Беа улыбнулась и кивнула. Она, конечно, могла бы сказать, что ее специальность – патология и о химических реакциях тела на шок она знает гораздо больше, чем санитарка может себе представить, но не стала.
– Мы подождем немного. Возможно, все произойдет гораздо быстрее, – сказала она Кэлу. – Мои клиенты никуда не убегут.
Кэл пожал плечами:
– Идет. Я пока схожу за кофе.
– Спасибо, дорогой.
Кэл и санитарка вышли, оставив Беа наблюдать за спящим Тристаном. Как только за ними закрылась дверь, девушка достала из кармана ожерелье и сжала его в руке. Она не могла сказать, почему сделала это. Просто ей показалось, что так будет правильно. В подсознании стала формироваться связь между Трисом, ожерельем и тем странным происшествием в ее доме. Но пока Беа еще не могла четко сформулировать мысль. Это было просто какое-то чувство, осознание того, что происходит нечто неординарное.
– Вот и мы.
Вошел Кэл и протянул ей чашку кофе. Руки Беатрис слегка дрожали, когда она брала чашку, поэтому ей пришлось обхватить ее обеими руками. Кэл смущенно отвернулся, стараясь скрыть осуждающий, сердитый взгляд.
– Кэл, это не то, что ты думаешь, – сказала она спокойно.
– Все в порядке, Беа. Ты не должна оправдываться передо мной.
– Я не пьяница, Кэл. – Беатрис уставилась на свои руки, хотя именно они и выдали ее. – Они не поэтому дрожат, это на нервной почве.
Кэл помолчал недолго, словно переваривая информацию.
– На нервной почве? А это не…
– Болезнь Паркинсона? Не знаю. Мне вскоре придется сдать много анализов.
Кэл сел на стул около кровати, наклонился вперед и дружески потрепал ее по колену.
– Мне в самом деле жаль, Беа. Почему же ты ничего не сказала на работе?
Она слабо улыбнулась.
– Ты имеешь в виду, после того, как они меня выгнали? Люди делают свои выводы, но это не их дело. Кроме того, Стирлинг знает.
Кэл сосредоточенно рассматривал свои ноги, смущенный новым признанием Беа.
Вдруг с кровати раздался сдавленный крик. Поглощенные проблемами Беатрис, они совершенно забыли о своем долге. В это время их подопечный очнулся.
Тристан кричал и метался. Он не мог понять, где он, куда делись его одежда и оружие. В нос ему кто-то засунул странную прозрачную трубку. Одному Богу известно, для каких пыток это сделано. Рука оказалась упакована во что-то белое и очень сильно болела, гораздо сильнее, чем его обычные боли.
– Успокойся. Успокойся.
Женщина присела на кровать, потому что Тристан пытался вскочить. Она наклонилась и слегка придерживала его за плечи. У нее было доброе круглое лицо с прекрасными зелеными глазами. Женщина выглядела мудрой и понимающей, и от нее очень приятно пахло.
– Ну, давай, – проговорила она спокойно, – ложись скорее. – Тристан понимал ее гораздо лучше, чем того стражника. Теперь он вспомнил и его, и то, что попал в новый мир, и большое темное здание с красивыми окнами. – Меня зовут Беатрис. – Женщина улыбнулась. – А, как твое имя?
Тристан нахмурился, он терпеть не мог, когда с ним обращались как с ребенком, поэтому попытку Беа успокоить его воспринял, будто с ним нянчатся.
– Тристан, – ответил он. – Я тан. А теперь вы должны позволить мне уйти.
Беа дала ему встать и осторожно сделать шаг, оставаясь рядом, как будто опасаясь, что у нее может появиться повод подхватить его.
– Хорошо, Тристан…
– Смотрите-ка, кто проснулся! – Вернулась санитарка, услышав из палаты Тристана громкие голоса. – Я сейчас позову консультанта, он осмотрит тебя, и ты сможешь идти домой. К счастью, у тебя не перелом, а только трещина. Ты, счастливчик, маленький человек.
Она весело улыбнулась и вышла из палаты, не обращая внимания на его гнев. Юноша еще больше нахмурился.
– Что это еще за консультант? – спросил он Беа.
– Это просто доктор, Тристан. Он должен осмотреть тебя, прежде чем отпустить домой.
– Домой? – беспомощно отозвался он.
– Тристан, меня зовут Кэл. Я офицер полиции. Полицейский встал, чтобы пожать ему руку. Трису этот жест показался преждевременным, но, тем не менее, он ответил на рукопожатие, подумав, что, очевидно, здесь существует такой обычай.
– Тебе есть куда идти? Я могу порекомендовать общежитие. Видишь ли, нам может понадобиться потолковать с тобой об аварии. Кроме того, надо унести твой меч, здесь не разрешается хранить такие вещи.
Он виновато улыбнулся.
