Глаза Кэсси вспыхнули, но она промолчала, чувствуя, как задрожали под ее ладонями плечики сына.
– М-мама?..
– Все хорошо, Сэм, – через силу улыбнулась ему Кэсси и провела чуть дрогнувшей рукой по его волосам. – Мы поедем вместе.
В глазах Себастьяна сверкнул вызов, но Кэсси его проигнорировала. Тогда Себастьян сел на корточки перед Сэмом.
– Вместе с нами на вилле будет моя няня – самая лучшая няня на свете. Она не отойдет от тебя ни на шаг, когда твоей мамы не будет рядом. Можешь даже считать ее своей бабушкой.
– У меня нет бабушки…
«Есть», – подумал про себя Себастьян. Как-то его мать отреагирует на эту новость? Нет, она нисколько не будет возражать против внука, но вот как она воспримет, что мать ее внука – Кэсси Кириакис?.. Он выпрямился:
– Стефанос проводит вас до дома, чтобы ты могла взять самое необходимое. Но ты не должна никому говорить, куда едешь.
– Я должна сказать Ангелике хоть что-нибудь, – возразила Кэсси. – Она будет тревожиться.
Глаза Себастьяна сверлили ее как два лазера.
– Она… знает?
– Нет. – Кэсси сглотнула. – Не знает.
– Кто еще может об этом знать? В детском доме?
Кэсси на миг прикусила губу:
– Все знают, что он мой сын, но не знают, кто его отец. Клянусь!
Но Себастьян сомневался, может ли верить Кэсси хотя бы в этом…
Глава 8
Кэсси мерила шагами кабинет, в котором Стефанос оставил ее дожидаться Себастьяна. Сэм спал. Малыш так вымотался за день, что у него даже не было сил возражать, когда немолодая и очень опытная няня Элени сказала ему, что она побудет с ним, так как у его мамы есть кое-какие дела.
Нервы Кэсси были натянуты до предела. Она не находила себе места от волнения и страха, и даже роскошно обставленный кабинет представлялся ей тюрьмой.
Дверь неожиданно распахнулась. Долго копившееся и сдерживаемое напряжение сразу дало трещину в ее самоконтроле, и Кэсси сердито спросила, как только Себастьян закрыл за собой дверь:
– Чего ты хотел добиться, заперев меня в кабинете? Спасибо, но тюрьмой я уже сыта по горло.
Она надеялась, что гнев станет в их неприятном разговоре ее союзником, но, увидев плескавшуюся в глазах Себастьяна ярость, поняла, что он сердит не меньше. Он не утратил самообладания, но Кэсси видела, с каким трудом ему удается себя сдерживать – его тело было напряжено, руки сжаты в кулаки.
– Жестокая, лживая маленькая тварь! – сквозь зубы бросил он.
Кэсси отступила на шаг. Себастьян подошел ближе, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отпрянуть от него.
– Лживая сучка! – грубо продолжал Себастьян. – Я даже не думал, что ты можешь пасть так низко и использовать ребенка в своих корыстных целях!
Кэсси оторопела, не понимая, в чем обвиняет ее Себастьян.
– Для тебя это все было игрой, так? – потребовал он ответа.
Она закрыла глаза, чтобы не видеть сверкавшей в его глазах холодной ярости.
– Посмотри на меня! – взорвался Себастьян.
Кэсси вздрогнула и открыла глаза. Ее затрясло, и она не могла совладать со своей дрожью.
– Все не так… – начала было она.
– Тогда как? – оборвал ее Себастьян и скривил губы. – «Эту картинку нарисовал для тебя мальчик из детского дома», – подражая ее голосу, напомнил он. – Да за одну только эту ложь я готов вытрясти из тебя всю душу!
Кэсси не знала, что кусает губы, пока не почувствовала во рту вкус крови.
– Ты раз за разом лгала мне, глядя в лицо! Как только у тебя хватило наглости прикрывать свои тылы нашим сыном?
– Я… – Кэсси задохнулась. – Я сожалею…
Черные глаза Себастьяна сузились до узких лезвий.
– Она сожалеет! – Он резко выдохнул. – И ты думаешь, это все? Эти слова оправдают все, что ты сделала? Пять лет назад у меня родился сын, а ты не сказала ни слова! – Себастьян с силой провел по волосам. – Ну ты и штучка, Кассандра Кириакис!
Кэсси вдруг вскинула голову:
– Я пыталась тебе об этом рассказать. В письме. Ты на него не ответил.
Себастьян несколько секунд смотрел на нее. Ярость в его глазах несколько поутихла.
– Письмо? Какое письмо?
Кэсси с трудом сглотнула:
– Я написала тебе письмо сразу, как только узнала, что беременна. Когда ты на него не ответил, я решила, что тебе неинтересно то, о чем я хотела тебе сообщить. И больше не стала тебе писать. В любом случае я не могла написать прямо, что ношу твоего ребенка, так как все письма проверялись.
Себастьян смерил ее взглядом:
– Ты в любом случае дождалась бы того момента, когда эта новость принесла бы для тебя максимальную выгоду, я прав, Кэсси? Осталось всего несколько недель до коронации, и, без сомнения, подобная новость за несколько дней до этого события оказала бы эффект разорвавшейся бомбы.
– Я вообще не собиралась об этом говорить! – возмущенно произнесла Кэсси. – Мы с Сэмом уедем с острова сразу, как только закончится мой срок. Я… я уже заказала билеты.
Воцарилась зловещая, давящая на уши тишина.
– Вот как? – наконец спросил Себастьян. – То есть если я правильно тебя понял, если бы это не выяснилось случайно, то ты так бы и уехала с острова с моим сыном, не сообщив мне об этом?
Кэсси поежилась:
– Я думала, так будет лучше. Ты скоро должен стать королем. Я решила, что ты совершенно не обрадуешься, узнав, что у тебя есть дитя любви.
У Себастьяна глаза полезли на лоб.
– Дитя любви?! – переспросил он, явно позабавленный. – А разве между нами была любовь, Кэсси?
– Я любила тебя, – с достоинством произнесла она, добавив про себя: «И люблю».
Резкий, отрывистый смех Себастьяна отразился от стен кабинета – он звучал зловеще.
– Теперь я припоминаю, – кивнул он с кривой усмешкой. – Ты любила меня и поэтому спала с другими мужчинами?
– Все было не так. – Ее голос прозвучал едва слышно. – Не было никаких других мужчин.
Себастьян подошел так близко, что Кэсси видела в его глазах черные крапинки. И вспыхнувшую в них ненависть.
– Ты когда-нибудь перестанешь лгать? – процедил он. – Как я могу верить тебе после того, что ты мне уже наговорила?
Кэсси похолодела от отчаяния:
– Я сказала так, потому что была уверена – эта ложь положит конец нашим отношениям. Я боялась, что… – Она умолкла.
– Боялась чего?
– Того, что между нами было. – Кэсси опустила глаза, не в силах выдерживать его взгляд.
– Надеюсь, ты не очень удивишься, если я скажу, что не верю ни единому твоему слову. – Себастьян
