«Мальчик нервничает, — подумала я, — но почему? Что взволновало его? Мой разговор с Коровиным или упоминание бильярдной?»
— Значит, вы не хотели поговорить со мной, а просто пригласили на ужин, — сделала я заключение.
Равиль натужно улыбнулся и ответил:
— И пригласил на ужин, и хотел поговорить. Не будем же мы молчать.
— Я имела в виду конкретную беседу.
— Конкретно я хотел сказать, что у вас очень красивые ноги и глаза.
— Только ноги и только глаза? — несказанно изумилась я.
— Хотите, чтобы я перечислил все остальное? Следовательно, у меня будет достаточно для этого времени? — он, наконец, улыбнулся от всей души.
— К сожалению, нет. Даже приглашение на ужин принять не могу, — ответила я, доставая из сумки мобильный и набирая номер Тамарки.
Она, услышав мой голос, сразу же завопила:
— Мама, ты невозможная! Что ты сегодня наговорила мне у Коровина? Теперь я сижу и думаю. Неужели ты подозреваешь и меня?
— Тома, я всегда тебя подозреваю.
— В чем?
— Во всем, — призналась я, — но об этом сейчас говорить неудобно.
— Ты где? — мгновенно пожелала знать Тамарка.
— В автомобиле Равиля.
— Что ты там делаешь? — возмутилась она.
— Равиль любезно пожелал оказать мне услугу, ты же бросила меня, не подумав о том, что сегодня я без машины.
— Ты всегда без машины. Пусть Маруся твоя думает, ей почаще нужно тренировать свою извилину, — выдала Тамарка и уже мягче добавила:
— Попроси Равиля срочно привезти тебя ко мне. Есть разговор.
— Вряд ли его это обрадует, — усмехнулась я. — Равиль пригласил меня на ужин.
— Что?! К черту ужин! Дай ему трубку!
Я с удовольствием передала трубку Равилю. Боюсь, он не испытал благодарности. Тамарка здорово его загрузила: после короткой беседы с ней он, похоже, согласился бы везти меня и на Марс, и на Луну.
Одно радовало: Равиль искренне расстроился, когда узнал, что ужин отменяется.
«Значит, есть еще порох в пороховницах», — возликовала я.
Однако радость моя была преждевременна.
В дальнейшем Равиль обнаружил такое любопытство, что только полная идиотка могла отнести его внимание на счет своих прелестей. С любопытством он обнаружил и полнейшую осведомленность — стало очевидно, что Равиль не просто сидел за ширмой, а напряженно подслушивал наш с Коровиным разговор.
В конце концов я сделала вывод, что за ужином Равиль надеялся выпытать у меня все, что в связи с подслушанным его заинтересовало. Причем он не только надеялся выпытать, но и мучительно этого желал. Узнав, что ужин не состоится, Равиль, отбросив всякие приличия, буквально атаковал меня вопросами. Я не выдержала и возмутилась.
— Мало, что вы беспардонно подслушиваете мою конфиденциальную беседу с великим магистром, так еще и нахально лезете в мои дела, — воскликнула я. — Кто вам дал право вторгаться в чужую жизнь?
— Вы просили помощи у Коровина, я же хочу предложить вам свою, — невозмутимо ответил Равиль.
Я изумилась:
— Какую помощь вы можете мне предложить?
— Найду вам того, кого вы ищете, и не буду пудрить мозги, как это любит делать Коровин. Мои способности вы уже видели, я уникум, Коровин же лишь пассы над головой умеет изображать.
Мне стало смешно. За кого он меня принимает? За чокнутую, которая верит в говорящих духов? Я образованнейшая современная женщина и морочить голову себе не позволю!
В доступной форме я в то же мгновение и довела эту информацию до сведения Равиля, он же, нахал, с невозмутимостью мне ответил:
— Если вы не верите в духов, так нечего и в наш салон ходить. Это стоит недешево. И зачем вы тогда доверились Коровину? Он как липку вас теперь обдерет, я же возьму с вас сущие крохи.
— Для пользы дела я готова платить, и оставьте меня в покое. Вам-то все это зачем?
— Я медиум. Это моя работа, я предлагаю помощь, а вы почему-то отказываетесь. Странно.
— Ничего не странно, — рассердилась я. — В духов я не верю, а вот в человеческие слабости очень даже. Совершено преступление, я практически раскрыла его, остались легкие штрихи, которые поможет мне нанести Коровин.
Равиль, похоже, утратил свою невозмутимость.
— Да как Коровин поможет? — закричал он.
— Поделится полученной от меня информацией с тем, кто в ней нуждается. У меня свой метод, а у Коровина очень широкий круг знакомых. Мне это чрезвычайно подходит. Тот, кто похитил мужа моей подруги, в кратчайшие сроки узнает, что я охочусь за ним. Он занервничает и обнаружит себя, тут-то я его и поймаю с поличным. Благо, мои уникальные способности позволяют сделать это.
Равиль с интересом посмотрел на меня.
— Вы серьезно верите в свои уникальные способности? — насмешливо спросил он.
— Вы же в свои верите, чем я хуже? — Равиль задумался. Я, делая вид, что смотрю на дорогу, исподволь наблюдала за ним. Он явно нервничал, причем без видимой причины.
— Сколько? — наконец спросил он.
— Вы о чем? — прикидываясь дурочкой, изумилась я.
— Сколько вы заплатите мне за сотрудничество? Я лучше Коровина обтяпаю это дельце. Я, в отличие от него, способен говорить начистоту и никем не прикидываюсь.
— Только что вы прикидывались уникальным медиумом, — напомнила я. — Впрочем, мне все равно, вы или Коровин, лишь бы дело делалось. Будет даже лучше, если и Коровин, и вы. Завтра я приеду с башмаками покойного, после сеанса Коровина конкретно и поговорим о цене.
Равиль переполошился.
— Почему «покойного»? — не скрывая тревоги, воскликнул он.
— Потому что, имея порок сердца и клаустрофобию, трудно выжить, сидя в подвале.
— Думаете, его держат в подвале? — нервно вцепившись в руль и ерзая на сиденье, спросил Равиль.
— Не в номере же люкс.
Бедняга (какой ужас!) припадочно заржал, ну просто как конь какой-то. Как ему это не идет! Такой милый, такой утонченный юноша.
— Я сказала что-то смешное? — удивилась я. — Вообще-то это я умею, но в данный момент не старалась.
— Простите, Софья Адамовна, простите, — начал оправдываться он, — сам не знаю, что со мной приключилось. Смешинка в рот попала.
— В вашем возрасте бывает. Поживете с мое, наберете этого полный рот… Впрочем, не буду вас преждевременно расстраивать — вы можете до этого и не дожить.
Моя шутка (как ни странно) настроила Равиля на серьезный лад.
— В связи с этим делом вы уже кого-то подозреваете? — напрягаясь, спросил он.
— Конечно! — живо откликнулась я.
— Кого?
— Всех!
— Всех? — его соболиные брови взметнулись вверх. — Почему?
— Всегда всех подозреваю и редко ошибаюсь, — любезно пояснила я. Равиль захихикал:
