Теперь растерялся Евгений:
— К какому коллеге?
— Ну к тому, что к вам с предложением, уж не знаю какой там бизнес, вам видней. Он так крут, что хренотень не предложит. Короче, благодарствую за внимание, — Вован с поклоном приподнялся, — злоупотребили мы уже, понимаем, ну что делать? В этих делах я тупой, говорил же пахану. Так что передать? Вы к нему или он к вам приедет? Он срочно хочет вас повидать.
Мужья переглянулись.
— Кто — он? — спросил Архангельский.
Вован кивнул на небо и полушёпотом сообщил:
— Он! Сами понимаете. Так что передать?
— Надо подумать, — отрезал Евгений.
— Ага, — подтвердил Вован, — надо подумать. Кто ж против. Так мы часика через два подскочим? — явно заискивающе спросил он. — Вы тут все перетрите без нас, решите…
— Да что перетирать-то? — уже разозлился Евгений.
— Как что? — удивился Вован. — Вы поедете или коллеге к вам ехать. Решайте, короче.
Вован встал и молча пошёл к своему джипу. Остальные гоблины потянулись за ним. Чемодан остался лежать на столе.
— Эй, — крикнул Евгений, — «бабки» забери?
Вован резко затормозил и испуганно на Женьку воззрился.
— И что с ними делать? — спросил он.
Женька, непонятно с чего осмелел. Я бы на его месте так дерзить не стала.
— В жопу себе запихни, — вдруг сказал он.
Я зажмурилась, а Вован заржал.
— У-уф! — с облегчением вздохнул он. — Ну вы и шутите! Кстати, можете не пересчитывать: там как в аптеке — пять лимонов.
Архангельский и Женька переглянулись и хором спросили:
— Пять лимонов?! Баксов?!
— Баксов, конечно, — обиделся Вован, — сами же видите.
Он бодро уселся за руль, газанул и начал сдавать джип задом, медленно выруливая с поляны на дорогу. Евгений, поверив наконец, что гоблины уезжают, крикнул, кивая на чемодан:
— Так ты что, только за этим приезжал?
Вован ответил:
— Не-е, не только. О встрече же надо добазариться. Так мы подскочим через пару часов…
Тут осмелел и Даня.
— А что делать с этим? — спросил он, кивая на валяющегося у костра пулемётчика.
— А что хотите, — пожал плечами Вован. — Ваш клиент, нам он без надобности.
И «Лендровер», развернувшись, стремительно растворился в ночи.
Остолбеневшие мужья долго смотрели ему вслед, ожидая второго действия этого, очень странного спектакля. Согласитесь, не каждый день людям навязывают чемодан долларов — было от чего растеряться. Когда же мужья уяснили, что гоблины не шутят и возвращаться не собираются, то дружно переглянулись и тупо воззрились на распахнутый чемодан.
— Е-моё! — сказал Евгений и очень неприлично выругался.
Архангельский с ним согласился, выразился ещё неприличней и тоже сказал:
— Е-моё!
— Вот это заморочка! — пропищал Тася и выражаться не стал.
Глава 42.
Повелители волн
Штаб-квартира «ОУ-Эн-Ай»,
Разведывательного управления штаба
флота.
США, Аннополис.
Наше время.
Директор «Оу-Эн-Ай» Дэн Митфорд отложил дешифрованное послание Лоуэлла Понта. Неспешно раскурил сигару.
«Вечно эти умники из ОНЕ, — раздражённо подумал он, — гоняются за какими-то химерами…»
Митфорд слыл закоренелым консерватором ещё в ту пору, когда командовал разведывательной флотилией. Впрочем в отношении ОНЕ его консерватизм разделяли многие моряки. Для этого были основания. «Умники из Принстона» предлагали такие методы психологического воздействия и давления на экипажи русских кораблей, что становилось ясно: они эти корабли и этих русских в глаза никогда не видели.
А Дэн Митфорд видел. Русские корабли, быстроходные, отлично вооружённые, частенько встречались ему в океане. Десять лет назад в Британии Митфорд участвовал в учениях русских и английских фрегатов. Тогда ему стало ясно: игрушки ОНЕ — пыль для русских моряков. Этих ребят так просто не деморализуешь.
После гибели атомного ракетоносца «Курск» Митфорд и вовсе проникся уважением к вероятному противнику. Записки погибших подводников, написанные в гибнущей субмарине, в кромешной тьме, задыхающимися раненными людьми, впечатляли. Никакой паники. Ясное и точное изложение происшедшего, прощальные слова семье. Так и только так, по мнению Митфорда, должен умирать моряк, когда придёт время. Насчёт своих соотечественников были у него большие сомнения. Сытый, избалованный моряк умирать не хочет. Гуманизм общества достиг тех вершин, с которых поднимается немыслимый вой, паника начинается при гибели каждого солдата. Будто можно побеждать без жертв.
«Противника нужно уважать, — думал Митфорд, — тогда не стыдно будет и сразиться с ним. Слабый противник, — не противник вообще. Много ли чести от победы над ним? А эти умники из ОНЕ внедряют тут всякую ерунду. Можно подумать, что корабль действительно можно обработать каким-нибудь лазером».
Дэн Митфорд по селектору вызвал помощника.
— Тэд, — спросил он, — вы запрашивали ЦРУ о размерах финансирования операции «Хищная птица»?
— Так точно, сэр! — отчеканил помощник.
— Финансирования хватает?
— Нельзя сказать, чтобы оно было щедрым, сэр.
Митфорд подавил глухую волну ярости.
«Умникам из ОНЕ всегда дают денег столько, что деть некуда, а когда касается флота, начинают экономить. На новые спутники для кораблей денег нет, на средства электронной разведки — нет, на оперативные мероприятия в портах возможного противника — не хватает…»
Дэн Митфорд взял себя в руки.
— Тэд, — вновь обратился он к помощнику, — аналитики подготовили заключение?
— Да, сэр. Оно у вас.
Митфорд пробежал глазами бумагу. Вздохнул, подписал, проворчав в сердцах:
— Устанавливай теперь какого-то Архангельского. Пусть бы ОНЕ этим и занималось. Нет же, они чистенькие. По мне бы пули вполне для этого Архангельского хватило…
Однако отписку, подготовленную аналитиками, адмирал аккуратно сунул в почту, отправляемую по каналам КОМСЕК. Копию вложил в файл, подготовленный для оперативного управления разведки флота. На том бы и все. Операция «Хищная птица» должна бы пойти рутинным путём, со всеми бюрократическими заморочками, но…
Но в дело встрял Тэд, помощник адмирала-разведчика, фанатично ему преданный. Тэду достаточно было сказать начальнику оперативного управления при встрече, что Митфорд более предпочёл бы видеть Архангельского более мёртвым, чем живым. Это решило все.
Оперативное управление разведки флота давно перерасходовало лимит средств, выделенных на его
