— Не знаю. Он ушёл очень рассерженный. Видимо, он потом кого-нибудь пришлёт, чтобы официально договориться о нашем разрыве.
— Думаю, до этого не дойдёт, — сказал Нэмото хотя в глубине души не исключал такой возможности. Для Идохары, во всяком случае, события в салоне «Аллилуйя» — удобный повод для разрыва.
— А ведь он может именно вас послать ко мне, что» бы договориться об условиях.
— Я ни за что не соглашусь. Всё что угодно, только не это! Не такой уж я толстокожий человек, чтобы взять на себя подобную миссию, — замахал руками Нэмото.
— Правда? — Минако впервые улыбнулась.
— Безусловно! Пусть он обратится к кому-нибудь другому.
— Значит, вы считаете, что Идохара окончательно решил со мной порвать?
— Нет, этого я не имел в виду.
— Господин Нэмото, вы позволите мне иногда советоваться с вами? — Минако придвинулась поближе.
ПОДГОТОВКА
Нэмото почувствовал, что с некоторых пор Идохара изменил к нему отношение. Прежде он часто с ним советовался по делам компании, доверял ему то, о чём не говорил даже с приёмным сыном Сёдзи. Нередко они вдвоём принимали важные решения, не информируя о них других членов правления. Кроме того, Идохара время от времени приглашал Нэмото в ресторан.
И вдруг всё резко переменилось. Это стало особенно заметно после событий в салоне «Аллилуйя». Теперь, встречаясь в конторе, Идохара ограничивался лишь коротким кивком и старался поскорее уйти. Причём Идохара почти перестал вызывать его по делам. Согласно уставу акционерной компании Нэмото по- прежнему приглашали на совещания, но важнейшие вопросы теперь решались без его участия.
Что-то грядёт, с опаской думал Нэмото. Он вспоминал разговор с Минако, и у него зрело убеждение, что она всё-таки проговорилась Идохаре, иначе чем же объяснить столь резкую перемену в отношениях между ним и Идохарой. Возможно, в тот раз она ему ничего не сказала, но, если Идохара впоследствии бывал у неё, кто может поручиться, что она в какой-то момент не рассказала ему, как Нэмото ввёл её в заблуждение. Во время последней встречи она сама просила Нэмото помочь ей советами. Оно и понятно: Идохара к ней охладел, и женщина стремилась найти в ком-то опору. И всё же Нэмото теперь казалось, что она не была искренней. Если трезво подумать, то единственной опорой для Минако был Идохара. И как бы Нэмото ни клялся ей в своей преданности, это оставалось бы пустыми словами, если бы Идохара с ней не порвал. Минако немало общалась с мужчинами и успела усвоить несложную философию: рассчитывать можно только на мужчину, который является твоим покровителем. Учитывая это, можно со всей определённостью предположить, что во время одной из встреч Минако призналась Идохаре: я, мол, поступила так, потому что Нэмото назвал Фукусиму вашей любовницей. Иначе Идохара не догадался бы, что за спиной Минако стоял Нэмото. Значит, причиной враждебного отношения Идохары послужило признание Минако.
Пора надевать боевые латы, думал Нэмото. До сих пор он чувствовал себя спокойно и уверенно, поскольку ему было известно прошлое Идохары. Теперь Идохара стал одним из видных дельцов финансового мира Японии, и ему, безусловно, не хотелось, чтобы стало известно о фактах присвоения им военного имущества накануне капитуляции Японии. Потому-то он приблизил к себе бывшего жандармского офицера, надеясь на его молчание. Идохара больше всего опасался потерять доверие со стороны финансовых кругов.
Так обеспечивалось определённое равновесие между молчаливой угрозой разоблачения со стороны Нэмото и страхом Идохары. При Идохаре Нэмото ни разу даже не заикнулся о его прошлом. Он верно служил компании, давал Идохаре дельные советы, когда тот к нему обращался. Но можно себе представить, как давило на Идохару одно лишь присутствие Нэмото. По крайней мере, так считал сам Нэмото.
У Идохары было много замыслов. Он вкладывали в то или иное предприятие огромные суммы, в десятки раз превышавшие его личные средства. Эти деньги он получал с помощью различных манипуляций. Но если бы он потерял доверие, никто не ссудил бы ему ни гроша. К каким бы хитроумным уловкам он ни прибегал, всё было бы напрасно, если бы в основе его сделок не лежало доверие. Но это доверие рассеется как дым, если станут достоянием гласности его преступные действия в прошлом, думал Нэмото. Поэтому Идохара боится разоблачения.
Именно в эти дни Нэмото узнал от Хорикавы важную новость. Они встретились в кафе на Гиндзе, и Хорикава сообщил:
— Я получил письмо от родственников из префектуры Нагано. Они пишут, что никакой плотины там строить не будут.
— Разве место оказалось неподходящим?
— Дело совсем не в этом. Оказывается, домостроительной компании «Манъё» предоставлено право на покупку почти двадцати тысяч гектаров государственных лесных угодий.
— «Манъё»? Компании, которая теперь принадлежит Идохаре?
— Ага. И приезжали они туда, чтобы изучить качество леса, а вовсе не на место строительства плотины.
— Но ведь эти леса принадлежат государству, и просто так не получишь разрешения на покупку.
— Наверно, оно получено: неделю назад по указанию департамента лесных угодий там ликвидирована сторожка лесничего.
— Вот как? — воскликнул Нэмото. Теперь понятно, почему последние дни Идохара был так занят. Наверно, он с помощью Синами добивался разрешения у правительственных чиновников. — Сколько же они уплатили за лес?
— Говорят, около пятидесяти миллионов иен.
— Пятьдесят миллионов? — Нэмото такая цена показалась неслыханно мизерной. Да одни деревья там, не считая самого участка, стоят миллионов тридцать. В районе Сонэ — известные на всю страну кипарисы и криптомерии, которых десятки лет не касался топор дровосека. Деньги на покупку ссудили, видимо, банки западной Японии. Здесь тоже не обошлось без участия Синами.
— Ты уверен, что было уплачено только пятьдесят миллионов?
— Так говорят, но точную сумму никто не знает.
Теперь Нэмото понял, ради чего Идохара уплатил Синами баснословную сумму за домостроительную компанию «Манъё», несмотря на то, что она была на грани банкротства. При всей своей изворотливости Идохара не смог бы для своей компании получить право на покупку леса, а домостроительная компания «Манъё» по своему статусу как раз подходила для этих целей.
Идохара выбился в большие люди, и Нэмото понял: уже не за горами время, когда Идохара перестанет его опасаться и придёт конец спокойной жизни Нэмото. И он решил, не дожидаясь, пока это произойдёт, Дать Идохаре бой.
Он пригласил домой наиболее преданных ему друзей и предложил им всесторонне расследовать деятельность Идохары. Эти люди — бывшие жандармы, которые в своё время находились в подчинении Нэмото, — называли друг друга «единомышленниками». Нэмото поддерживал контакты и с правыми элементами. Вначале его группа представляла собой обыкновенное товарищество бывших военных, но постепенно в ней укреплялись организационные принципы, и теперь уже её стали называть «Организация Нэмото».
Вскоре Нэмото встретился в кафе со своим «единомышленником», которого направлял в префектуру Нагано для выяснения условий продажи государственных лесов. Бывший жандарм сообщил:
— Говорят, будто Идохара намеревается создать там охотничий парк.
— Что это означает?
— За границей такие районы созданы давно. Они называются «хантинг парк»[7]. В Японии это задумано впервые. В лесах Кисо водится много дичи. До сих пор там был государственный заповедник, и дичи расплодилось несметное количество. Теперь его открывают для охоты.
