— километров этак на шестьдесят, и у подножья высокой скалы наткнулся на отличные залежи брежневита. Лихорадочно размахивая киркой, прапорщик откалывал куски породы от скалы и складывал их в специальную космическую авоську из тончайшего парашютного шелка, притороченную к поясу его скафандра. Он так увлекся работой, что не замечал ничего вокруг, а когда случайно поднял голову, то едва не упал от неожиданности и удивления.
Прямо над ним медленно, и, естественно, бесшумно, снижался огромный, метров двести-триста в диаметре серебристый диск, матово блестевший в лучах заходящего солнца. Вдоль его борта тянулись два ряда иллюминаторов, как на самолете, а по краям мигало несколько разноцветных огней, словно на рождественской елке. Зависнув на высоте около метра, диск замер неподвижно, затем в его днище неожиданно вырисовалось большое отверстие в виде круглого черного пятна, из которого медленно выдвинулось нечто вроде трапа. Притаившийся за скалой Хомяков оторопело наблюдал, как по трапу на поверхность Луны неспешно спустились четверо невысоких, длинноруких существ в скафандрах темно- бронзового цвета и направились в сторону сиротливо стоявшего поодаль в ожидании хозяина «Луноходу». Подойдя к нему, инопланетяне неторопливо обошли лунный автомобиль несколько раз вокруг, затем один из них открыл дверцу и шмыгнул внутрь. Вскоре он, впрочем, выскочил наружу, возбужденно размахивая руками, видимо от удивления.
— «Цепную передачу велосипедного типа увидел, — догадался прапорщик. — Такая допотопная штука для них, ясное дело, наверное в диковинку»…
Покрутившись еще немного вокруг «Лунохода» инопланетяне неожиданно схватили его с четырех сторон за выступающие части, и, легко оторвав от поверхности, дружно потащили к своей «летающей тарелке».
— Стоять! — заорал опешивший Хомяков, выскочив из своего укрытия. — Вы что это делаете, суки коротконогие! Положите немедля «Луноход» на место, мать вашу…
Однако, инопланетяне не замечали прапорщика, и, тем более, не слышали его, что вполне естественно — все действующие лица этой сценки находились в скафандрах. Видя, что его верный лунный автомобиль вот-вот исчезнет в недрах летающей тарелки, обозленный Хомяков выхватил из авоськи крупный кусок брежневита и швырнул его в сторону пришельцев. Удар получился метким, и, судя по всему, мощным — инопланетянин, которому камень попал в спину, подпрыгнул и кубарем покатился по лунной пыли. И тут из висевшей над поверхностью неподвижно летающей тарелки внезапно вырвался ярко- фиолетовый луч и сшиб прапорщика с ног, как шар в кегельбане сбивает кеглю. Когда Хомяков очнулся, ни тарелки, ни инопланетян уже не было, а целый и невредимый «Луноход» стоял поодаль, как ни в чем ни бывало. Кряхтя, прапорщик поднялся на ноги и поковылял к своему лунному автомобилю. Сегодня работать он уже не мог — у него сильно болела голова, ломило все тело…
Наконец настал тот долгожданный и радостный день, когда весы, на которых Евгений Петрович ежедневно взвешивал весь собранный брежневит, показали ровно сто килограммов. Весело напевая, Хомяков бросился к радиостанции, чтобы сообщить об этом на Землю.
— Благодарим за службу, — услышал он в наушниках приглушенный голос руководителя Центра космических исследований. — Через три дня к Луне стартует специальный космический корабль «Боливар- 1», который доставит вас на Землю. По нашей команде включите радиомаяк, чтобы с его помощью мы посадили космический корабль как можно ближе к тому месту, где вы находитесь. До связи…
И вот, примерно через неделю, Хомяков увидел наконец высоко в черном лунном небе яркую золотистую точку, которая быстро увеличивалась в размерах, пока не превратилась в ясно видимый космический корабль с длинным хвостом алого пламени, выбрасываемого тормозным двигателем. Советские космические специалисты оказались на высоте — «Боливар-1» приземлился совсем недалеко (по космическим, конечно, меркам) от жилища Хомякова — не далее двух километров. Подпрыгивая от радостного возбуждения, прапорщик погрузил в «Луноход» специальный контейнер с брежневитом и, яростно вращая педали, повел свой лунный автомобиль к видневшемуся вдалеке металлическому пришельцу с планеты Земля. Натужно скрипела цепь и верный, хотя и неказистый «Луноход», тяжело переваливаясь на ухабах, медленно вез своего хозяина к космическому кораблю, который через каких-то несколько дней доставит его к родным березкам милой Смоленщины..
Подъехав к «Боливару», издали здорово похожему на баптистскую церковь на четырех опорах, Хомяков открыл входной люк, погрузил в грузовой отсек контейнер с брежневитом и, вдохнув, подошел к сиротливо замершему «Луноходу».
— Прощай, брат, — похлопал по корпусу лунного автомобиля прапорщик. — Ты был мне верным товарищем в этой дыре…
Произнеся эти слова, Евгений Петрович решительными шагами поднялся на борт «Боливара». Протиснувшись в тесную кабину управления, в которой почему-то пульт управления был с одной- единственной красной кнопкой посередине, да небольшей коротковолновой радиостанцией, Хомяков доложил в Центр космических исследований о готовности к старту.
— Брежневит на борту? В грузовом отсеке? — озабоченным голосом поинтересовался руководитель полетов.
— Так точно, все сто килограммов, — бодро сообщил прапорщик.
— В таком случае начинаем обратный отсчет. Услышав слово «старт», тут же нажмите красную кнопку, остальное сделает автоматика. Внимание: десять, девять, восемь, семь….
Полузакрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, Хомяков слушал обратный отсчет как сладкую музыку. Перед его взором приятным миражем мелькали то звезда Героя, то толстая пачка денег, то погон с маршальской звездой, то прием в Кремле… Услышав вожделенное слово «старт», прапорщик встрепенулся и с силой нажал красную кнопку. Почти сразу послышался нарастающий грохот ракетного двигателя, корабль задрожал и зашатался на опорах…
Затем произошло нечто неожиданное; грохот двигателя вдруг стал доноситься как бы сверху, становясь все тише и тише, пока не затих вовсе. Прекратилась также дрожь обшивки и в кабине воцарилась какая-то странная, мертвая тишина.
— «Что за хреновина? — удивился Евгений Петрович, подсознательно отметив, что он почему-то не испытывает перегрузки, обычной при старте космического корабля. — Может быть двигатель стартовый отказал? Этого еще не хватало»…
Посидев еще немного. Хомяков поднялся с кресла и глянул в маленькое окошечко, вмонтированное в обшивку кабины. Так и есть — «Боливар» еще находился на Луне. Хомяков бросился к радиостанции, чтобы сообщить о неполадках с двигателем на Землю, но рация почему-то молчала. Чертыхнувшись, прапорщик открыл люк, спрыгнул на лунную поверхность и хотел было осмотреть дюзы ракетного двигателя — может быть забились чем-то или еще чего, но, осмотревшись, едва не упал в обморок….
Космического корабля «Боливар» не было. На лунной поверхности стояла лишь маленькая, квадратная кабина управления, из которой несколько секунд назад вылез Евгений Петрович. Оторопевший, ничего не понимающий прапорщик растерянно посмотрел по сторонам, затем машинально поднял голову… И увидел, как в черном, бездонном, усыпанном яркими звездами небе тает, с каждым мгновением уменьшаясь в размерах, золотистое тело с мерцающим огненно-рыжим хвостом. Скоро оно превратилось в маленькую желтую точку и затерялось среди мириадов звезд. Без всякого сомнения, это был стартовавший несколько минут назад с Луны космический корабль «Боливар»…
Сколько простоял с запрокинутой головой прапорщик Хомяков — установить ему так и не удалось. Но судя по тому, что у него добрых две недели потом болела шея, наверное он все-таки стоял очень долго. — «Японский бог, что же случилось? — наконец вернулась к прапорщику способность если не рассуждать, то просто думать. — Аварийная катапульта, что ли, сработала?… Так почему вместе с кабиной? Да и не должно быть, вроде, никакой катапульты на стартовом лунном модуле корабля… Ничего не понимаю»….
Закурив папиросу, Хомяков принялся задумчиво бродить вокруг сиротливо стоявшей на поверхности Луны, словно невесть кем установленный посереди бескрайней степи одинокий сортир, кабины управления. И тут внимание его привлекли некоторые особенности конструкции этой кабины. Весьма характерные… Неплохо разбиравшийся в технике прапорщик осмотрел их и определил, что в момент старта кабина, в которой он находился, была отсоединена от космического корабля при помощи оригинального устройства. Какая-то неясная, еще не оформившаяся тревожная мысль зашевелилась в голове у Хомякова, однако он по-прежднему еще ничего не понимал. Озабоченно почесав пятерней затылок, вернее заднюю часть шлема
