– Что, так хороша эта Шурочка? – растерянно спросила она.
– В том-то и дело, что нет. Ничем особенным природа ее не одарила.
Подумав, Елизавета добавила:
– Во всяком случае, одарила не так, как меня. Возможно, у нее не слишком хорошо даже с умом, если она терпела своего муженька, подлюгу Делягина.
Далила с большим подозрением уставилась на подругу и пропела:
– А ты неплохо осведомлена.
Бойцова, дернувшись раздраженно, стряхнула с себя ее взгляд и выдала пояснение:
– Мир тесен, а деловой мир просто трещит по швам от нас, богатых и умных. Вот мы частенько и натыкаемся друг на друга: интересами пересекаемся, конкурируем, договариваемся, кого подомнем, кого обойдем.
– Что ж раньше молчала?
– Чтобы ты не пытала меня. Человек слаб, сболтну еще лишнее, если в тему войду, а в мире бизнеса лучше сто раз промолчать. Впрочем, – Елизавета махнула рукой, – я все равно мало знаю.
– Скажи хоть, что знаешь, – попросила Далила.
– Да ничего. С Делягиным несколько часов пообщалась и поняла, что палец ему в рот не клади. А с Шурочкой можно вести дела, но я не их поля ягода.
– В каком смысле?
– Бизнес мой для Шурочки мелковат.
– Хорошо, а чем она тебя поразила? В чем ее шик? Елизавета после коротких раздумий беспомощно уставилась на подругу.
– Это трудно словами выразить, – призналась она. – Шурочку надо видеть. Она вся такая…
– Ну, какая? Какая? – рассердилась Далила и нетерпеливо воскликнула:
– Неужели слов не подберешь? Ты-то, у которой слов полон рот!
Бойцова от бессилия прохныкала:
– Ну, честно, не знаю, как и сказать. Она очень правильная, очень тактичная, умная. Короче, вызывает симпатию даже у женщин.
– Уж вижу. Здесь у Шурочки настоящий дар, если она и тебя покорила.
– Да, – согласилась Елизавета, г понимаю, трудно такое представить, но покорила. Знаешь, как она смотрит?
Нетерпеливо постучав аккуратными коготками по столу, Далила бросила:
– Очень хочу узнать.
– У нее такой взгляд… Взгляд близкой подруги. Кажется, видит тебя насквозь, но при этом все понимает и даже сочувствует. И очень умна. Очень…
Далила подытожила:
– Короче, если скажу, что Шура Делягина производит впечатление доброго, порядочного, превосходно образованного и отлично воспитанного человека, не ошибусь?
– Не ошибешься! – тряхнула челкой Елизавета и дополнила характеристику:
– Еще у нее есть вкус и чувство меры.
– Чувство меры и вкус – признаки талантов.
– Я уверена, их у нее немало.
– Что ж, все это лишь подтверждает мою версию, – удовлетворенно заключила Далила. – Как раз такая женщина и могла ловко укрыть пистолет.
– Думаешь, Шура может убить? – удивилась Елизавета.
– Убить может любой человек, разумеется, при определенных условиях. Одного легко довести до убийства, другому понадобится масса мотивов, но способностью к убийству обладает любой. Наукой доказано.
Бойцова сокрушенно вздохнула:
– В таком случае, мерзавец Делягин только тем и занимался, что мотивы к убийству бедной Шурочке поставлял. Я, конечно, сплетням не верю, но ходили слухи, что он ее зверски бил.
– Даже так! – испуганно отшатнулась Далила.
– Да! – победоносно воскликнула Елизавета. – Неоднократно на ней синяки замечались, а однажды был даже фингал. Шурочка, правда, всем тогда говорила, что неудачно упала, когда на лыжах каталась, но в мой клуб вступать не захотела.
– А ты ее приглашала?
– Конечно. Я всех преуспевающих женщин к себе приглашаю, и почти все приглашение принимают. Во всяком случае, в гости приходят все.
– А Шурочка наотрез отказалась?
