заранее приготовился к повреждению – организовал реставрацию Дефектного Узора. Логрус был этим недоволен, однако всерьез не противился. В общем, баланс сохранился. И я не понимаю: неужели единственный итог столь долгих маневров – новое безумие Дворкина?
– И Камень в глазнице коварной принцессы, – добавил Мефисто.
Отец понимающе усмехнулся:
– Фау опасается, что Единорог и Змея готовы объединиться против нас. Где же в таком случае признаки большого похода на Нирвану? Дара только собирается, но все время забывает из-за неотложных личных дел.
Вервольф немедленно задал вопрос, который братья уже много веков относили к числу проклятых:
– Способны ли два Источника Мощи ударить в нас непосредственно, не прибегая к услугам обитателей подвластных им Теней?
– Вряд ли, – не слишком убежденно сказал отец, – На таких расстояниях их силы быстро угасают. Однако они могли бы, не дожидаясь Дары, послать на нас орду варваров или неисчислимые стада чудовищ. Не забывайте, после повреждения Пирамиды пролегли Дороги от Нирваны к странам Порядка и Хаоса, вдоль которых легко передвигать даже диких безмозглых тварей.
– Ты имеешь в виду, что они готовятся к войне, но не с нами? – спросил старший Сын Вампира. Отец кивнул.
– Они готовятся к чему-то, но не обязательно к войне и не обязательно с нами.
Семья продотжила пиршество, но затем Вервольф вдруг вернулся к оборвавшемуся разговору:
– Когда Ринальдо повредил Лабиринт, исчезла Тропа, соединяющая Нирвану с Амбером. Означает ли это, что Лабиринт пока менее опасен?
– С нас хватит и одного Хаоса, – отмахнулся царь. Тем не менее Фауст продолжал сомневаться, поэтому высказал вслух свои опасения
– Великие Силы что-то замышляют – я это чувствую. И еще я твердо уяснил: их активность не сулит нам ничего доброго.
Встав из-за стола, Мефисто потянулся и сказал:
– Игру против Великих Сил начал наш слишком умный приятель Мандор – пусть на него и обрушится гнев Прародителей А тебе сейчас нужно остерегаться Джулии, которая любит совать нос в чужое Искусство. Поэтому постарайся не показывать при ней Хрустальный Шар.
– Он меня, кажется, учить вздумал, – сокрушенно вздохнул средний брат. – Когда это я выдавал свои тайны случайным попутчикам? Даже Льювилла ничего не сумела выведать, а мы с ней уже не первую сотню лет…
– Довольно! – прервал сыновей повелитель Нирваны. – Поели, попили, потрепались – пора и делом заняться для разнообразия.
Готовые к походу полки – тяжелобронированные рыцари, крылатая кавалерия и посаженные в седла стрелки – выстроились на поле возле Восточного бастиона. За спиной оставались Цитадель и Нирвана, впереди расстилалось степное бездорожье, и только далеко-далеко, у самого горизонта, темнел лес.
Осмотрев войска, царь ничем не выразил одобрения или недовольства. Лишь прокричал несколько подобающих случаю фраз, призывая исполнить долг, то есть совершить прогулку по не слишком опасным землям, коим давно пора вернуться под крыло законной власти.
– Главное – будьте осторожны и не зарывайтесь, – посоветовал его величество. – Если встретится магия, зовите на подмогу герцога Фауста, а сами придержите коней.
Джулия во все глаза пялилась на царя, который впервые показался без маски, и при первой же удобной возможности подобралась поближе, чтобы напомнить:
– Сир, я тоже изучала Искусство.
– Трудно этого не заметить! – Старик усмехнулся, – Будешь помогать моему сыну, но не пытайся командовать Он только с виду смирный… – Джулия продолжала таращиться, и царь спросил: – Неужели я так похож на пресловутого графа?
– Как вы догадались? – пискнула она. – Да, ваше величество, очень похожи. Даже сильнее, чем Меф и Фау, чтоб мне сдохнуть!
Не знакомый с принятой на Тортуге лексикой царь удивленно поднял брови, но спросил о другом:
– Каким он был, этот мой двойник?
– Длинный, худощавый. На лицо чуть старше вас и поуже в плечах. Любил пить кровь, особенно человеческую. Жил очень долго, много веков.
Меф сказал, рассмеявшись:
– Под такой словесный портрет подходит любой Повелитель Теней… – Подумав, он уточнил: – Если исключить некоторые детали, вроде комплекции.
– Вряд ли это был мой двойник, – задумчиво проговорил отец. – Может, двойник Лабиринтова призрака? Это объясняет, почему он так тянется к крови – из подсознательного желания превратиться в полноценное существо. Обычно вампирами становятся именно по этой причине.
– Разве у призраков могут быть двойники? – поразилась ведьма,
– Почему бы и нет? – Старик развел руками. – Я не знаю законов, запрещающих такой феномен.
Сыновья успешно попрятали улыбки. Папочка откровенно морочил голову глупой ведьме-самоучке, но делал это с подлинным мастерством. Столь авторитетному тону трудно было не поверить.
Впрочем, отцу быстро наскучили словесные развлечения, и он скомандовал:
