Земли начинало задыхаться в дьявольской тесноте, а единственной пригодной для жизни планетой была Утренняя Звезда, раскаленная до семисот Кельвинов и вдобавок окутанная суперплотной оболочкой из ядовитых газов
На оси, соединяющей Венеру с Солнцем, был построен Первый (он же – Большой) Щит – диск диаметром в полмиллиона километров. Щит летел по орбите с той же угловой скоростью, что и Венера, заслоняя планету и отбрасывая большую часть излучения. Температура на Венере резко упала, и тогда заработали заводы биохимического катализа, превратившие избыток углекислоты в какие-то соединения, названия которых я никогда не мог запомнить. Понадобилось чуть больше десятка лет, чтобы атмосфера сделалась пригодной для дыхания, а изобретение гравигенов открыло дешевый способ перебросить на «вторую Землю» избыток льда из Антарктиды.
Операция потребовала колоссальных затрат, чуть не спровоцировавших новую мировую войну. Всепланетные правительства свергались, не успев толком развернуться, власть стремительно переходила от унитаристов к мафии, от военных к технократам, а потом еще к кому-то и снова к унитаристам. Однако главное было сделано, к 2087 году, когда первые колонисты отправились в систему Альфы Центавра, чтобы обосноваться на Лютеции, население Венеры приближалось к четверти миллиарда. Уже в имперскую эпоху астроинженеры навели последний глянец – изменили скорость вращения планеты вокруг оси, так что теперь сутки Венеры в точности равны земным.
Венера всегда казалась мне слишком спокойным мирком вроде большого дачного поселка. Этот день показал, что я немного ошибался.
Я уже начал забывать некоторые забавные обычаи Монтеплато, так что расцветка одежды перестала быть для меня признаком принадлежности к тому или иному клану. Поэтому, когда я заметил верзилу со свертком в руке, слонявшегося у ограды моего особняка, мне и в голову не пришло, что коричневые шорты до колена в сочетании с гольфами в желто-розовую полоску, ядовито-зеленой бейсболкой и белоснежной майкой, открывавшей внушительную мускулатуру, могут означать что-то определенное.
«Культурист, наверное», – машинально подумал я, открывая дверь электронным ключом. Однако бугай вдруг оказался совсем рядом и, громко сопя, спросил:
– Тебя зовут Агасфер Кассетов?
– Меня, – честно признался я. – Чем могу служить?
– Разговор есть, – сообщил незнакомец. – Ненадолго. Пустишь в дом?
Я поморщился. Через час должна подойти Борислава, и надо дать роботам массу указаний насчет подготовки ужина, которому предстоит перейти в завтрак с перерывом на любовь. Однако отказывать неудобно, тем более что культурист сказал, что ненадолго. Я кивком предлагаю парню заходить и на всякий случай предупреждаю:
– Давай по-быстрому. У меня со временем неважно.
– За шесть минут управимся…
Он проворно ныряет во двор и, обгоняя меня, спешит к дому. Только теперь я разглядел гостя как следует. Он выше меня на голову и заметно шире в плечах, а выражением лица напоминает чучело неандертальца из музея. Взгляд у культуриста довольно глупый, но в то же время злобный. Однако долгая мирная жизнь на Венере совершенно усыпила мою бдительность, а потому я, ничего не заподозрив, привожу этого дебила в холл и велю роботам принести выпивку, после чего начинать подготовку к банкету.
Четыре андроида и три многоруких паучка бросаются выполнять приказание: накрывают стол в малой трапезной на втором этаже, заправляют продукты в нужный агрегат, грузят напитки в термостаты.
Незнакомец, забывший представиться, выхлебывает стакан виски, наливает себе еще, а затем вдруг вытаскивает из свертка тесак с искривленным зазубренным лезвием в ладонь шириной.
– Мы тебя узнали по телевизору, – заявляет он. – Старики говорят, ты командовал отрядом, который зачищал Огненную Змею.
Наконец-то до меня дошло: он говорит с четким акцентом равнинных жителей Альгамбры – континента, расположенного в южном полушарии Монтеплато. И цвета его одежды – символ одного из тамошних кланов. Вполне возможно, той самой Огненной Змеи…
Сорок лет назад, сразу после свержения правительства Упыря, мне действительно довелось командовать сводной ротой ополчения, направленной в те края. Альгамбра была зоной сильных антиимперских настроений, так что память о себе мы оставили надолго. Надо же, какой привет из далекого прошлого довелось получить!
– Ты умрешь, – торжественно провозглашает земляк, торопясь закончить ритуальную формулу. – Старейшины клана Огненной Змеи приговорили тебя.
С этими словами он взмахивает ножиком, однако я успеваю уклониться, так что клинок, со свистом рассекая воздух, пролетает в дециметре от моего носа.
Работа дыролаза требует определенной сноровки, поэтому одновременно с омоложением я прошел не менее болезненную, но необходимую процедуру генетической реконструкции. В результате моя реакция стала намного быстрее, а движения приобрели точность, недоступную обычному человеку. У этого процесса была и негативная сторона в виде ограничений на мышечную массу. Избыток бицепсов вреден для координации движений, поэтому пришлось выбирать между силой и ловкостью. Я выбрал ловкость, но по части физической силы остался середнячком, с трудом выжимая правой рукой двухпудовую гирю…
Пока враждебный гость замахивается для нового выпада, я ударяю его пяткой в пах и печень, а затем, оттолкнувшись от неприятельского живота, задним сальто перелетаю через стол. Теперь нас разделяет массивный прямоугольник темного дуба, отполированный до зеркального блеска – элитная мебель местного производства. Шипя от боли, противник хватается за ушибленный бок и пытается обогнуть стол, но я быстро перемещаюсь в ту же сторону.
С минуту мы бегаем вокруг стола. Пришелец, брызжа слюной, кричит:
– Остановись, подлец! Я убью тебя, я вырву твое сердце!
Он сильно ошибался, если думал, что столь многообещающая перспектива заставит меня остановиться и подпустить поближе громилу, вооруженного железякой таких впечатляющих размеров. Чуток очухавшись, я прокачиваю ситуацию, принимаю решение и выкрикиваю пароль:
