Лифтон и чулки. До завтра.
6
Туфли были прекрасны, роскошны и удивительны. От них за километр разило высочайшим классом, дорогой кожей и истинно парижским шиком. Остроносые, причудливо изогнутые, на высоченном каблуке типа «стилет», они сразу делали хозяйку высокой и загадочной… Делали бы. Если бы не один бы нюанс бы.
Туфли были Катерине маловаты.
Не малы — в этом случае она не смогла бы и шагу ступить — а именно маловаты. Когда она в них влезла, ей показалось, что вполне терпимо, просто кожа еще не разносилась. Дойти до машины тоже показалось не такой уж сверхзадачей. Однако сейчас, в баре маленького частного отеля «Семь Слонов», туфли проявили истинную свою суть, и больше всего на свете Катерине хотелось завизжать, задрыгать ногами и сбросить ненавистные колодки прямо посреди уютного холла, после чего с облегчением сплясать босиком на чем-нибудь прохладном и гладком, типа барной стойки, и удалиться с позором. Или с триумфом — как уж спляшешь…
Туфли стоили триста баксов — и это во время распродажи! Катерина в жизни бы их не купила, но время поджимало, нервы были взвинчены, а кроме того, после решительного вычеркивания кандидатуры Сергея Куприянова из списка потенциальных принцев в душе образовалась мутная, сосущая пустота, которую срочно требовалось заполнить шопингом. Вот она и заполнила — туфлями и лифтоном на прозрачных бретельках.
Лифчик всю дорогу колол спину, а теперь перебрался вперед и колол по очереди левую и правую грудь. Спиной Катерина могла хотя бы потереться о спинку сиденья в машине, но грудь так запросто не почешешь, и потому она сидела и злилась, а чтобы отвлечь себя, рассматривала обстановку.
Хозяева отеля учли тягу отечественного буржуя к английским консервативным традициям. Бар был оформлен под настоящий английский клуб. Тяжелая дубовая мебель, кожаные диваны, на стенах медвежьи головы и лосиные рога… За спиной у бармена висело охотничье ружье, напитки были представлены ромом, джином, виски трех сортов, темным пивом и портвейном, но не отечественным, а самым что ни на есть португальским.
Катерина посмотрелась в зеркало, смутно поблескивающее в углу напротив. Отлично получилось с юбкой — длина до щиколоток, а разрез до попы. Черный бархат, строгие линии… Короче, до зарплаты придется сидеть на кефире.
В воздухе витал аромат сигар, хорошего табака, дорогого одеколона — наверное, именно так и должны пахнуть большие деньги. Да и фиг с ними. Где же девочки? Катерина нервно поправила воротничок распахнутой на шее блузки, скользнула пальцами по нитке жемчуга, ухмыльнулась своим мыслям. Цыганка Аза, как есть!
Тут где-то в недрах холла произошло шевеление, потом охранник, и без того заскучавший при виде Катерины, сделался вообще мрачнее тучи. Катерина проследила его взгляд и вынуждена была признать, что вот от таких, как Шурка, охранникам одни неприятности.
Роковая красавица Шурка Либединская вы-рядилась в алое платье из жатого шелка, а нижнее бельишко, по обыкновению, проигнорировала. В результате тонкая ткань сидела на ней в облипочку, как перчатка, а черные кудри, разметавшиеся по обнаженным плечам, дополняли образ ведьмы, решившей скоротать вечерок в добропорядочном заведении и походя разбить десяток мужских сердец.
Шурка вплыла в бар и плюхнулась на высокий табурет, небрежно скрестив неимоверно длинные ноги в такую загогулину, что лицо охранника сделалось плаксивым. Те семь человек, которые до этого тихо коротали вечерок с пивом и виски, воображая себя сидящими в пабе на Пикадилли, медленно, но верно пришли в движение — и уже через минуту воздух потрескивал от напряжения. Все мужики усиленно делали вид, что совершенно, то есть абсолютно не интересуются дамой в алом платье, и Катерина предположила, что паре-тройке фигурантов сегодня грозит травматическое косоглазие.
Повертев головой еще немного, Катерина заметила и третью подружку. Вот тут впору было присвистнуть и признать: класс есть класс, и блондинки всегда будут на коне.
Наталья сидела на уютном плюшевом диванчике, и ее соседи по столику были единственными, кто даже не взглянул в сторону Шурки. И ясно почему.
Белокурые волосы Наталья собрала в тугой пучок, явив миру идеальную головку а-ля Анастасия Волочкова. Только слева, вдоль нежной щечки с родинкой, вился один непокорный локон, раскачивался и пружинил, гипнотизируя собеседников и выгодно подчеркивая элегантный блеск бриллиантовых сережек в изящных ушках. Темно-синий узкий пиджачок едва сдерживал пену кружев жабо, украшающего блузку. Целомудренная юбка обтягивает бедра, но лишь слегка приоткрывает округлые колени. Туфель Катерина не видела, но не сомневалась, что они подобраны, как надо. Облик деловой красавицы Наталья дополнила очками в тончайшей золотой оправе, и при взгляде на них Катерина снова вспомнила Куприянова и загрустила.
В этот момент Шурка царственным взглядом окинула бар — и соизволила заметить Катерину. Наталья и ухом не повела, что означало: я вышла на свою собственную охотничью тропу, не приставайте. Вероятно, собирается показать мастер-класс непутевой Катерине, но зачем? И так понятно, что у нее нет шансов.
Шурка громогласно изрекла:
— Катюша! Как я рада тебя видеть!
Соскользнула с табурета, на мгновение явив миру мускулистое бедро в черном чулке, и подошла к Катерине. Они с чувством облобызали воздух возле щек друг друга, после чего Катерина сквозь зубы прошипела:
— Зацени бахилы!
— Вижу. Неплохо, неплохо. И расстегни пуговицу.
Катерина почувствовала даже некоторую обиду за новые туфли. «Неплохо» — это про удачные кроссовки с Киевского рынка, а тут триста баксов!
— Я уже расстегнула пуговицу!
— Значит, расстегни еще одну. Ты где взяла этот бархатный салоп? У бабушки взаймы?
— Дура, посмотри, какой разрез. Оп-па!
После смелого пируэта некоторые наблюдатели повернули головы и к Катерине. Шурка критически осмотрела разрез и задумчиво предложила:
— Может, повыше подтянуть?
— Ага. И за пояс подоткнуть. К Наташке нельзя подходить?
— Можно, только без игривости. Она косит под социолога из Новосибирска.
— Почему из Новосибирска?
— Наукоград. Оплот интеллекта. Придется соответствовать.
Катерина чувствовала себя полной идиоткой, но все-таки шла. Шурке было море по колено.
— Привет, Наталья Владимировна.
— Здравствуйте, девочки. Знакомьтесь: Николай Валерианович, Эдуард Моисеевич. Екатерина, Александра.
— Очень приятно.
— Взаимно. Наташ, на минуточку?
Наталья грациозно вспорхнула с места, отошла вместе с ними в сторону. Здесь ее тон резко поменялся.
— Чего приперлись? У меня важный эксперимент.
— Да ради бога! Ты же у нас главная — скажи, что можно пить?
— Молодцы, это важно. Значит, так: виски на палец, лед, содовая, либо джин-тоник, либо ма- аленькая рюмочка коньяка.
— Одна?!
— Либединская, в твоем возрасте пить вообще вредно.
