не заметит подмены и не полезет в мешок. Если бы следствие нормально велось, оно легко выявило бы все псевдослучайности.
– Камешек в мой огород? – свирепо спросил Шульгин.
Далила с преувеличенным испугом отрицательно потрясла головой:
– Ну что вы! Вас я не обвиняю. Когда Делягин погиб, Шурочка просто вынуждена была довести до конца дело, начатое мужем. Оставшись один на один с врагом, она так решительно себя повела, что все сразу поняли, кто в доме хозяин. Невестина все хором топили: и враги, и друзья. Вы тут ни при чем. Вам была предложена отличная версия, а от добра добра не ищут.
Уже мягче Шульгин спросил:
– Почему вы решили, что Снегурочка и Дед Мороз знали Делягина?
Далила напомнила:
– Я же вам говорила, я знакома с Самохиной. Она не слишком умна, рассеянна, нить беседы не держит, но отлично запомнила вашу фамилию.
– Ну и что из того?
– Два года прошло. Вы часто с ней виделись? Вы ее фамилию помните?
– Если честно, то нет. И виделся раза два, и не помню фамилии.
– А она вашу помнит. Из этого следует, что в ту новогоднюю ночь случилось для нее нечто из ряда вон, а не просто убийство какого-то там директора. Кстати, Самохина не относится к чрезвычайно впечатлительным людям, но в ту ночь она получила такой колоссальный стресс, что до сих пор не может оправиться.
– Она ваша пациентка? – насторожился Шульгин. Далила его успокоила:
– Не волнуйтесь, без вашего ведома я не буду ничего предпринимать. Я не сволочь, понимаю, какие вас ждут неприятности, когда выяснится, что следствие допустило ошибки. Ведь в результате на скамью подсудимых сел невиновный.
– Черт возьми! – подпрыгнул Шульгин. – Что вы мелете? Одни слова! Где доказательства? Но даже из ваших слов я не понял, почему Снегурочка была знакома с Делягиным! С чего вы взяли?
– Мне стало очевидно, что Самохина знает Невестина… – начала было Далила, но майор ее перебил.
– Значит, она работала на Невестина, – закричал он, торжествуя. – Вы нашли нам пособницу? Большое спасибо! Согласен, мы не очень искали!
Она возмутилась:
– Вы не даете мне рта раскрыть.
Шульгин отвесил затейливый поклон и воскликнул:
– Пожалуйста, раскрывайте. Сколько угодно сидите с раскрытым ртом. Мешать вам не буду. Некоторым женщинам это даже идет.
– Послушайте, – попросила Далила. – Самохина теряет нить разговора, не может вспомнить важных вещей, но легко вспоминает фамилии сотрудников, с которыми почти не работала. Разве это не странно?
– О ком вы говорите? – опешил Шульгин.
– О Дурикове и Пандориной.
– Кто это?
– Дуриков – Дед Мороз, Пандорина – Снегурочка. Они из года в год ездили в корпорацию.
– Ну и что? Почему их запомнила ваша Самохина?
– Видимо, долго с ними возилась.
Шульгин поразился:
– Думаете, она сама поила алкоголика Дурикова?
– В том-то и дело, что я так не думаю, – рассердилась Далила. – Если бы она этим занималась сама, то была бы напугана, а она рассказывала мне о своих предшественниках очень спокойно.
– Ну и что?
– А то, что она уверена: там все сделано так, что комар носа не подточит. Знаете, когда у женщин возникает такая уверенность?
– Когда? – исподлобья поинтересовался Шульгин.
– Когда женщина знает, что за дело взялся настоящий мужчина, – просветила его Далила.
– И какой из этого вывод?
– Самохина была любовницей Александра Делягина.
– А почему не Невестина?
– Потому что затащить мешок с долларами в офис корпорации выгодно только Делягину. Кому он мог доверить мешок? Только тому, кого прекрасно знает, на чьи личностные качества может рассчитывать. Выходит, Самохину он и знал. А она знала Деда Мороза. Возможно, он даже ее бывший любовник, – предположила Далила.
