— Не беспокойся, я умею хранить секреты, — заверил его Мэтт и посмотрел на горизонт, где над горами вставало золотистое зарево Стены Барлы. По его смуглому лицу пробежала тень, и на мгновение он показался Эшеру старым и усталым. Но конюший тут же приободрился и добавил: — Предложение принца большая честь для тебя. Это огромный шаг вперед в твоей карьере. Ты, конечно, согласился?
— Я сказал, что подумаю, — пожав плечами, промолвил Эшер. — И я действительно буду думать. Честно говоря, я не знаю, что мне делать. Принц предлагает хорошие деньги, да и сама работа обещает быть довольно интересной, но… мне так хорошо здесь. Я не хочу жить под одной крышей с этими лощеными, заносчивыми олками, такими как Дарран или Уиллер. Я там буду, как угорь в аквариуме с золотыми рыбками. Не хочу, чтобы из меня делали дурака, понимаешь?
— То, что ты боишься и сомневаешься, вполне естественно. Ведь слишком многое поставлено на карту.
— При чем тут страх? — обиженным тоном промолвил Эшер. — Я просто взвешиваю все «за» и «против», как любой разумный человек. — Он с досады пнул валявшийся у ног камешек. — Как я уже сказал, это ты во всем виноват. Если бы не распускал язык и не трепал лишнего, принцу и в голову не пришло бы предлагать мне пост помощника.
Мэтт тяжело вздохнул.
— Подозреваю, что его высочество разбирается в людях так же хорошо, как и в лошадях. Так что я здесь ни при чем. Кое-какие события в нашей жизни предопределены роком, и с этим ничего не поделаешь.
Услышав комариный писк, Мэтт хлопнул по обнаженному предплечью и посмотрел на кровавое пятно, оставшееся от комара.
— Значит, ты считаешь, что я должен принять предложение принца?
— Думаю, тебе надо еще с кем-нибудь посоветоваться, прежде чем принимать окончательное решение.
— С кем именно?
— А кому еще ты доверяешь?
Эшер задумался, покусывая нижнюю губу.
— Пожалуй, я доверяю Дафне, — наконец неохотно признал он. — Она, конечно, порой сводит меня с ума своими придирками, наставлениями и требованиями, чтобы я расширял кругозор и читал книги, но я доверяю ей. У нее есть голова на плечах, она умна, и этого у нее не отнимешь.
Мэтт отвел глаза в сторону.
— В таком случае поговори с Дафной. Уверен, она скажет…
Мэтт внезапно осекся.
— Что именно она, по-твоему, скажет?
— То, что думает. Через полтора часа она будет в «Гусе», к этому времени ты уже освободишься.
Эшер кивнул.
— Пожалуй, я действительно поговорю с ней сегодня.
Мэтт похлопал его по спине.
— Вот и хорошо. А теперь помоги ребятам почистить стойла. Скоро пойдет дождь. Да и у меня куча дел, некогда стоять тут с тобой битый час и переливать из пустого в порожнее. Займись делом. Пусть даже ты сегодня последний раз в жизни пачкаешь руки навозом и грязью, а завтра переедешь в Башню, не отлынивай от черной работы!
Он говорил насмешливым тоном, но Эшер уловил в его голосе холодок и тревогу. Впрочем, ему не хотелось ломать сейчас голову над тем, почему Мэтт ведет себя так странно.
Спустя два часа Эшер уже сидел напротив Дафны за столиком в трактире. Перед ним стояла миска фирменного блюда, ароматной тушеной баранины, и лежал ломоть черного хлеба. Прежде чем приступить к трапезе, он рассказал о полученном от принца предложении. Дафна, как и Мэтт, была ошеломлена.
— И ты еще раздумываешь, соглашаться или нет?! Нет, ты, похоже, действительно больной! Такие предложения принимают сразу!
С аппетитом жуя тушеное мясо, Эшер нахмурился.
— Ты считаешь меня идиотом, который суется в воду, не зная броду?
Дафна пожала плечами.
— Конечно, нет, но разве назовешь умным человека, который не хочет получать пятьдесят тринов в неделю только потому, что считает себя лучше принца?
Эшер бросил ложку в миску и стукнул кулаком по столу.
— Я никогда не говорил, что считаю себя лучше принца! Для доранца он очень даже неплохой человек.
— Значит, ты все же хочешь взяться за предложенную работу?
— Я еще не решил, что делать. Меня вполне устраивает работа в конюшне. Вся эта придворная возня не для меня. Я не хочу ничего менять в своей жизни. Меня тошнит при мысли о том, что придется делать, если я приму предложение принца!
Дафна сделала большой глоток из кружки с крепким пивом и, причмокнув, внимательно посмотрела на Эшера.
— Скажи, ты действительно хочешь знать мое мнение или пришел сюда, чтобы вволю покричать и выпустить пар?
Эшер почувствовал, что краснеет.
— Я не собираюсь кричать. А если ударил пару раз кулаком по столу, то что в этом особенного?
— Ну, хорошо, — закатив глаза, сказала Дафна. — Из твоих слов я делаю вывод, что ты все же хочешь услышать мое мнение. Так вот, если тебя пугает, что придется жить в Башне, то твои страхи неоправданны. В доме его высочества довольно свободные порядки и снисходительная прислуга. Я уверена, что ты быстро освоишься там. Дарран, конечно, сразу же тебя невзлюбит. Но разве это важно? Тебе будет платить принц, а не он.
Эшер стиснул зубы.
— А кто сказал, что я чего-то боюсь? Что касается Даррана, то мне нет до него никакого дела.
Дафна улыбнулась.
— Ну и прекрасно. Может быть, ты боишься, что не справишься со своими обязанностями?
— Нет, этого я не боюсь. Да будет тебе известно, что, начиная с трех лет, когда я впервые успешно зашнуровал ботинки, я не потерпел ни одной неудачи в жизни! Не понимаю, почему все думают, что я чего- то боюсь?
— Человеку свойственно страшиться всего нового, разве не так? — промолвила Дафна, глядя на Эшера поверх пивной кружки, которую поднесла к губам. — Было бы странным, если бы молодой деревенский парень, находящийся вдали от дома в незнакомой обстановке, ничего не боялся.
Эшер вскипел от гнева.
— Деревенский парень? Ты считаешь меня деревенщиной?!
Дафна приподняла брови.
— Я? Конечно, нет. Но другие-то тебя знают хуже, чем я, не правда ли?
Эшер снова ударил кулаком по столу и наклонился к Дафне, не обращая внимания на людей за соседним столиком, которые с удивлением посмотрели на него.
— Ты жестоко ошибаешься, если думаешь, что меня, парня, родившегося в маленькой рыбачьей деревушке вдали от столицы, пугает работа у принца! — процедил он сквозь зубы. — Если хочешь, я расскажу тебе, что такое жизнь рыбака!
— О да, несомненно, мне это будет интересно, — сказала Дафна, ставя кружку на стол. — Начинай, я вся внимание.
Эшер не замечал ее сарказма. Его глаза сверкали от ярости.
— Побережье королевства — единственное место, где нельзя управлять погодой. Она там такая, какая есть и какой была до прихода на эту землю доранцев. Это дикая, необузданная, непредсказуемая стихия! На побережье бушуют ураганы, дуют сильные ветра, на море поднимаются штормы. Море поглощает
