Я не поленилась отправиться к нему. Стала рядом и с глубоким презрением смотрела на расцарапанную щеку.
— Только не рассказывай мне ничего про бритву, — предупредила я. — До сих пор воняешь женскими духами. Ты хоть помнишь, что вчера у нас была вечеринка? Маруся чуть не умерла от негодования, — Так испортить ей отдых.
— При чем здесь Маруся, — ответил Евгений. — Я виноват только перед тобой. Я помнил о вечеринке до последнего момента и приехал с легким опозданием…
— В семь часов утра, — закончила его мысль я. — Почему твоя рубашка вся в зеленых полосах? Ты что, валялся в траве? А потом она расцарапала тебе лицо!
Накручивая себя, я уже негодовала. Я замахнулась, собираясь отпустить ему звонкую пощечину, но Евгений поймал мою руку и с глубоким чувством вины прошептал:
— Со-оня…
Мне расхотелось его бить.
— Уйди с глаз моих, — сказала я. — Некогда мне разбираться с тобой.
Вот-вот придут гости.
— А разве я не буду играть роль хозяина?
— Что? — ужаснулась я. — Ни в коем случае! Евгений расстроился.
— Мы же собирались изобразить счастливых мужа и жену, — напомнил он.
Меня возмутило его нахальство.
— Какое уж тут счастье, когда муж до утра валяется на траве, после чего приходит с разодранной рожей, — сказала я и отправилась на кухню, вспомнив, что не вынесено мусорное ведро.
Когда я прошествовала мимо него с гордо поднятой головой и полным мусора ведром, он попытался мне помочь, но я была неумолима.
— С глаз моих долой!
На лестничной площадке меня подстерегала новая неприятность в лице Старой Девы.
— Как прошла ваша вечеринка? — жеманясь, спросила она.
— Отлично! — рапортовала я, даже не взглянув в ее сторону, за что тут же поплатилась.
— Думаю, было бы еще лучше, если бы Женечка не лежал в кустах, а сидел за столом, — сказала она и с чувством исполненного долга удалилась, громко хлопнув дверью.
Ноги мои подкосились.
«Лежал в кустах? В каких кустах? Не в тех ли…»
Я бросилась к ее двери и неистово надавила на кнопку звонка. Старая Дева мгновенно выросла на пороге, довольная произведенным эффектом.
— Очень рада, — сказала она.
— Простите, в каких кустах лежал мой Женя? — спросила я, не обращая внимания на ее слова.
Она изобразила изумление, от чего ее лысые брови, словно облезлые гусеницы, поползли вдоль ее узкого лба.
— Как в каких? В наших кустах. Там, где аллея. Я выгуливала своего Жульку. Он чуть не написал на вашего Женю. Да, да, Женя был мертвецки пьян.
Даже не шелохнулся.
Это был шок. Я не верила своим ушам. Но откуда могла знать Старая Дева про кусты? И потом, она врунья, конечно, но такое не придумала бы. Нет, он действительно был в кустах. И его испачканная рубашка говорит о том же, и брюки. Брюки! О чем же тогда говорит его расстегнутая ширинка?
Мой ужас отразился на физиономии Старой Девы.
— Что?! Что-то случилось? — закудахтала она.
Я сумела улыбнуться.
— Все в порядке. Не вспомните ли, когда именно вы гуляли со своей прелестной Жулькой?
— Жулька — кобель, — с глубокой обидой уточнила она. — А гуляли мы…
Она задумалась. Я терпеливо ждала.
— А уж и не помню точно, темно уж было. Ах да вспомнила: а вот когда к вам звонил мужчина с тортом, тогда мы и отправились гулять. Он вышел из лифта, а мы туда вошли.
Я уронила пустое ведро. Оно с грохотом упало и покатилось по площадке, а потом и по ступенькам.
«Так и есть. И время сходится. Следом за Пупсиком пришла Жанна, а потом она почти тут же ушла. Ужас! Ужас! Что же делать?!»
Открылась моя дверь, показалась встревоженная физиономия Евгения.
— Здрасте, — поджав губки, произнесла Старая Дева. — А мы тут все про вас.
Он мгновенно исчез за дверью. Я побежала по ступеням вниз за ведром.
Старая Дева, сообразив, что скандала не будет, разочарованно вздохнула и, фальшиво пожелав мне всего доброго, отправилась в свою квартиру.
Когда я выросла на пороге, Евгений (он ждал меня в прихожей) попятился.
Видно, на лице у меня было написано все, что сейчас произойдет, потому что он здорово испугался.
— Соня, Сонечка, не надо, я тебе сейчас все объясню, — забубнил он. — Увидишь сама, я не виноват.
— Женя, — прошипела я, — лучше иди к себе домой и придумай что-нибудь правдоподобное.
— Уже! Уже придумал! — закричал он, радостно хлопнул себя ладонью по лбу, плюнул, чертыхнулся и поправился:
— Я хотел сказать, что мне не надо ничего придумывать. Я уже сейчас могу рассказать тебе всю правду.
— Уже не надо. Лучше иди домой.
— Соня, я не виноват, это водка, это отрава, яд, ты посмотри, я же весь зеленый.
— Особенно в области рубашки. Это трава, Женя, а не водка. Не надо было валяться в кустах.
Он сник и взялся за ручку двери, явно ожидая, что я его остановлю. Я не знала, как мне поступить. Я действительно хотела, чтобы он ушел.
— Мы же собирались с тобой удивить эту грымзу, будущую свекровь Жанны, ты же сама хотела, — снова напомнил он мне.
Теперь мне это показалось глупейшей затеей.
— Иди, Женя, мне трудно выглядеть счастливой рядом с тобой, во всяком случае сегодня, — сказала я, и он ушел.
Глава 13
Из гостиной вылетел невозможно нарядный Санька.
— А папа куда ушел? — озабоченно поинтересовался он, сияя от гордости за свой новый матросский костюмчик.
— Папа ушел на работу, — ответила я и, поставив мусорное ведро на пол, крикнула:
— Жанна, почему ты так рано нарядила ребенка? Он же испачкается!
В подтверждение он тут же полез в мусорное ведро. Жанна выбежала из гостиной, подхватила его в одной рукой, ведро другой и понесла их на кухню.
— Уже не рано, — сказала она. — До прихода гостей остался час.
Я вскрикнула и помчалась надевать приготовленное платье. В строгом английском платье я была тоньше тростника и выглядела очень эффектно. Тщательно изучив себя в зеркале, я осталась довольна. Бессонная ночь, конечно, не прошла бесследно. Под глазами наметились темные круги, да и кожа потеряла свой цвет, но в данном случае это даже к лучшему. Для тетушки я выгляжу вполне прилично.
Не стоит раздражать этих свекровей своей молодостью и здоровьем.
С этой мыслью я отправилась на кухню посмотреть, чем заняты Санька и Жанна. Санька восседал за столом уже в майке и трусах. Его костюмчик висел на спинке стула, на котором сидела Жанна. Она запихивала в него богатырскую порцию оставшегося с вечеринки торта, не подозревая, что торт этот собирали с паркета.
Санька, давясь, ел с наслаждением. Увидев меня, он панически заторопился, сгреб с тарелки остатки и все разом сунул в рот, проталкивая пальцами поглубже и давясь пуще прежнего.
— Что здесь происходит? — возмутилась я. — Зачем ты кормишь ребенка тортом, да еще в таком
