— Ладно. С немыми даже лучше.
Этого он не ожидал. Губы у нее были мягкие, а дыхание отдавало бренди и кофе. Ее волосы щекотали ему щеку. На ее шее, под ухом, под нежной, почти прозрачной кожей пульсировала голубая жилка, а в зеленых глазах, в самой их глубине, мерцало желтое, дьявольское пламя.
— По-моему, — прошептал Кен, — речь шла о трех желаниях.
13
— И куда же ты нас везешь? — не выдержала Кейт, до того с интересом наблюдавшая за пробегавшими за окном городскими пейзажами. — Не знаю, как кто, а я хочу поскорее принять душ и растянуться на кровати.
— Надеюсь, я тебе не помешаю? — с невинным видом спросил сидевший рядом с ней Вернон.
— Конечно, помешаешь, — отрезала Кейт. — До свадьбы еще целый месяц, так что никаких поблажек не жди.
— Как меняются женщины после помолвки, — вздохнул Вернон. — Я уже начинаю думать, что может быть…
— Хочешь дать задний ход? — проворковала Кейт. — Только попробуй, сразу узнаешь, какой я бываю в гневе.
Две недели назад, сразу после выборов мэра Мерфи-Лейка, Кейт и Вернон объявили о своей помолвке. Свадьбу назначили на август, но подготовка к ней уже началась. На Лизу обрушилась тысяча всяких дел. Планы у Кейт, объявившей, что самое трудное она берет на себя, менялись каждый день. В конце концов Вернон заявил, что наилучшим выходом стала бы поездка в Рино, где пожениться можно в один день. Столь смелое заявление вызвало вал упреков, после чего сломленный жених махнул на все рукой и окончательно отступил на второй план, ограничив свое участие в подготовке к торжественному событию подписанием чеков.
Видя, что ситуация обостряется, Лиза предложила сделать перерыв и повезла всех в Тампу.
— По-моему, приехали, — сказал сидевший за рулем взятого напрокат «шевроле» Кен. — Куда дальше?
— Сворачивай вправо. — Лиза вытянула руку. — Вон на ту дорожку. Видишь указатель «Саншайн- хаус»?
Кен кивнул.
Выложенная каменными плитами дорожка закончилась круглой заасфальтированной площадкой с пышной цветочной клумбой посередине.
— Прошу всех выйти, — сказала, едва сдерживая волнение, Лиза и открыла дверцу.
— Вот это да! — вырвалось у Вернона. Последовавшая за ним Кейт замерла с открытым ртом.
Высившийся перед ними трехэтажный особняк в полной мере оправдывал название — «Солнечный дом». Белоснежный фасад с высокими окнами сиял под жаркими лучами южного солнца. Стройные колонны гордо демонстрировали изящные бока.
Массивная двойная дверь открылась, и на широкое крыльцо вышли двое — мужчина лет шестидесяти в сером летнем костюме и со шляпой в руке и молодая черноволосая женщина в бледно-зеленом платье с яркими цветами.
Мужчина сделал несколько шагов навстречу и, остановившись перед Лизой, поклонился.
— Добро пожаловать домой, мисс.
— Здравствуйте, Эван. — Лиза обняла его и повернулась к женщине. — Я так рада видеть тебя, Ева.
Через два часа все собрались в столовой на первом этаже. Длинный, рассчитанный на добрую дюжину человек стол сиял серебром и хрусталем. В ведерке со льдом охлаждалось шампанское. А когда Ева внесла первое блюдо, у собравшихся потекли слюнки.
— Надеюсь, ты объяснишь нам, что это все значит? — поинтересовалась, обращаясь к сестре, Кейт.
Лиза взглянула на Чалмерса.
— Думаю, у Эвана это получится лучше.
— Желание хозяйки — закон, — ответил он и, промокнув губы салфеткой, поднялся.
— Хозяйки? — Кен недоуменно посмотрел на Лизу.
Эван кивнул.
— Да, хозяйки. Сорок пять лет назад этот особняк купил Джеймс Стоппард, дедушка Лизы. После его смерти здесь жили ее родители, Рита и Джулиан. Здесь же родилась и Лиза. Согласно завещанию Джулиана, дом все эти годы находился в моем распоряжении. Здесь жила другая семья. Полтора месяца назад они съехали, а я по просьбе Лизы постарался придать ему первоначальный вид.
— Но ведь это стоило, наверно, немалых денег, — предположил практичный Вернон.
Чалмерс улыбнулся.
— Вы правы. Но Лиза может себе это позволить. Хочу сообщить, что буквально на прошлой неделе нам удалось уладить все формальности, и со вчерашнего дня Лиза является законной наследницей всего состояния Стоппардов.
— Так ты теперь богатая невеста! — воскликнула Кейт и тут же дернула Вернона за рукав. — У тебя еще есть шанс. Я только вздохну облегченно, если ты перенесешь все свои пылкие чувства на мою сестру.
Вернон развел руками.
— Боюсь, не выдержу конкуренции. — Он лукаво взглянул на Кена, чье лицо вовсе не выражало большой радости.
— У нас еще будет время поговорить, — вмешалась, поднимая бокал, Ева. — Предлагаю тост — за новую хозяйку «Саншайн-хауса»!
Обед растянулся на добрых два часа. Ева превзошла саму себя, поразив всех кулинарными изысками. Воздав должное каждому блюду, Кейт объявила, что почетную обязанность заниматься их с Верноном свадебным столом она может доверить только Еве.
Потом все перешли в гостиную, и здесь общим вниманием завладел уже Эван, пустивший по рукам старые семейные фотографии. Он рассказывал, и дом, казалось, оживал, наполняясь неслышными голосами живших здесь людей, впитывая их чувства, мечты, надежды.
Уже стемнело, когда Чалмерсы собрались домой. Лиза и Кейт вышли их проводить. Ева взяла с сестер обещание отобедать на следующий день у них.
— Боюсь, я этого не переживу, — рассмеялась Кейт. — Умру от зависти.
— Если уж и умирать, то лучше от объедения, — отшутился, садясь в машину, Эван.
Погружаясь в сумерки, дом странным образом перевоплощался, обретая черты старинного романтического замка. Несколько минут сестры молча любовались открывшейся им новой красотой.
— И что ты думаешь со всем этим делать? — тихо спросила Кейт, обнимая Лизу за талию. — Что ты вообще думаешь делать?
— Сама не знаю. Толком и не думала. Последние недели были такие… беспокойные.
— Да уж, — согласилась Кейт и вздохнула.
— Я была вчера у Кэлхауна…
— Вот как?
— Да. Теперь наш дом в Мерфи-Лейке полностью принадлежит тебе.
— Ты так решила? Без меня? — возмутилась Кейт. — Могла бы…
— Подожди. — Лиза похлопала ее по руке. — Я перевела на твой счет миллион долларов. Это мой подарок. К свадьбе.
Кейт открыла рот, но, не найдя подходящих слов, промолчала. Они поднялись на крыльцо.
Огромное, красновато-оранжевое солнце повисло над горизонтом, словно переводя дух перед тем, как погрузиться в зыбкие объятия моря. Ветерок стих, и воздух, напитанный знойными ароматами душного дня,
