Джейн украдкой постаралась натянуть юбку на колени. Не удалось. Впрочем, кто ее видит, ведь колени надежно прикрыты скатертью.
— Мики не хочет попробовать себя в модельном бизнесе? По-моему, у нее получится.
— Когда есть возможность, мы снимаем Мики. Ее парень не одобряет выездных съемок и работы в выходные. Этим летом она собиралась с нами в Европу, уже подготовила портфолио, но тут появился он.
Ресторан этот, видно, и вправду пользовался большой популярностью. Администрации пришлось выставить дополнительные столы, но и их быстро заняли. В зале было шумно, и, чтобы не повышать голос, Джейн наклонилась к Гарретту.
— Ее парень один из тех, с кем она сейчас?
— Нет. Я видел его только однажды. Он приезжал в офис забрать Мики после работы, — сказал Гарретт, опуская глаза. — Типичный футболист, я бы сказал, — добавил он.
Джейн вдруг всполошилась. Как это она забыла, что на ней слишком открытый жакет? Девушка резко схватила меню, прикрывая провокационный вырез.
— Пожалуй, ты права. Пора определиться с заказом, — мягко заметил Гарретт.
Джейн осторожно выглянула из-за меню, ей показалось, что он улыбается.
А вдруг он подумал, что она наклонилась специально? Тогда он решит, что она с ним заигрывает. Какой стыд! Ну все, хватит, игра закончена. Такое бывает лишь в сказках. Принц и простушка Джейн. Итак, с этого момента она будет думать только о работе.
— Ты уже что-нибудь выбрала? — спросил Гарретт.
Джейн очнулась.
— Я… о… — Вот так досада. Каждое блюдо имело название. От верениц незнакомых, труднопроизносимых слов рябило в глазах. Вместо привычных «жареный», или «печеный», или просто «соус» было написано что-то типа: «эндивий», «жикама» и так далее. А что, если она неправильно поставит ударение?
Она слишком далека от всего этого. Ну почему она не прислушивалась к Сильвии, когда та рассказывала о своих похождениях?
— Хочешь рыбу? — спросил Гарретт.
— Рыбу… да, пожалуй, — согласилась Джейн, надеясь, что и он закажет рыбу.
— Здесь отлично готовят морского окуня.
— Тогда надо попробовать. — Впрочем, ей было настолько все равно, что, предложи он ей отведать зажаренный кожаный башмак, фаршированный плодами манго, она бы не раздумывая согласилась.
Избавив себя от необходимости разбирать причудливые названия в меню, Джейн сложила руки на столе перед собой. И больше никаких двусмысленных наклонов, решила она.
— Знаешь, у тебя очень интересная семья, — вежливо заметила Джейн.
Гарретт усмехнулся.
— Не бери в голову. Я знаю, тебя удивляет их отношение к случившемуся. Но их нельзя винить. Вспомни, нам потребовалась целая неделя, прежде чем мы с этим разобрались. — (По крайней мере, они поняли наконец, что обанкротились, подумала Джейн.) — У них все схвачено. Ты сама увидишь, когда придешь на кастинг. К тому же у моих родителей такие связи! Одно слово, и они поставят на место кого угодно.
Джейн стало стыдно. Она уже отнесла Чарльзов, за исключением Гарретта, к недалеким людям. Гарретт прав. Например, взять ее саму… Что она знает о работе моделей? А если бы они усадили ее за стол и начали сыпать незнакомыми терминами, как бы она себя чувствовала?
— Я лишь хотела довести до их сведения, чем мы с тобой занимаемся, потому что… — Джейн запнулась. Не стоило ей сейчас об этом вспоминать.
Гарретт наклонился.
— Джордж?
Джейн кивнула, не меняя положения.
— На самом деле Саша обо всем догадалась. — Не дав Джейн опомниться, Гарретт встал и, пробравшись между столиками, сел рядом с ней. — Так лучше, — добродушно сказал он, устраиваясь на новом месте. — А то мы совсем друг друга не слышим.
Вообще-то на одной стороне стола не сидят по двое, но Гарретту было все равно. Так их ноги оказались плотно прижатыми друг к другу, а ее юбка — задранной до самых бедер. Он положил руку на спинку диванчика, прямо за спиной Джейн.
— Как я уже говорил, Саша обо всем догадалась.
Джейн чувствовала исходящее от него тепло и упругость его ноги, которой она касалась. Впрочем, у нее ноги были тоже упругими, Джейн надела обтягивающие черные колготки.
— Складывается впечатление, что Джордж страдал обычным комплексом неполноценности, — сказал Гарретт. — Знаешь, Саша говорит, что он клеился к моделям, однажды он пытался флиртовать даже с ней. А ведь он лет на тридцать старше ее. Однако никто не воспринимал его всерьез. Старина превратился в своего рода ходячий анекдот.
— Ты думаешь, он знал об этом?
Гарретт потянулся за своим бокалом вина.
— Более того. Он начал ревновать и мстить. Пытаясь компенсировать нанесенную ему обиду, он стал скупать разные сомнительные бумаги на бирже. Польстившись на большую прибыль, он просаживал огромные суммы денег.
— Чужих денег.
— Поначалу он вкладывал свои, но потом хорошо влетел и занял у «Венуса». Так все и началось. (Понятно. Все встало на свои места.) — Он понял, что рано или поздно попадется, и решил скрыться.
— Да. Джордж стал нарушать все больше и больше законов.
— Погоня за деньгами затмила его рассудок. Однако до тех пор, пока все шло гладко и деньги сыпались ему в руки, он и не думал останавливаться. — Гарретт глотнул вина. — Тебе не кажется, что все наши разговоры сводятся к обсуждению моей семьи и нашего бизнеса? А когда же мы будем говорить о тебе? — Его рука ненавязчиво опустилась на ее плечо.
Однако, похоже, он не придает этому особого значения. Она должна быть ему под стать. Поддерживать разговор и вести себя как можно непринужденней — так, словно ничего не случилось. Правда, она пока не притронулась к напиткам, боясь пошевелиться. С каждым движением ее юбка задиралась все выше. Впрочем, вряд ли Гарретт это заметил.
Можно только догадываться, как они смотрятся со стороны. Напряженно ухватившаяся за подол своей юбки леди и вальяжно развалившийся рядом с ней господин. Ну и картина!
— Итак, расскажи мне о себе, — попросил Гарретт.
По этому случаю можно рискнуть и взять свой бокал. Джейн протянула руку и, почувствовав, как задирается ее юбка, начала говорить.
— Вот уже шесть лет, как я работаю на Пейса Уотермена.
Джейн откинулась на спинку диванчика и уперлась прямо в плечо Гарретта. Она попыталась отодвинуться, но Гарретт ее удержал.
— Так ведь удобнее, правда?
Нет, совсем неудобно! Как ей может быть удобно, если, разомлев от тепла его тела, она все больше теряла голову. «Ну поцелуй же меня, глупый!» — кричала ее душа.
Джейн сделала глоток вина.
— Шесть лет. Я работаю на Пейса Уотермена уже шесть лет, — решительно повторила она. — Я…
И что дальше? Смотрит телевизор, выходит куда-нибудь перекусить или в кино с подругой Сильвией? Ах да, еще эти странные заочные знакомства.
— Думаю, что так и останусь бухгалтером Пейса.
Гарретт рассмеялся приглушенным грудным смехом.
— Надо придумать для тебя что-нибудь еще.
— Уже придумала! — выпалила Джейн, не успев осмыслить ответ.
