— Да и мы не без гостинчика…
Он поставил на кухонный стол начинавший расползаться бумажный пакет, из которого посыпались полбатона твердокопченой колбасы, сверток «Мишек на севере», пачка краснодарского чая, большой кусок ветчины, две булки белого хлеба и — главная ценность — кило колотого рафинада. Из карманов брюк- галифе были извлечены бутылки крымской «Мадеры» и армянского коньяка семилетней выдержки.
В комнате Николай торжественно объявил, что сумел украдкой прихватить с банкетного стола все, что они отложили. Впрочем, увидев добычу Алексея, развел руками.
Вскоре все сидели вокруг блюда с нашпигованной тонкими полосками сала зайчатиной, пили поочередно коньяк и ягодный самогон и слушали повествование про встречу с Самим. Потом братья поведали о нелегком северном житье, о бомбежках и походах через полярную ночь и стаи немецких подлодок. У обоих старших Часовых накопилось немало боевых историй, правдивость которых подтверждалась множеством орденов и медалей. Не Кутузов, конечно, но Красные Звезды заслужили оба, а в придачу — недостижимые для танкиста медали Ушакова и Нахимова.
— Голодно в Мурмане? — спросила Аня.
— Пайки слабые, — признал Евстигней. — Но лес и море выручают. Опять же подсобные хозяйства завели — перебиваемся свининкой да курятинкой.
— Рыбу на удочку ловите? — наивно поинтересовался Леха.
Моряки, снисходительно посмеиваясь, объяснили, как оно делается на флоте. Как только гидролокатор засечет косяк рыбы, на корабле объявляют учебную атаки подводной лодки и швыряют за борт глубинную бомбу после чего опускают трал и поднимают на борт тонну-другую селедки или, если не повезет, минтая с нототенией.
— Не голодаем, — резюмировал Никодим. — А скажи нам, Николай Алексеич, когда большой корабль будет готов?
— Ты бы уточнил, о котором говоришь, — скромно потребовал Антощенко. — Позавчера в Питере установили первую башню на «Советский Союз», на той неделе в Молотовске спустим «Советскую Россию», через месяц спустим авианосец, а в сентябре…
— Какой авианосец — «Красная Арктика» или «Сергей Лазо»? — перебил его Никодим. — Не могу понять, где вы этого «Лазо» строите. С «Арктикой» дело ясное — это бывшая «Советская Белоруссия», а второй откуда взялся?
Антощенко не понял вопроса, и братья объяснили, что вызваны были оба в Наркомат военно- морского флота и получили назначения штурманами на два разных авианосца. Замахав руками, Николай проговорил:
— Теперь сообразил. Скоро американская эскадра придет — через Исландию, огибая Британию с севера. Они нам отдадут один свой авианосец. Просто я не знал, что ему название уже придумали… Ну, если «Лазо» — значит, пойдете на Тихий океан, японцев бить.
— Пойдем, — кивнул Евстигней. — Ходили по тем морям, знакомые места.
Когда заяц, олень, семга, картошка и маринованные боровики остались в прошлом, начался неторопливый, степенный разговор о делах на фронте. Главной темой стало сегодняшнее сообщение об оккупации американским флотом Канарских и Азорских островов, а также архипелага Мадейра. Моряки уверенно заявили, что с этих островов американцы начнут охоту на немецких подводников, а через какое-то время, глядишь, вторгнутся в Испанию.
— Знаете, кто такие староверы? — спросила вдруг Аня.
— Ну есть у нас такие, — настороженно признал Евстигней. — А ты к чему это?
— Староверы — это те, кто верит в старую сказку, будто американцы откроют второй фронт, — сообщила капитан Светышева.
Под последнюю бутылку коньяка они рассказали еще несколько анекдотов. Пока женщины мыли посуду, мужики перекуривали у раскрытого окна в конце коридора.
— Чего хмурый, как небо перед грозой? — осведомился Никодим. — Такие ордена получил, в академии учишься, мы вот собрались все вместе — радоваться надо.
— Смурно на душе, — признался Леха, — Мои товарищи там, под огнем остались, а я в Москве уроки учу. Порой дезертиром себя чувствую.
— Не дури, братуха, — строго сказал Евстигней. — От ученого да живого больше пользы, чем от дохлого неуча. Война не завтра кончится — успеем в своем железе повоевать.
Стеша позвала на подмогу — самовар раскочегарить.
4
Из материалов газеты «Красная звезда»
