обладательницей двенадцати миллионов долларов! С такими деньгами можно позволить себе все. Абсолютно все. Уйти из газеты. Уехать из застрявшего в позапрошлом веке, сонного Мерфи-Лейка. Купить уютный особнячок где-нибудь в Сан-Франциско, Нью-Йорке или Сиэтле. Заняться чем-нибудь увлекательным. Помочь сестре. Отблагодарить Чалмерса. Попутешествовать по свету. Зажить другой жизнью — интересной, наполненной смыслом. Хватить прозябать и довольствоваться малым. А если встретится человек, с которым…
Она вдруг поймала себя на том, что видит этого человека похожим на Питера Файнса. Ну и что? В конце концов…
В дверь постучали. Лиза прислушалась. Стук повторился.
Она поднялась, накинула в спешке халатик — тот самый, розовый, наспех вытерла волосы и подошла к двери.
— Кто там?
— Мисс Макбейн?
Голос был знакомый, и от одного лишь звука сердце моментально пустилось вскачь.
— Да?
— Я вас не побеспокоил?
— Нет. Что-то случилось?
— Ничего особенного. Просто меня вызвали из-за небольшого недоразумения с одним постояльцем, и я решил узнать, все ли у вас в порядке.
Наверное, можно было бы ответить, что да, у нее все в порядке, и пожелать ему спокойной ночи, но…
Лиза повернула ручку и, открыв дверь, отступила в сторону.
Они стояли так близко друг от друга, что она чувствовала его запах, запах дорогого лосьона, запах шампуня и еще один запах, едва уловимый, тяжелый, мужской. Этот запах заставлял колотиться сердце, пробуждал почти неодолимое желание. Все мысли испарились, и голова наполнилась клубящимся розовым туманом. Они смотрели друг другу в глаза. Никто ничего не говорил, но все вдруг переменилось. Она услышала стук его сердца, ощутила пульсирующую в нем страсть. Он хотел ее так же сильно, как она хотела его.
Внезапно все полуосознанные мысли, смутные желания и влечения, которые она анализировала и от которых отмахивалась, соединились в единый порыв. Пространство между ними наполнилось энергией, ощутить которую можно было, наверно, даже на ощупь.
О боже! Лиза почувствовала, как волна возбуждения прокатилась по ней, оставив после себя миллионы покалывающих кожу иголочек. Он только смотрел на нее молча, и даже воздух между ними, казалось, дрожал от напряжения.
Возбуждение, восторг новизны были так сильны, что ей стало почти страшно. Она начала расстегивать пуговицы на его рубашке, спеша как можно скорее добраться до теплой, такой притягательной наготы. Он наклонился и прижал ее к себе. Мгновение или больше Лиза находилась в этом положении, прижавшись к его плечу, чувствуя тепло его руки. Потом она посмотрела на него, и в этот момент их губы соприкоснулись.
У нее кружилась голова, не хватало воздуха. Отчаянно хотелось застонать, прошептать что-нибудь ему на ухо, но она прикусила губу из страха, что малейший шум может пробудить их от волшебного сна.
Лиза едва сдерживалась, чтобы не закричать. Но она еще крепче зажмурила глаза, и звук остался внутри. Ей была непереносима мысль, что все это может закончиться. Его губы ласкали обнаженную кожу ее шеи, движения стали более напористыми. Она открыла глаза.
— Тебе не кажется, что это не слишком хорошая идея?
— Мне уйти? — шепотом спросил он.
— Нет, — также шепотом ответила она…
Только когда все случилось, Лиза в полной мере осознала, насколько ей не хватало этого, насколько сильным было желание. Боже! Да она просто умирала без секса, без поцелуев и ласк. Руки сплелись у него за спиной — не останавливайся, не прекращай…
7
Джойсу Кремеру стоило немалых усилий положить трубку на рычаг, а не швырнуть ее в стену или не запустить в равнодушную физиономию своего секретаря и начальника предвыборного штаба Лу Боннито.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Роджер Харрингтон, директор Первого банка Мерфи- Лейка и основной финансист выборной кампании мэра. — Плохие новости?
Кремер ответил не сразу. Выдвинув нижний ящик стола, он открыл коробку и достал толстую, свернутую вручную кубинскую сигару. Три года назад Кремер пообещал жене, что бросит курить, и каждый раз, когда обстоятельства вынуждали нарушить слово, чувствовал себя слабовольным сопляком — хотя супруга его и умерла полтора месяца назад. Покатав сигару между пальцами, он глубоко вдохнул, достал из того же ящика щипчики и аккуратно обрезал кончик. Щелкнул зажигалкой, раскурил, затянулся и медленно выпустил в воздух струйку сизого дыма. Натянутые, как струны, нервы дали слабину.
— Случилось. Звонили из Тампы. Новости и впрямь плохие. Эта девчонка, Макбейн, встречалась с Чалмерсом.
— Черт! — вырвалось у Харрингтона.
Лу Боннито воспринял известие со стоическим спокойствием и лишь сжал плотнее губы.
— Судя по всему, она уже в курсе, — продолжал Кремер, наблюдая за лениво поднимающейся к потолку змейкой дыма. — А раз так, то нам следует подумать, что делать дальше. Похоже на то, что кто-то из Макбейнов, Джулия или Ричмонд, перед смертью все же проболтался. Не мне вам объяснять, чем это грозит. Итак, ваши предложения. Лу?
Секретарь пожал плечами.
— В свое время мы уже допустили ошибку, оставив проблему нерешенной. Проявили мягкость. Или нерешительность. В политике и то, и другое недопустимо. Ситуация изменилась к худшему. Информация расползлась. Мы не знаем, что рассказал девчонке Чалмерс. Не знаем, какие материалы у него есть. Не знаем, что предпримет она сама. Но мы обязаны действовать, исходя из худшего варианта.
— Конкретнее, — нетерпеливо буркнул мэр.
— Опасность слишком велика, чтобы довольствоваться полумерами. Проблему нужно решить кардинально. Раз и навсегда. Я бы стер их всех.
Харрингтон тихонько охнул.
Мэр задумчиво посмотрел на секретаря. Боннито работал у него больше четверти века, причем не столько секретарем, сколько советником. Советником «по кризисным ситуациям», или, говоря проще, по грязным делам. Его склонность к решению проблем «кардинальным способом» порой пугала, но, надо отдать должное, он всегда подходил к делу практично и не боялся замарать руки. Когда один из прежних мэров, пронюхав о не вполне законных финансовых операциях Кремера и Харрингтона, пригрозил отправить своих политических соперников за решетку, они обратились за помощью именно к Боннито. И тот устранил угрозу. «Стер» врага. С тех пор они так его и называли, «Стиратель». Называли, разумеется, между собой.
— А что, другого варианта нет? — раздраженно осведомился банкир. — Все-таки проливать кровь…
— Другой вариант есть всегда, — равнодушно перебил его Лу. — Собрать в сумку денежки и помахать Штатам ручкой. Благо в Южной Америке немало стран, которые не выдают беглых преступников. Или пустить пулю в лоб.
Харрингтон недовольно насупился. Наверно, не понравилось, что его обозвали преступником.
— И кого ты предлагаешь… как это… да, стереть? — осведомился Кремер. Мысль о другом, запасном варианте приходила ему в голову не раз, но круто менять привычный образ жизни — это удел молодых, тех,
