— Таки? — Соэда даже вздрогнул. Уж слишком точно совпадали с действительностью его предположения. Еще до встречи с Кумико он не исключал, возможность встречи Мурао и Таки в этом отеле. Теперь девушка подтверждала правильность его догадок.
— Вы разговаривали с Таки?
— Нет, я только видела его ночью среди постояльцев, собравшихся у номера Мурао после этого ужасного выстрела.
— Таки вас видел?
— Думаю, что нет.
— Номер Мурао был на том же этаже, что и ваш?
— Нет, его номер был на четвертом этаже, а мой и Таки — на третьем. Рядом с Мурао занимала номер та самая мадам из Франции, которая приглашала меня на ужин.
— Вы сказали «мадам»? Значит, она замужняя? — оживился Соэда.
— Да.
— Но вы сказали, что в Саду мхов вы встретились только с ней.
— Да, и тот раз ее мужа не было, ее сопровождал японец-переводчик, но вечером, узнав, что я остановилась в том же отеле, она прислала ко мне переводчика передать приглашение на ужин от себя и от имени мужа.
— Сколько, на ваш взгляд, лет этой француженке?
— Думаю, около пятидесяти. Интересная женщина с очень красивыми светлыми волосами.
— Значит, вам не удалось повидать ее мужа?
— Я его видела.
— Видели?! Где?
— В храме Нандзэндзи.
— Расскажите подробнее.
— Я решила там взглянуть на знаменитый внутренний сад. Одновременно со мной туда зашла группа иностранцев, и среди них была эта француженка с мужем. Правда, это случилось еще до моего с ней знакомства в храме Кокэдэра. Я сразу обратила на них внимание, потому что они, как настоящие японцы, сели, поджав ноги, на самый край открытой галереи и долго и сосредоточенно любовались садом.
— Как выглядел ее муж? Он француз?
— Как вам сказать, он, скорее, похож на итальянца или испанца.
— А там, в саду, эти супруги не обратили на вас внимания? — каким-то сдавленным голосом спросил Соэда.
— В тот момент в саду была лишь одна я — японка, поэтому не только они, но и все туристы буквально пялили на меня глаза.
— Скажите, а эта француженка не проявила тогда к вам особого интереса? Может быть, пыталась с вами заговорить?
— Мне этого не показалось. Заговорила же она со мною впервые в Саду мхов.
— Не подходила ли близко к вам эта группа туристов, пока вы ждали ту женщину у храмовых ворот?
— Дайте вспомнить, — задумалась Кумико. — Да-да. Когда я стояла у ворот, эти туристы, осмотрев монашеские кельи, подошли к храмовым воротам и фотографировали их.
— Француженка тоже была среди них?
— Возможно. Но я не обращала на них внимания, ведь я ждала Ямамото и не отрывала глаз от входа на территорию храма.
Соэда и Кумико некоторое время шли молча. Редкие фонари отбрасывали на дорогу яркие пятна света. В воздухе стоял слабый запах прелой листвы.
— Значит, вы не приняли приглашение поужинать вместе с этой французской четой? — прервал молчание Соэда.
— Да. Мне показалось неловко принимать приглашение от незнакомых людей. Кроме того, в тот вечер мне захотелось попробовать знаменитое местное блюдо имобо.
— И все же жаль, что вы отказались.
— Я посчитала неприличным принимать благодарность за столь мелкую услугу: ведь я всего лишь постояла две-три минуты перед фотоаппаратом.
— Думаю, для француженки эти фотографии будут дорогой памятью о Киото, — сказал Соэда. Он внимательно посмотрел на Кумико — не вызовут ли его слова у девушки повышенный интерес. Но Кумико оставалась совершенно спокойной.
— Вы не спросили, как зовут француженку?
— Нет, не спросила. Японец-переводчик, когда пришел приглашать меня на ужин, назвал ее просто госпожа. Он сказал, что она приехала в Японию в качестве туриста и что муж ее — коммерсант.
— Откровенно говоря, жалко, что вы отказались. За ужином вы могли бы узнать много интересного, — сказал Соэда, особенно подчеркнув последние слова.
— Вы так считаете? Я в этом не уверена.
— Почему?
— Чего, собственно, можно ожидать от случайной встречи?
— Иногда случайная встреча может изменить течение всей жизни.
— Я и не знала, господин Соэда, что вы такой фаталист.
— Бывают моменты, когда начинаешь верить в судьбу.
— В ту ночь судьба сыграла свою роль не в моей жизни, а, скорее, в жизни этих иностранцев. Ведь стреляли в человека, который жил в соседнем с ними номере.
— Кстати, какой номер занимал пострадавший?
— Четыреста пятый, на четвертом этаже.
— А француженка с мужем, значит, занимали четыреста четвертый или четыреста шестой?
— Четыреста шестой.
— Как они вели себя во время ночной суматохи?
— Вероятно, очень испугались: на следующее же утро они покинули отель.
— Их можно понять. А вы не узнавали, куда, они уехали?
— Нет. Да и с какой, стати я должна была этим интересоваться? Ведь все это не имеет ко мне никакого отношения.
— Конечно, конечно.
Дорога, описав дугу, поворачивала к дому Кумико.
— Ну, а что делал Таки?
— Господин Таки ранним утром тоже уехал.
— И Таки уехал? — Соэда задумчиво поглядел на небо, где стали появляться первые звезды. — В ту ночь с вами лично ничего не случилось?
— А что, собственно, должно было случиться? — удивилась Кумико, но тут же вспомнила: — Одно мне показалось странным: кто-то звонил по телефону, по ошибке набирая мой номер.
— По ошибке?
— Я так думаю. Звонили из нашего же отеля. Кто-то из постояльцев по ошибке набирал мой номер.
— Он что-нибудь говорил? — спросил. Соэда дрогнувшим голосом.
— Нет. В первый раз я сказала: «Вы ошиблись номером». Он ответил: «Извините» — и повесил трубку.
— Значит, он звонил несколько раз?
— Трижды. Я брала трубку, говорила: «Слушаю». А он повторял: «Алло, алло», потом вешал трубку.
— Может быть, ему хотелось услышать ваш голос?
Кумико не поняла скрытого смысла этих слов Соэды.
— Господин Соэда, — прошептала Кумико, когда они уже подходили к дому. — Я нахожусь в полной растерянности, я не понимаю, что происходит вокруг меня.
Соэда почувствовал в ее словах нескрываемую тревогу. Ему захотелось поделиться с Кумико своими
