Черный тан

– Говори. У тебя одна минута, – сказала она холодно. Джал не стал торопиться, а спокойно уселся на стул, вытянув ноги.

– Я чувствую себя виноватым, – начал он.

– О, пожалуйста, не надо. Ты никогда не чувствуешь себя виноватым.

– Пожалуйста, Риган. Ты дала мне только минуту. Тристан убежал из-за того, что случилось той ночью, за что я несу частичную ответственность, поскольку послал своих собак.

Выражение лица Риган изменилось, когда она подумала о любимых собаках Джала. Тристан был уверен, что они разорвут свою добычу на части. Когда-то раньше Джал уверял ее, что собаки натренированы таким образом, что окружают жертву, но не причиняют ей никакого вреда.

– Они… они нашли что-нибудь?

– Сначала нет. Тристан оказался на удивление умным. Ему уда-лось спрятать свой запах. Подозреваю, что им руководил сид, наверное, сид-медведь…

Риган кивнула. В том, что сиды могли помочь Тристану скрыться, был смысл.

– В конце концов мне удалось найти его.

– Где он теперь?

– В Руаннох Вере. По крайней мере был там несколько дней назад…

Она нахмурилась:

– Очень странно. Леди Улла не упоминала об этом в письме…

– Он путешествует переодетым. – Взгляд Риган посуровел. Если быть честной с самой собой, она была почти рада видеть Джала, но не могла позволить, чтобы ей лгали. – Честно, Риган. Посмотри, он дал мне для тебя письмо.

Джал покопался в одежде и извлек оттуда маленький помятый пакет. Риган выхватила письмо.

Она была уверена, что это подделка, но не сомневалась, что сможет распознать почерк Тристана.

Впрочем, Джал был слишком умен, чтобы допустить такую оплошность. Магия активизируется в тот самый миг, когда Риган начнет читать, и она увидит то, что захочет увидеть.

Письмо было написано неустойчивым почерком Тристана. Риган отвернулась от Джала, так что он не мог видеть выражение ее лица.

Дорогая Ри!

Сожалею, что убежал. Конечно, на моем месте у тебя нашлись бы другие методы, но я не такой, как ты, и в этом вся проблема. Может быть, я был не прав, когда обратился к леди Улле, а ты права, что попыталась остановить мятеж в Сулис Море. Не знаю. Но отлично понимаю, что ты прекрасно справишься и без моей помощи, как это делала много лет. Пожалуйста, не пытайся отыскать меня, я путешествую инкогнито, и леди Улла не знает, что я нахожусь в ее городе…

Риган оглянулась на Джала, и он улыбнулся ей.

Ты помнишь, Ри, я однажды говорил тебе, что хочу побывать в Кармале Сью и увидеть стада диких лошадей? Скоро я смогу осуществить свои мечты, а дальше… кто знает? Не сердись на меня, Ри. Обещаю, что скоро вернусь в Сулис Мор, но только в качестве гостя. Правительницей всегда будешь ты.

С любовью, Трис.

– Благодарение господу, он жив, – вздохнула Риган.

– Конечно.

– Спасибо, Джал.

Он встал, как будто собираясь уйти.

– Мне показалось, что тебе захочется прочесть это письмо, – сказал он. – Я добирался из Руаннох Вера быстро, как только мог, но мне трудно было решиться прийти к тебе. До свидания.

Риган рассмеялась про себя. Ее гнев растопился от радостного известия. Она поняла, что Джал ожидает прощения за жуткий поступок, совершенный им двумя неделями раньше. По правде говоря, Риган много и серьезно думала последнее время. Судя по всему, Джал владел сильной магией, но, как бы отвратительно ни было преступление, он совершил его, чтобы помочь ей, точнее, защитить ее. Джал инициативный, сильный, хитрый и смелый. Замечательные качества для друга и убийственные для возможного врага. Риган не могла забыть крики и стоны умирающих людей, черных демонов, вызванных Джалом, и все ж…

И все ж она подумала, что следует контролировать его, ведь он ее слуга.

– Джал. – Риган подождала, пока он не оказался около двери. – Ты можешь остаться. Но помни, это твой последний шанс.

– Твой отец, Тристан? Это невозможно. Может быть, просто очень похож?

– Дункан Талискер. – Трис протянул ей фотографию. – Он здесь выглядит моложе, но это определенно он, сеаннах Сандро… и ты.

Беатрис тяжело опустилась на стул и сделала большой глоток джина.

– Садись, Тристан, – сказала она спокойно. – Есть кое-какие подробности, которые мне необходимо узнать.

Тристан сел на большую желтую кушетку, все еще хмурясь. Беа пристально посмотрела ему в лицо. Она ошибалась, думая о Тристане как о ребенке. Выражение его лица и поза, в которой он ожидал ее вопросов, больше подходили молодому человеку, а не ребенку. Но, тем не менее, он совсем не напоминал Талискера. Будь Тристан здоров, из него получился бы весьма симпатичный юноша. В больших карих глазах