сейчас я вижу перед собой недалекую, капризную и чрезвычайно спесивую кокетку, готовую Бог знает на какие глупости, лишь бы не признавать собственных ошибок. Перестань же прятаться за надуманной обидой! Наберись смелости и взгляни правде в глаза. Неужели твоя женская логика до сих пор ни разу не подсказала, что в придуманной тобой же истории измены что-то не сходится? Разве интуитивно ты не чувствуешь, что не права? Загляни в себя поглубже, и ты поймешь, что Джералду не в чем себя упрекнуть.
Что-то шевельнулось в душе Тесс. В памяти всплыли былые ужасающие подозрения. Однако, решительно отмахнувшись от них, она язвительно произнесла:
— И кто же тебе это сказал? Сам Джералд за дружеской кружечкой пива? Но, господин адвокат, неужто вы не знаете, что нельзя доверять показаниям заинтересованных лиц? Не поспешили ли вы вынести мне обвинительный приговор?
— Мне не нужно спиртное, чтобы выведать у человека необходимую информацию, — холодно отчеканил Гордон. — И поверь, наши отношения с Джералдом слишком далеки от дружеских и не допускают подобных признаний. Да они и ни к чему. Повторяю, я видел, какими глазами смотрит на тебя Хьюмен. И лучшего доказательства его любви и невиновности мне не надо. — Он вздохнул. — Жаль, что в этом нуждаешься ты.
Тесс потрясенно молчала. Гневная отповедь Гордона словно открыла ей глаза, заставила задуматься о том, о чем до сих пор страшно было и помыслить. Господи, да ведь она и в самом деле никогда до конца не верила в предательство Джералда! Разумом Тесс понимала, что ошибки быть не может: ее любимый делил ложе с другой. Но сердце упорно не признавало никаких доказательств, даже до такой степени очевидных. Просто Джералд не мог поступить плохо, и все тут!
Многолетняя привычка объяснять данное противоречивое чувство девичьей наивностью вдруг изменила Тесс. События двенадцатилетней давности внезапно предстали в совершенно ином свете. То, что некогда казалось неопровержимым, теперь в лучшем случае выглядело спорным. И даже выдумка о двоюродной сестре, всегда представлявшаяся ей крайне нелепой и банальной отговоркой, сейчас как нельзя больше походила на правду.
Тесс растерянно подняла огромные голубые глаза на Гордона. В ее взгляде читалось смятение.
— Гордон, я не знаю, что и сказать… Если ты прав… Да, если ты прав, то я… О Боже, какое же я тогда чудовище! Как я могла?
И, не выдержав напряжения, она забилась в истерике.
Прошло немало времени, прежде чем Тесс пришла в себя. Заботливо укутанная пледом, с чашкой кофе в руке, она полулежала на кровати, опираясь спиной на подушки, и рассеянно слушала то, что втолковывал ей Гордон.
— …так что ничего страшного, — закончил он фразу, начало которой ускользнуло от внимания Тесс. — Поверь, еще не поздно начать сначала. Джералд обязательно поймет тебя и простит. Только учти, тебе придется признаться ему во всем. В конце концов, он имеет право знать о Джерри.
Услышав имя сына, Тесс встрепенулась и страстно воскликнула:
— Нет!
— Но, Тесс…
— Я сказала «нет», — уже более спокойно, но твердо повторила она.
— Почему? — удивился Гордон подобному упорству. — Я думал, ты собираешься вернуться к Хьюмену… До сих пор ты скрывала правду о Джерри из чувства мести. Теперь же, когда, хоть и с большим опозданием, ты поверила Джералду, какой смысл и дальше упрямиться?
Неужели Гордон ничего не понимает? — с досадой подумала Тесс. Как будто все действительно так просто!
Как будто легко спустя двенадцать лет подойти к человеку и сообщить, что у него есть сын!..
— Теперь я тем более ничего не скажу, — спокойно произнесла молодая женщина. — Потому что не могу. Если Джералд узнает, что приходится отцом Джерри, он и разговаривать со мной не захочет. Я потеряю его навсегда.
Гордон недоумевающее смотрел на Тесс. С каждой минутой он все меньше понимал эту женщину.
— Но ведь совсем недавно ты и слышать ничего не хотела о Джералде, не так ли? Кто заявлял, что больше всего на свете мечтает навсегда избавиться от него? Что ненавидит его сильнее всего на свете?
Но Тесс лишь устало отмахнулась.
— Ах, оставь… Ты же знаешь нашу историю едва ли не лучше меня. В юности я совершила роковую ошибку, вернее даже две. Во-первых, не поверив Джералду, ушла от него. А во-вторых, скрыла свою беременность. И теперь мало что можно исправить.
— Ты глубоко заблуждаешься, — попытался разуверить ее Гордон. — Поверь, сказать правду для тебя сейчас является единственным выходом.
— Но Джералд тогда меня бросит! — в отчаянии вскричала она.
— Напротив, все поймет и простит. Главное — ничего не скрывать. Расскажи, как ревновала его, как страдала, сколько перенесла… Как жалеешь о необдуманном поступке и как боишься вновь потерять мужчину своей мечты.
Однако Тесс печально покачала головой.
— Нет, ничего не выйдет. Ты плохо знаешь Джералда. Он никому не прощает ошибок. — Она вспоминала трагическую историю Элен, и от этого на душе стало еще горше. — Никому и никогда. Единственный шанс быть рядом с ним — хранить молчание.
— Глупости! — отмахнулся Гордон. — Уж лучше признайся прямо, что до чертиков боишься разговора с Джералдом. А хочешь, за тебя это сделаю я?
Тесс смертельно побледнела.
— Ни за что! Ради всего святого заклинаю, не делай ничего подобного! Ты же убьешь меня!
Видя ее испуг, Гордон поспешил успокоить молодую женщину:
— Хорошо, хорошо, договорились… Но что же в таком случае ты намерена предпринять?
Тесс тягостно вздохнула.
— Пока точно не знаю. Наверное, для начала помирюсь с Джералдом. При удобном случае сознаюсь, что слишком поспешно отклонила его предложение попробовать начать все сначала. Что согласна дать ему второй шанс, поскольку люблю его по-прежнему.
Скептически выслушав Тесс, Гордон неодобрительно заметил:
— Звучит весьма надуманно… А как же Джерри и Бэби? Надеюсь, ты не забыла о них? Ведь ваше возможное сближение с Джералдом не решит этой проблемы. А вдруг детишки и в самом деле влюбятся друг в друга?
Но Тесс уже все предусмотрела.
— Напротив, они станут относиться друг к другу как родственники. Если же мы с Джералдом поженимся, — тут она мечтательно улыбнулась, — то они будут сводными братом и сестрою. Джерри по закону станет носить фамилию Хьюмен и воспитываться родным отцом. А я, в свою очередь, обрету дочь, о которой давно мечтала.
Однако Гордон явно не разделял подобного оптимизма.
— Нет, Тесс, ты не права. Нельзя построить счастливую семью на лжи и фальши.
— Но если иного способа нет?
— Есть, и ты прекрасно знаешь какой.
Тесс испуганно вскинула на него глаза.
— Я никогда не воспользуюсь им. Это стало бы началом конца.
Поняв, что уговаривать ее бесполезно, Гордон безнадежно махнул рукой.
— Как знаешь. Только запомни, Тесс: у тебя едва ли что выйдет. Ты еще вспомнишь мои слова.
