мать ее так…”
Под эту грустную сурдинку он выпил воды и откинулся на подушку. Но сон не шел. Не шел и не шел. Пришлось снова считать верблюдов. На пятисотом верблюде Желтухин не выдержал и разбудил жену:
— Солнышко, не помогает.
— Ничего, сейчас мы тебя отключим, — пообещала Липочка.
Не просыпаясь, она встала с кровати, на автопилоте прошла в прихожую, раскрыла сумочку, достала пилюлю, проследовала в кухню, прихватила стакан воды и вернулась к мужу. Положив на тумбочку таблетку и поставив рядом стакан, она сказала:
— Вот, Ваня, прими лекарство. Вторая таблетка свалит с ног и быка.
И, рухнув в кровать, мгновенно погрузилась в сон. Иван Семенович, вздыхая, задумался: “Прими лекарство. Хорошо ей говорить, а мне себя дрянью травить приходится. Вряд ли это полезно при моей импотенции. Импотенции?! Да-да, чего уж там, импотенции, импотенции. Э-хе-хе, не поверил бы, скажи мне кто такое еще вчера”. С этой унылой мыслью он залпом стакан осушил и откинулся на подушку.
Но сон не шел. Опять не шел и не шел. Пришлось снова считать верблюдов. На трехсотом верблюде Желтухин сдался и разбудил жену:
— Солнышко, твоя таблетка не валит. Видимо, я сильнее быка.
— Ох, Ваня, как ты меня замучил, — взроптала Липочка. — Ладно, погоди, сейчас мы тебя отрубим. Уж против третьей таблетки не устоит и слон.
Снова, не просыпаясь, она встала с кровати, на автопилоте прошла в прихожую, раскрыла сумочку, достала пилюлю, проследовала в кухню, прихватила стакан воды и вернулась к мужу. Положив на тумбочку таблетку и поставив рядом стакан, она сказала:
— Вот, Ваня, прими лекарство. С третьей таблеткой проспишь до обеда.
Бухнувшись в кровать, Липочка мгновенно отключилась. А Иван Семенович снова призадумался: “Просплю до обеда. Хорошо ей говорить, а мне не светит и заснуть. До чего дожил, глотаю лекарства, всякой дрянью себя травлю. Завтра пойду в аптеку, куплю средство от импотенции, и все пойдет как по маслу”.
С этой бодрой мыслью Желтухин выпил воды и откинулся на подушку. Какое-то время он просто лежал, тщетно ожидая сна и мысленно отбиваясь от хлопот прошедшего дня. Но сон не шел. Желтухин плюнул и принялся считать верблюдов. Упорно считал, достиг двух тысяч, но сон так и не пришел. Видя, что категорически от него Морфей отказался, Иван Семенович в отчаянии разбудил жену:
— Солнышко, теперь точно знаю, что я не слон. Не берут меня твои пилюли.
Услышав такое, Липочка мгновенно проснулась.
— Не берут?! Три пилюли!!! Неужели, Ваня, ты так и не уснул? — спросила она, в ужасе приподнимая голову от подушки. — Больше принимать пилюль нельзя, опасно.
— Видишь, солнышко, как в наше время тяжко деньги достаются, — посетовал Иван Семенович. — Такая бессонница одолела меня, что не проймешь ее никакими пилюлями. Ох, как серьезно я занемог.
Услышав это, Липочка не на шутку встревожилась. “Во всем виновата я, — решила она, — один только раз моему зайчику отказала, и вот он результат: не может Ваня заснуть, и таблетки его не берут. Что ж, придется исправлять ошибку, надеюсь, Роман уже спит”. Она потянулась с ласками к мужу, но тот отскочил, как ужаленный:
— Нет-нет! Не сейчас!
— Нет? Не сейчас? — изумилась Липочка и запаниковала.
Раз так, значит Ваня серьезно заболел. Возможно даже смертельно! Она вскочила с постели и закричала:
— Надо срочно скорую помощь вызывать!
— “Скорую”? Ночью? Неужели я так плох? — испугался Желтухин, включая ночник и растерянно ощупывая свое дородное тело.
Как только лампочка зажглась, Липочка глянула на тумбочку и ахнула. Три пустых стакана выстроились в ряд и под каждым лежала снотворная таблетка.
— Уфф, Ваня, как ты меня напугал, — облегченно вздохнула Липочка. — Разве ты сможешь заснуть, если не принял лекарство?
— Вот, солнышко, до чего бизнес меня довел. Совсем я стал рассеянный, — обрадовался Иван Семенович и разом проглотил три пилюли.
Капризный Морфей в тот же миг явился: Желтухин рухнул на подушку и захрапел забористым храпом.
А вот Липочка спать уже не могла. В голове зароились мысли, одна другой хуже. На ум пришло то, что раньше за хлопотами не приходило. Липочка вдруг поняла какой подвергается опасности в связи с пребыванием в ее квартире Романа.
“Я уже человека убила, — содрогаясь подумала она, — раньше со мной такого не происходило, а дальше что будет? Этого бандита мы спрячем, конечно, на помойке, но может явиться другой. Вся их мафия! Нет, так не пойдет. Надо срочно избавляться от этого подозрительного Романа. Но как?”
Словно подслушав ее мысли, Роман подал голос из-под кровати:
— Олимпиада, вы не спите?
— Тише вы! — испугалась она, затравлено оглядываясь на Ваню.
— Чего вы боитесь, — успокоил ее Роман, — ваш муженек так храпит, что стекла дрожат в окнах.
— Еще бы, он слопал три таблетки снотворного.
— Значит его сейчас и пушками не разбудить. Самое время идти на дело.
Липочка удивилась:
— На какое дело?
— Странно, вы все время забываете про своего покойника.
— Вашего покойника, — уточнила Липочка. — Он не ко мне, он к вам пожаловал.
— Согласен, — не стал спорить Роман, — не вашего. Скажем так, про покойника, лежащего на балконе. Если не ошибаюсь, уже середина ночи. Это самое подходящее время, чтобы избавиться от него.
Липочка поразилась:
— Вы хотите тащить бандита на помойку прямо сейчас?!
— Не хочу, но надо. Не лежать же ему у Глаши до утра. Разве вы не в курсе? Трупы имеют способность разлагаться и издавать дурной запах.
— Вы правы, — содрогаясь, прошептала Липочка, — я об этом как-то не подумала.
— То-то и оно, — укорил ее Роман. — А вам бы об этом думать в первую очередь. Должен сказать, что вы очень удачно своего Ваню снотворным накормили. Думаю, теперь нам удастся незаметно избавиться от бандита, но перед этим вы должны меня накормить. Бандит нелегенький, а я голоден, как стая волков. И, в конце концов, отведаю я когда-нибудь вашей манной каши или нет?
Липочка всплеснула руками:
— Ой, простите! Какой кошмар! Скоро сутки как вы не ели! Вылезайте из-под кровати и отправляйтесь прямо на кухню, — скомандовала она.
Трудно передать то удовольствие, с которым выполнил ее команду Роман. Разминая затекшие члены, он внутренне констатировал, что не спит уже вторые сутки. В таких условиях любимая манная каша сильно подняла бы его дух.
— Масла, масла побольше, пожалуйста, — попросил он, облизываясь, вооружаясь столовой ложкой и мысленно сокрушаясь, что нельзя есть прямо половником — так сильно голоден был Роман.
Услышав призыв и глянув в его жадно горящие глаза, Липочка сокрушенно покачала головой, отставила в сторону большую тарелку и взяла огромную салатницу.
Опустошив кастрюлю и наполнив салатницу до краев, она бросила в кашу целую пачку масла. Торжественно водружая эту убийственную порцию на стол, Липочка спросила:
— Осилите?
— Легко, — истекая слюной, ответил Роман. — Уф, какой аромат! Я едва не теряю сознание.
Для разминки облизав чистую ложку, он занес ее над салатницей и…
И раздался голос Вани.
— Солнышко, ты где? — донеслось (слава богу!) из спальни.
