напитками, она налила в два стакана бренди из тяжелого графина. — Именно то, что нам нужно, — сказала она.
Пламя вспыхнуло, на миг исчезло, потом, немного подымив, разгорелось. Потирая шею, Клем зевнул и окинул взглядом комнату, почти не изменившуюся с того времени, как он сидел в ней ребенком. Здесь находились последние из оставшихся ценных вещей: антиквариат, декоративные изделия, «предметы искусства», купленные на деньги Рона, пока они не ухнули туда, куда ухают все деньги. Секретер орехового дерева, черные лакированные вазы, викторианские акварели, на оборотной стороне которых продолжали красоваться аукционные номера. Их, наверное, продадут? Ваза пойдет на свадебные расходы. «Пейзаж с охотой на холмах Мальборо» покроет частную операцию по замене бедренного сустава. Прошлой ночью он заметил, что гостиная да еще три-четыре комнаты — это все, куда по-прежнему заглядывали Лора и Кеннет: гостиная, кухня, пара комнат наверху. Жизнь потихоньку отступала, каждый год закрывалась очередная дверь, ручку которой они вряд ли опять повернут.
На диване пошевелилась Клэр.
— Ну что, душенька, — спросила Лора, — хорошо спалось?
Клем смотрел на отражающиеся в очках сестры язычки пламени. Он выпил половину бренди, потом зашел за диван и, выходя из комнаты, быстрым жестом показал Лоре, что собирается позвонить. Телефон находился у входной двери. Номер «Дома Теофилуса» лежал у него в кармане рубашки. Звонок напоминал звук пары маленьких серебряных колокольчиков, механическое дребезжание в деревянном ящике. Кто ему ответит? Управляющий гостиницей? Голос сообщил, что его рады опять слышать.
— Я тоже, — сказал Клем.
Телефонную трубку положили на стол. Минуты через две трубку взял слегка запыхавшийся отец.
— Пап?
— Клем?
— Ты занят был чем-то?
— Ничего неотложного. Ну как ты?
Клем рассказал, где находится, что Клэр — с ним и что они собираются пожить некоторое время в дачном домике.
— А у Лоры в доме вы не хотите жить? Он, слава богу, достаточно поместительный.
— Мы от нее буквально в двух минутах, — сказал Клем, — Так мы будем меньше от нее зависеть.
— Лора не обидится, что бы вы ни делали.
— Она уже не молоденькая, папа.
— Она на год меня моложе.
— Но не такая крепкая, как ты.
— Разве? Я об этом не думал. А как Клэр?
— Ей еще далеко до полного выздоровления.
— Может, мне приехать?
— Еще не время, я думаю.
— Конечно, конечно.
— Она еще не в состоянии почти ни с чем справляться. Ее все изнуряет.
— Ты там рядом с ней, Клем. Ты говори мне, как лучше делать.
— Может, через несколько недель. Кто знает?
— Будем на это надеяться.
Клем рассказал отцу о предстоящей свадьбе.
— Фрэнки! Вот это сюрприз.
— Лора, мне кажется, тоже так думает.
— Семейная свадьба. Ну и ну. В вашем поколении — первая.
— Знаю, знаю.
— Первая ласточка.
Клем засмеялся. В следующее мгновение отец присоединился к нему, хотя ни тот ни другой не могли бы сказать, что именно им показалось таким забавным.
— Будем держать друг друга в курсе, — сказал отец.
— Ага, — сказал Клем, — я позвоню тебе на следующей неделе.
— Поблагодари от меня Лору, ладно?
— Ладно.
— И передай привет Клэр. Если подвернется случай.
В гостиной Лора переместилась на диван. Голова Клэр лежала теперь у нее на коленях.
— Уснула, — прошептала Лора, разглаживая волосы Клэр, — Я посижу с ней тут немного.
— Думаешь, надо?
— Она измучена. Абсолютно измучена. Помню, через несколько месяцев после того, как родился Кеннет, я была в таком же состоянии; думала, еще чуть-чуть — и свалюсь замертво от усталости. Буквально замертво. Ей нужен
Клем взял свой стакан с бренди и подошел к камину.
— Тебе тоже нужно поспать, — сказала она, — Не думай, Клемент Гласс, что я не знаю, что у тебя в голове.
Он улыбнулся ей и на секунду увидел в ее лице, в ровном взгляде карих глаз взгляд своей, еще зрячей матери. Взгляд спрашивал: «И что дальше, борец?»
Он проглотил бренди.
— Отец просил поблагодарить тебя, — сказал он.
Лора кивнула.
17
Спал он в старой комнате Фрэнки. Проснулся он рано и пошел на кухню. Там, у окна, стоял Кеннет в застегнутой не на те пуговицы рубашке, с развязанными шнурками — отчего они не купят ему тапочки? Клем завязал ему шнурки, застегнул рубашку как следует и начал готовить завтрак на двоих. Собака, ожидая подачки, уселась у стола. Клем бросил ей кусочек поджаренного хлеба и спросил Кеннета, не видал ли он Лору или Клэр. Тот отрицательно помотал головой. Вымыв кружки и тарелки, они поднялись наверх. В гостевой комнате с окнами на дорогу (еще две комнаты для гостей выходили окнами во двор) стояли две одинаковые кровати. Они собрали с кроватей матрацы и пуховые одеяла и вынесли их из дома. После ночного дождя трава была мокрой. Водрузив матрацы на крышу машины, они как сумели прикрутили их зеленой садовой веревкой. В сушильном шкафу нашлись простыни и полотенца. На заднее сиденье Клем положил свой чемодан и обнаруженный в заброшенной гардеробной серый электрообогреватель. Придерживая каждый со своей стороны матрацы просунутой в окно рукой, они поехали в дачный домик. Собака побежала за ними и вилась вокруг ног, возбужденно лая, пока они разгружали матрацы и затаскивали их вверх по лестнице. В детской кроватная рама оказалась узковата, а в другой комнате — широка, но на время они вполне сойдут. Клем заправил кровати. От встряхиваемых простыней хорошо пахло, хотя, возможно, последний раз их гладили и аккуратно складывали в шкаф много месяцев назад. Вернувшись обратно, они опять принялись нагружать машину. Лора уже показала Клему, какие кастрюли можно взять и в каком из дальних шкафов хранится запасной посудный сервиз (с узором из сплетенных листьев по краям тарелок). Он был рад, что, кроме Кеннета, никого не было. Они уже притерлись друг к другу и работали без лишних вопросов. Если женщины еще не проснулись, пусть себе спят и дальше; пусть Клэр наслаждается «обильным» отдыхом, да и Лора тоже.
В выходящей окнами во двор комнате на первом этаже раньше был кабинет Рона. Сначала Клем думал, что дверь заперта, но под очередным нажимом она подалась, сухо щелкнув, как вылетевшая из бутылки пробка. Приспущенные шторы, на полках тускло поблескивают позолоченные корешки книг, собрания сочинений классиков — больше для декорации, чем для чтения. Присутствие покойного
