Закон крови

– Мой! – пробормотал Дрого, все еще переживая свою оплошность – неверный удар.

– Твой?! – Айон посмотрел на Дрого, затем перевел взгляд на его отца: – Великий вождь детей Мамонта. У тебя – достойный сын! – И с почтением передал обломок дротика молодому охотнику: – Возьми! Такой наконечник еще пригодится! И не откажи мне в чести разделить на трапезе сердце и печень этого молодца! – Айон осторожно, почти нежно провел ладонью по остывающему телу жеребца-вожака.

После Большой охоты пировали в стойбище Серых Сов. Дрого был счастлив. Он сидел рядом с Айоном, и только им двоим были поданы сердце и печень того, кто чуть было не спас своих сородичей, чуть не смел все эти очаги и жилища. В песнях прославляли бесстрашного Айона, спасшего и людей, и свое стойбище. Но хвалили и его, Дрого, нанесшего вожаку лошадей первый, точный удар!

Несколько дней в обеих общинах кипела работа: разделывали туши лошадей, вялили мясо, сушили на распорках и выделывали шкуры, отбирали и делили кости, пригодные для поделок. И сухожилия шли в дело, и конский волос – хвосты и гривы: без ниток не сшить одежду.

Большая охота радует не только людей. В эти дни многие звери подбираются к человеческому жилью для того, чтобы полакомиться остатками людской добычи. Люди не трогают своих гостей, незваных, но желанных. И гости (даже волки) людям не вредят: зачем? Мяса – вдосталь, хватит на всех.

Дрого проснулся от звуков, раздававшихся прямо подле входа. Какой-то зверь громко и нудно хрустел костью. «Ну уж нет! – подумал Дрого. – Жрать – жри, а спать – не мешай!» Прихватив первый попавшийся под руку дротик, он откинул полог.

Старая, облезлая лиса – в свете Одноглазой ясно были видны проплешины на ее шкуре – с трудом обрабатывала кусок лошадиного хребта. И мяса-то почти не было на этом костяке, – видно, лучшей добычи уже и не урвать! И глодать-то тяжело – не осталось и половины зубов! Увидев прямо над собой страшного двуногого, лиса оторопело тявкнула, припала к земле, но даже не попыталась бежать от лакомого куска. «Ну что же, убей! – говорили ее глаза, из которых вдруг потекли совсем человечьи слезы. – Убей, все равно – какая это жизнь!..»

– Да на что ты мне сдалась, драная шкура? – смущенно пробормотал Дрого. Вернувшись в жилище, он убрал дротик на место, посидел, не ложась, а затем, покачав головой и смущенно хмыкнув, достал из земляной кладовки мягкий, хороший кусок мяса и осторожно, чтобы не спугнуть зверя, пристроил его снаружи, у самого входа.

Дрого заснул под довольное, благодарное сопение и причмокивание.

Глава 11 ПЕРВЫЙ УДАР

Лето в самом разгаре. Хорошее лето, жаркое, но в меру, не до удушья. Теплые дожди освежали землю в положенные сроки, и земля обильно давала пищу всему живому. Еды вдосталь; люди говорили: «Давно уже не знали такого обильного лета! Спасибо Предкам, зима будет сытной!»

Все хорошо, но Колдун тревожился – чем дальше, тем больше. Приближался третий срок – самый опасный. Небесная Старуха скоро заснет, и тогда… «Если Старуха спит – это лучшее для мертвого и худшее для живых! Если смотрит в полный глаз, то наоборот». Старуха будет спать. И как узнать точный день, и чем отвести беду? Духи молчат.

Колдун снова и снова уходил в Мир духов, но все как бы затягивалось какой-то искрящейся пылью. Сквозь нее пробивались только неясные образы, почти безмолвные… Что с ним происходит? Неужели он теряет силу?! Это было бы самое страшное; если такое случится, Колдун станет всего-навсего старым немощным болтуном, бесполезным своему Роду. Таким же, как Узун. Тогда… Тогда самое лучшее – самому уйти к духам, не дожидаясь, пока тебя пошлют туда твои сородичи… Что ж, он стар, он пожил свое. Но что будет с общиной, с Родом? Главного он так и не сделал: преемника не оставил! Все откладывал да откладывал…

Колдун медленно перетирал руками травную смесь. Одну из самых сильных, что известны ему. Нужно попробовать еще раз – с красным грибом. Быть может, получится.

Клубы пахучего дыма закрыли полог входа… закрыли весь Средний Мир. Язык и нёбо пекло, по телу разливалась приятная теплота. Потом тело исчезло.

В этот раз завеса была не такой плотной, ее как будто раздвигали чьи-то могучие руки, раздувало чье- то мощное дыхание… Порученные Колдуну собрались, как должно, как собирались прежде, но их пронизывала тревога и страх.

«Плохо! Опасность! Опасность для всех! ОН вырвался!..» – таков был смысл ответов на настойчивые вопросы Колдуна. И еще советы: «В Нижний Мир! В своем Мире – на юг!»

«В Нижний Мир» – это значит «над ледяной тропой » к Первопредкам, если они пустят! Путь очень опасный, даже самые сильные не всегда возвращаются назад… «Нижний Мир», «ледяная тропа», «Первопредки» – все это человеческие слова, принадлежащие их Миру. Попытка передать другим непередаваемое… В действительности здесь – все иное. Полет стремителен? И да и нет… Полет ли это вообще, – это скольжение по кольцам Великого Червя, туда, к Началу Начал … Если только это действительно «Начало Начал»! И сами Первопредки… В своем, Среднем Мире колдуны пытаются выразить человеческим языком невыразимое!..

Его допустили. И выпустили назад. И защитили от черного дыхания ледяной тропы. Но то, что Колдун сумел вынести в Средний Мир из своего чудовищного полета, было совсем неутешительно. Связь прервана, и Миры будут закрыты! Их Роду предстояло что-то непонятное. Выход есть, и спасение возможно, но в чем они?.. Или Колдун не смог понять, или не донес понятое до Среднего Мира! Но и само спасение не отвратит грядущих бед!

Колдун долго отдыхал на своей постели, вытянувшись во весь рост, прикрыв глаза. Это был не сон – возвращение. Запах колдовского дыма уже развеялся, исчез и привкус красных грибов. Тело каждой своей частичкой впивало блаженную истому, наслаждалось ощущением Среднего Мира, такого знакомого, такого привычного и родного. Полог откинут, и вместе с закатным светом в жилище проникает легкий ветерок, примешивающий к любимому сосновому аромату запах дыма от очагов стойбища и мирные звуки будничной жизни. Люди довольны, они ничего не подозревают…

В этом, Среднем Мире Колдун должен еще посмотреть своим Внутренним оком на юг… Как далеко? Не известно! Это легче, чем его полет в Нижний Мир, но все равно – не сейчас. Сейчас он не способен и на это, несмотря на то что голова – ясна, как будто промыта ключевой водой. Мысли отчетливы, и память тоже. Если бы он рискнул, он бы мог сейчас не просто вспомнить – пережить заново любой кусок своей жизни… Но это – ни к чему!

Колдун думал не о давнем – о близком. Дрого приходил к нему. И дары принес – как должно. Только… Узнал ли он за свои дары то, что хотел? Вряд ли. Колдун старался, как мог, но… Может ли другой понять то, что неясно до конца тебе самому? Да еще вчерашний мальчик, только-только прошедший простое, охотничье Посвящение!

«Пусть могучий Колдун защитит Дрого от зла! Пусть даст молодому охотнику самый надежный оберег! Пусть укажет Истинного Врага! Дрого сделает все, чтобы отомстить!».. Бедный мальчик! Ты не понимаешь; Истинный Враг – часть тебя самого! Да, ты хочешь отомстить и за своего наставника – за того наставника, которого ты знал. Но лишенный имени – уже не он, не Мал, учивший тебя пользоваться металкой! Как объяснить другому то, что и от самого тебя во многом скрыто?!

«Пусть Дрого знает: Истинный Враг – не человек. Нам не дано Его изгнать из нашего Мира. Он могуч, но не всесилен; не поддайся, не призывай – и Он тебя не победит!.. От Его порчи защищают не обереги – ты сам, и только ты сам, без колдовства! А поддаться может и самый сильный, и самый слабый из нас, людей!»

– Так что же мне делать?

– Блюди Закон!

Колдун и сам не был доволен своими ответами и советами. Дрого ушел неуспокоенным, растревоженным. Но что иное мог сказать ему Колдун?