— Ну-у, кидалово… Как бы это вам покультурней объяснить… Это когда в процессе жизнедеятельности или сотрудничества один партнер соблюдает свои интересы в ущерб другому.
— Тогда вы тоже меня кинули! — выпалила Липочка.
От такого неожиданного заключения Роман опешил:
— Почему?
— Потому, что мы с вами давно уже сотрудничаем. Причем, основная нагрузка легла на меня. Сколько раз я жизнью своей рисковала, лезла в логово бандитов, подслушивала. А когда информацию вам добыла, вы хотите использовать ее в свое благо, абсолютно игнорируя мои интересы. Разве это честно? Разве вы меня не кидаете?
Он смутился:
— Хм, да, вы правы, похоже…
Липочка, подливая масла в огонь, воскликнула:
— И все это после того, что было между нами.
— Так вы все помните? — обрадовался Роман. — Вы помните, что было между нами под кроватью?
Она испугалась:
— Что между нами было?
— Все!
— Все?
— Абсолютно!
Ей стало дурно:
— Это неправда. Я еще замужняя женщина. Позор… Нет-нет, вы просто врете.
Роман рассердился:
— Я не вру. А чем же, по-вашему, мы там занимались, лежа в объятиях друг друга?
Липочка смутилась:
— Не знаю, мы оба были пьяны, но я не это имела ввиду. Во всяком случае я ничего не помню.
— О чем же вы тогда говорили? — удивился Роман.
— О дружбе, о нашей дружбе.
Он сник:
— Ах, об этом…
— Ну да, а о чем же еще? Так вы придумаете что-нибудь? Я очень хочу, чтобы вы вернули свои деньги, но простите, простите Ваню.
Роман призадумался и, вздохнув, сказал:
— Хорошо, только вы снова должны мне помочь. Домой я пойти не могу, как не могу оставаться в вашей квартире. Вы снимите мне жилье?
— Разумеется, — обрадовалась Липочка. — Я сделаю все, что вы прикажете.
— Тогда вы должны помириться с Ваней.
Она отшатнулась:
— Только не это!
— А как же мы сможем подсунуть в его папку нужные документы? Понимаете, я знаю привычку Желтухина. Он отдает в бухгалтерию заранее подготовленные документы, не проверяя их. За эту привычку я многократно ругал его, но он неисправим. Теперь нам это поможет. У меня есть бланки с его подписью. От его имени я подготовлю приказы об обратном переводе тех сумм, которые были выведены со счетов моих фирм. Утром вы подложите приказы в его папку, он самолично отдаст их бухгалтеру и дело сделано. Но для этого вам надо помириться с вашим Ваней.
— Хорошо, я согласна. — обреченно вздохнула Липочка.
— В таком случае ищите мне квартиру. Так и быть, ради вас поживу еще немного в неволе.
Глава 29
Отправив Липочку искать квартиру, Роман перемахнул через перегородку на балкон Глафиры, и к своему удовольствию застал эту бестию дома. Его появлению Глаша совсем не удивилась. Она и не подозревала, что страсти прошедшей ночи прошли мимо его сознания, а потому, убежденная в своей неотразимости, с нетерпением поджидала Романа.
— Чем займемся? — игриво поинтересовалась она, рискованно выступая грудью и фривольно покачивая боками. Роман, озадаченный ее откровенной игривостью, точно знал чем должен заняться с Глафирой, а потому, без пустых раздумий сказал:
— Займемся делом.
И вывалил бестии все, что свел воедино из своих наблюдений и открытий, совершенных Липочкой. Нарисовав Глафире мрачнейшую перспективу, он щедро полил ее черной краской угроз и, преисполняясь фальшивым оптимизмом, торжественно подвел черту:
— Сидеть вам, голубушка, недолго придется. Лет пять, не больше.
Совсем неглупая Глаша струхнула и, сморкаясь в салфетку, прохныкала:
— Ну сбацали мы с Загогулиной аферку, ну малость я подработала, а тебе-то какое дело? Кто сейчас честно живет? Все воруют. Так неужели ты, Рома, посадишь меня из-за такой чепухи?
— Обязательно посажу, — заверил Роман и пояснил: — Денежки-то у тебя мои.
— Неужели! — ахнула Глафира и взглянула на него преданным взглядом. — Стало быть ты богат?!
— Был бы, да ты мне активно мешаешь. Слышал, охотишься ты за папкой Желтухина, так знай: то, что в ней, принадлежит только мне. Я первый вышел на мистера Гринвина. Вы даже толком не поняли, что украсть у меня хотите.
— Да, считай, уж украли, — усмехнулась Глафира.
Роман отрицательно покачал головой:
— Это еще не факт. Я один знаю, как гениален этот проект. Даже навскидку, при самых скромных подсчетах он принесет мне сверхприбыли. И уступать их я никому не намерен.
— А что ты нам сделаешь? — нагло рассмеялась Глафира, быстро смекнув, что и она может стать богаче, если не оплошает. — Ну, Ромик, ты меня напугал! — пошла в наступление она. — Как ты нам воспрепятствуешь? Ведь денежки твои на моих счетах. Да, ты прав, мы с Загогулиной тоже нацелились на этот проект. Вот Желтухинскую папку добуду, и Загогулина сразу с Гринвиным подпишет договор. Спасибо, что сказал, как он выгоден. Теперь я запрошу у Нинки себе повыше процент.
Роман рассмеялся:
— Глупая, ты не понимаешь, что это подстава. Ты ничего не получишь, но зато будешь сидеть.
— Я? С чего это? — нервно поинтересовалась Глафира. — В крайнем случае сидеть будет Загогулина, а у меня все по закону. На каждую копейку договор есть. А то, что сверху осталось, тоже по закону. Загогулина обещала отстегнуть мне пять процентов за посредничество, вот их я себе и оставлю. Ни рублем больше. Все по закону.
— Но деньги-то мои, — напомнил Роман.
— По этим вопросам к Желтухину и Загогулиной. Я с твоими счетами дел не имела. Работала только с Нинкиной фирмой. Между прочим, она не слишком рвется сотрудничать с твоим Гринвиным.
— Почему?
— Потому что Гринвиным занимается Желтухин. От него я и прознала про этот проект и сразу Нинке идею подкинула Желтухина бортануть.
Роман подивился:
— Бедовые вы бабы, если хотите увести у него этот проект. Вот уж правда, бабы дуры не потому, что дуры, а потому, что бабы. Думаете, он вам простит? Или вы его уже заказали?
Глафира брезгливо передернула плечами:
— Мы не собираемся его убивать. Просто представим все так, будто проект увели из-под самого нашего носа неизвестные конкуренты. Мол сам виноват, впредь будешь за своими папками лучше следить. Подгоним Желтухину другое прибыльное дело, куда его краденые капиталы без остатка и ухнут. А сами будем развивать твой проект. Раз такой он выгодный, и я все свои средства в него вложу. Если станешь себя хорошо и тихо вести, и тебе поучаствовать позволю, — раздобрилась Глафира и тут же пояснила причину своей щедрости: — Куда теперь деваться от тебя, коли ты все знаешь. Но не беда, ты парень умный, если Желтухину нас не вломишь, клянусь, не обижу.
