— Да, что самое прекрасное? — откликнулась с этажерки рыбка-губан и хлопнула хвостом. — Городок все хвалят. Шоколадный все хвалят.
— А далеко ли городок? — спросил Морской Конек.
— Он под лесом-лесом-лесом, под зелененьким, — запела рыбка-губан.
— А хорош ли городок?
— Хорош! Хорош! — зашумели рыбки.
А рыбка-губан с поклоном сказала:
— Просим вас, дорогой Торопун-Карапун, посетить наш Шоколадный городок.
— Просим! Просим! — закричали рыбки и тоже поклонились. — Уж не обидьте, пожалуйста! Уважьте, уважьте!
Торопун-Карапун поглядел на меня, я — на него, и мы без слов поняли друг друга. Я достал из нагрудного кармана сложенную вчетверо карту, а Торопун-Карапун карандашом обвел на ней точку, под которой было написано: «Шоколадный городок».
— Мы принимаем приглашение! — весело сказал он. — Спасибо!
— Ура! — отозвались рыбки. — Ура-а-а!
Рыбка-губан подпрыгнула от радости до потолка и запела:
И тут наша Ложка расхрабрилась, оттолкнула рыбок и пошла вприсядку:
— Эх! — Рыбка-тубан рванула на себе чешую так, что чешуйки полетели серебряными блестками, и прыгнула с этажерки на пол да стала выделывать кренделя — и чечетку отбивать, и пошла вприсядку, и через голову, и плавниками хлопала, да еще подпевала:
И мы хлопали в ладоши, отбивая ногами. Там-да-ритата-там! Там-да-рим-пам-па-пам!
И пошло веселье, пошла гулянка на всю ночь.
МЫ РАССТАЕМСЯ С ОСЛИКОМ
Рано утром, когда еще только светало, из дома шумной компанией вывалились медузы, рыбки и Морской Конек.
— Ну чего? Давайте прощаться, — сказал Морской Конек.
Рыбка-губан все притопывала и пришлепывала хвостиком.
— Приезжайте еще, дорогие гости, — говорила она. — Попоем вместе. Ох и певуньи у нас есть, прямо заслушаешься! Это медузы не поют, больше поесть любят, а рыбкито ох как славно поют!
— А у нас тоже в деревне… Э-э-э-ха-ха! — смеялась Ложка. Три-та-тушки, три-та-та! И-и-их!
— Собирайтесь! Собирайтесь! — торопил Морской Конек. — Дорога не ближняя.
— Да ты погоди! — смеялась Ложка. — Не суетись ты, господи боже мой!
Ослик тоже вышел нас провожать. Торопун-Карапун подошел к нему.
— Если что будет нужно, — сказал он, — мы всегда поможем.
Ослик кивнул.
— Все будет хорошо, — сказал Торопун-Карапун. — Теперь тебя никто не посмеет обидеть.
— Садитесь! Садитесь! — торопил Морской Конек. — А я сзади поскачу.
У порога ждали длинномордые рыбы-тунцы.
Мы уселись верхом на тунцов. Я успел погладить упрямого Ослика. Шерстка у него была мягкой и теплой.
— Как хорошо, что мы встретились. Ослик! — шепнул я. — Мы тебя не забудем!
— Я тебя тоже. И Торопуна, — сказал Ослик.
Мимо меня промчались Торопун-Карапун, Цыпленок, Солдатик и Ложка. Мой тунец рванулся вслед за ними.
Дорогу нам показывала Рыбка-кормчий. Мы быстро уходили все глубже в море. Еще только светало, а мы летели в темноту, будто назад — в ночь. Ложка, ехавшая впереди меня, оглянулась и крикнула:
— А ничего погуляли! Губан этот здорово отплясывал! — она засмеялась. — «Березничек кустовой, осинничек листовой…»
Я сильнее сжал коленями своего тунца. Тунец рванулся вперед, обогнал Ложку, Солдатика и стал приближаться к большому тунцу Торопуна-Карапуна. Торопун-Карапун заметил это слишком поздно. Я вырвался вперед.
— Догоняй! — крикнул я.
Мне стало весело. Глаза Торопуна-Карапуна заблестели.
— Алеро! Алеро! — крикнул он на языке, который только что придумал.
И тунец его понял. И прибавил скорость. И начались гонки.
Дж-ж-ж-жжжих! — это в вихре промчался мимо меня Солдатик.
— Ха-ха! Счастливо оставаться! — мимо пронеслась Ложка, обдав меня волной.
Дж-ж-жх-жих! — промчался мимо меня Торопун-Карапун.
— Эй-эй! Поднажми! — подбадривал я своего тунца.
Но что это? Меня обгонял Цыпленок. Даже Цыпленок обгонял меня.
— Э-эй! Прибавь хоть чуточку скорости! Мы ведь почти ползем!
Мой тунец все отставал и отставал. И я понял. Я вдруг понял: ведь я тяжелее их! Ведь я дяденька. И мне ли угнаться за ними…
— Тише! Прошу вас, потише! — простонал, задыхаясь, Морской Конек. Он с трудом поспевал за нами.
— Действительно, зачем нам спешить? — сказал я, притормаживая своего тунца. — А далеко ли еще до городка?
— До ночи не успеем, — сказал Морской Конек. — Придется переночевать в пути.
В ГЛУХОМ ЛЕСУ
Мы мчались на своих тунцах в полной тишине. В поле, мимо которого мы ехали, беззвучно покачивались водоросли. Неподалеку был лес, но оттуда не слышно было птиц.
— Глуховато у вас, — сказал я Морскому Коньку, невольно переходя на шепот.
