Билл протянул к ней руки, она зарычала и укусила его в плечо и шею. На столе в кабинете врача, обезумев от ужаса, она билась и отчаянно скулила. Вошел доктор Колл, ласково провел по ее спине рукой, и она мгновенно успокоилась.
На Билла это произвело столь сильное впечатление, что на следующий день он привез к доктору Коллу Спуки и попросил осмотреть его. Спуки и доктор Колл сразу прониклись друг к другу любовью. Позднее он лечил Спуки после нападения койотов и удара медведя. Он с изумлением выслушал историю о схватке кота с совой и назвал Спуки чудо-котом.
Но сейчас доктор Колл отвечал по телефону, шмыгая носом и едва удерживаясь от слез. Организм Зиппо отрицательно отреагировал на анестезию, и во время операции он скончался. Бедняга Зиппо! Еще накануне этот славный толстячок был так полон жизни, и вдруг его не стало… Билл и Спуки тяжело переживали его смерть.
Впрочем, и у самого Спуки за последние несколько лет здоровье серьезно пошатнулось. Ему было около двадцати одного года, и его стал одолевать кошачий СПИД. Кот с трудом принимал пищу и был подвержен внезапному и резкому появлению высокой температуры, отчего все его тело сотрясала неудержимая дрожь. Он стал вялым и грустным, сильно тоскуя по своему ленивому младшему брату и верному другу. Приходя с работы, Билл закрывал все двери в доме. Их открывал Спуки в поисках Зиппо.
Билл взял другого котенка, такого же черного, как Зиппо, чтобы у Спуки был товарищ. Но тот отнесся к нему с полным равнодушием. Он ни к кому не испытывал неприязни или вражды, даже к несчастным полевкам, охотиться на которых побуждал его врожденный инстинкт, но новый котенок ему был не нужен.
Приступы лихорадки становились все сильнее, все чаще он отказывался от еды. Спуки очень похудел, сердце его ослабело. Билл приехал с ним к доктору Коллу, и тот сказал, что ничем не может помочь бедному Спуки, которому осталось жить всего несколько дней, во время которых ему придется тяжело мучиться от болей.
Спуки был неутомимым борцом за жизнь, отважным воином и искателем приключений, верным другом и постоянным спутником Билла вот уже больше двадцати лет. Когда Билл нуждался в его поддержке, он всегда оказывался рядом и спасал его от смертной тоски, от ночных кошмаров и одолевавших его временами депрессии и страха. И всегда возвращался домой, стоило ему услышать зов Билла. И даже в конце жизни он не хотел умирать. Большинство кошек, когда им делают последний укол, ложатся и спокойно засыпают вечным сном. А Спуки вскричал, как только игла коснулась его кожи, отчаянно замяукал и попытался вырваться. Затем обернулся, посмотрел Биллу прямо в глаза и зарычал, как лев. Он будто заявлял, что продолжает бороться, что не готов к смерти, что Билл допустил страшную ошибку.
Этот крик отозвался в сердце Билла Безансона как удар молотом. Он преследовал его во сне и наяву. Доктор Колл уверял, что Билл поступил правильно, милосердно, что Спуки оставалось жить не больше недели, что ему предстояли тяжкие муки. Но отчаянный, возмущенный крик Спуки не давал Биллу покоя,
