Том 5. Стихотворения 1923

Тоска!..
Хоть бы,
    что ли,
         громовий раскат.
Я жду не дождусь
         и не в силах дождаться,
но верую в ярую,
         верую в скорую.
И чудится:
    из-за островочка
            кро нштадтцы
уже выплывают
            &# 8196;  и целят «Авророю».
Но море в терпеньи,
         и буре не вывести.
Волну
          и не гладят ветровы пальчики.
По пляжу
    впластались в песок
            &# 8196;   и в ленивости
купальщицы млеют,
         млеют купальщики.
И видится:
    буря вздымается с дюны.
«Купальщики,
            жи ром набитые бочки,
спасайтесь!
    Покроет,
         измелет
            и сдунет.
Песчинки — пули,
         песок — пулеметчики».
Но пляж
    буржуйкам
         ласкает подошвы.
Но ветер,
    песок
         в ладу с грудастыми.
С улыбкой:
        — как всё в Германии дешево! —
валютчики
       греют катары и астмы.
Но это ж,
    наверно,
         красные роты.
Шаганья знакомая разноголосица.
Сейчас на табльдотчиков^*,
            сей час на табльдоты
накинутся,
    врежутся,
         ринутся,
            &# 8196;   бросятся.
Но обер^*
    на барыню
         косится рабьи:
фашистский
        на барыньке
            &# 8196; знак муссолинится^*.
Сося
          и вгрызаясь в щупальцы крабьи,
глядят,
    как в море
         закатище вклинится.
Чье сердце
       октябрьскими бурями вымыто,
тому ни закат,
            &# 8196;ни моря рёволицые,
тому ничего,
          ни красот,
            &# 8196;ни климатов,
не надо —
    кроме тебя,